Архитектурный проект художника эля лисицкого. Эль лисицкий
Лазарь Маркович Лисицкий (Эль Лисицкий) — известный советский художник, авангардист. Известен как один из главных художников, повлиявших на развитие русского авангарда, беспредметного искусства и супрематизма , в частности.
Эль Лисицкий, который также подписывался, как Лейзер Лисицкий и Элиэзер Лисицкий родился в 1890 году в селе Починок (Смоленская обл.). Обучался в высшей политехнической школе и Рижском политехническом институте на факультетах архитектуры. Состоял в авангардном художественном сообществе Култур-Лиге. Был знаком с и даже по его приглашению на некоторое время переехал жить в Витебск, где целый год преподавал в Народном художественном училище. Кроме того, был преподавателем в московских Вхутемасе (Высшие художественно-технические мастерские) и Вхутеине (Высший художественно-технический институт). Некоторое время жил за пределами России — в Германии и Швейцарии. Также работал вместе с над развитием основ и тонкостей супрематизма.
Кроме своих картин, выполненных в стиле русского авангарда и супрематизма, Эль Лисицкий знаменит своими архитектурными разработками. Так, серии его картин «Проуны» (проекты нового искусства) впоследствии стали основой для дизайна мебели, макетов, установок и так далее. Стоит также сказать, что типография журнала «Огонёк» построена по проекту именно этого художника и архитектора. Помимо этого, создавал дизайн мебели, рисовал агитационные плакаты, увлекался профессиональной фотографией и фотомонтажом. Один из самых известных художников-авангардистов Советского Союза умер в 1941 году. Похоронен в Москве на Донском кладбище.
Художник Эль Лисицкий картины
Вот два квадрата
Все для фронта! Все для победы! (Давайте побольше танков)
Иллюстрация для книги В. Маяковского
Клином красным бей белых
Новый человек
Обложка журнала Вещь
Проект горизонтальных небоскребов для Москвы
Солнце на излете
Татлин за работой
Удар, все рассыпано
Е.Л.Немировский
«...Новая работа над книгой не зашла еще так далеко, чтобы уже сейчас взорвать традиционную форму книги. Несмотря на кризисы, которые книжная продукция переживает вместе с другими видами продукции, книжный глетчер растет с каждым годом. Книга превратилась в монументальное произведение искусства, ее не только ласкают нежные пальцы нескольких библиофилов, ее хватают сотни тысяч рук» . Данное высказывание необыкновенно современно, между тем оно взято из статьи «Наша книга», опубликованной на страницах «Гутенберговского ежегодника» около 80 лет назад. Автор ее, Лазарь (Елиазар) Маркович Лисицкий, или, как он обычно подписывал свои работы, Эль Лисицкий, оказал колоссальное влияние на становление искусства книги ХХ столетия .
Лазарь Лисицкий родился 10 ноября 1890 года в небольшом местечке Починок, затерянном среди лесов Смоленской губернии. Россиянином он стал по чистой случайности. Его отец, Марк Лисицкий, отправился искать счастья в далекую Америку, преуспел там и написал супруге, чтобы она вместе с двухлетним Лазарем приезжала к нему. Но мать будущего художника, набожная еврейка, решила, что прежде нужно посоветоваться с раввином. Умудренный летами ребе сказал, что не следует покидать землю, где находятся могилы дедов и отцов. В результате начинающий американский предприниматель Марк Лисицкий вернулся в Россию, ибо не мог представить себе жизни вдали от любимой жены и сына, на которого возлагал большие надежды.
Вскоре семья перебралась в Витебск. А маленького Лазаря отправили учиться в губернский Смоленск, где у его деда была небольшая шляпная мастерская. Мальчик постигал азы науки в Смоленской реальной гимназии, а каникулы проводил дома. Здесь он посещал школу-мастерскую художника Юдоля Пэна (1854-1937), воспитанника петербургской Академии художеств. Страсть к рисованию у юного Лазаря была еще неосознанной, но вполне определенной. Пэн был добротным реалистом, но, как ни странно, ученики его, из которых наиболее прославился Марк Шагал (1887-1985), стали зачинателями всяческих «измов», столь характерных для ХХ столетия.
Окончив гимназию, Лазарь Лисицкий решил пойти по пути своего витебского учителя и поехал в Петербург поступать в Академию художеств. Но его не приняли. Тогда юноша отправился в Германию в Дармштадт, где стал студентом архитектурного факультета Политехнической высшей школы. Летом 1911 года он посетил Мекку художников Париж, куда его пригласил Осип Цадкин (1890-1967), еще один уроженец Витебска, ставший знаменитым французским художником. Летом следующего, 1912 года Лисицкий путешествовал по Италии. Много рисовал, в основном пейзажи, сохранились его работы с видами Пизы и Равенны. Беспечная предвоенная Европа щедро открывала перед молодым художником накопленные столетиями культурные ценности.
Эль Лисицкий. С фотографии 1919 года
Новоиспеченный архитектор получил диплом перед самым началом Первой мировой войны, а в 1914 году ему пришлось бежать из Германии и с великими трудностями через Швейцарию, Италию, Сербию добираться в Россию. Юноша обосновался в Москве, где стал помощником архитектора Романа Ивановича Клейна (1849-1925), построившего напротив храма Христа Спасителя контрастирующий с его византийской роскошью неоклассицистический Музей изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств им. А.С.Пушкина). Тогда же Лисицкий впервые занялся книжной графикой сделал обложку к поэтическому сборнику «Солнце на излете» Константина Аристарховича Большакова (1895-1938), который был издан в Москве в 1916 году. Это был второй сборник автора, примыкавшего к футуристам. Большим поэтом К.А.Большаков не стал в годы Гражданской войны он сражался в Красной армии, а затем писал романы и историко-биографические повести. Работа Лисицкого для сборника Большакова во многом была эклектичной, но уже следующие его графические опыты привлекли к себе внимание знатоков книжного мастерства.
Футляр «Пражской легенды» М.Бродерзона
Весной 1917 года московское издательство «Шамир» выпустило в свет необычную книгу «Пражская легенда», сборник стихов М.Бродерзона (1890-1956). Написаны эти стихи были на идише во многом искусственном языке, который снобы презрительно именовали жаргоном, но на котором говорило немалое в ту пору еврейское население России, Польши, Румынии. М.Бродерзон был молод и находился под сильным воздействием футуристов. Впоследствии он будет работать в драматургии и публицистике, а в годы войны напишет поэму «Евреи», которую назвали обвинительным актом против гитлеризма.
М.Бродерзон. Пражская легенда. М., 1917. Экземпляр с ручной раскраской Эль Лисицкого
Тираж «Пражской легенды» был невелик всего 110 экземпляров. Воспроизведенный литографским способом текст был не набран, а написан от руки мастером-каллиграфом. 20 экземпляров Лисицкий раскрасил от руки. Их выполнили в виде свитка, который, наподобие Торы (так евреи называют Пятикнижие Моисея начальную часть Библии), был заключен в деревянный ящичек-гробик. Страницы свитка Лазарь Лисицкий украсил акварельными рисунками и узорными орнаментальными рамками. Восхитительное разноцветье радовало глаз. Книга разошлась по библиофильским собраниям. Сегодня один из экземпляров этого редчайшего издания хранится в Музее книги Российской государственной библиотеки. Со вторым можно ознакомиться в Государственной Третьяковской галерее.
Эль Лисицкий. Рисунок из «Сказки о козочке» (Киев, 1917)
Традиции местечкового еврейского фольклора положены в основу и другой работы Лазаря Лисицкого «Сказки о козочке», вышедшей в свет в 1919 году в Киеве. 75 экземпляров этой книги были проиллюстрированы цветными литографиями. Текст сказки перекликается с записанной немецким поэтом Генрихом Гейне (1797-1856) легендой «Рабби из Бахераха». Это позволило берлинскому издательству «Дер Морген» воспроизвести в новом издании легенды, вышедшем в 1978 году, факсимильные копии литографий российского художника.
Эль Лисицкий. Лист из альбома «ПРОУН». 1919
Переломным в жизни Лазаря Лисицкого стал май 1919 года, когда по приглашению Марка Шагала, руководившего Народной художественной школой в Витебске, он переехал в родной для него белорусский город, где возглавил архитектурный факультет и мастерскую графики и печатного дела.
Сегодня принято ругать Октябрьскую революцию, уничижительно именуя ее большевистским переворотом. Нет слов, революция привела к страданиям многих ни в чем не повинных людей. Но вместе с тем она способствовала мощному культурному подъему, пробуждению дремавших в провинции культурных сил, которые внесли значительный вклад в становление новой литературы и искусства. В статье Лазаря Марковича Лисицкого, отрывок из которой мы цитировали в начале статьи, есть и следующие строки: «За время революции в нашем молодом поколении художников скопилась скрытая энергия, которая ждала только большого заказа от народа, чтобы выявить себя. Аудиторией была огромная масса, масса людей полуграмотных. Революция проделала у нас колоссальную просветительскую и пропагандистскую работу. Традиционная книга была разорвана на отдельные страницы, увеличена в сто раз, усилена посредством цветной печати и вынесена на улицу как плакат» .
В истории изобразительного искусства первых послереволюционных лет Витебск сыграл примерно такую же роль, как Одесса в области художественной литературы. Это была школа талантов, в которой под крылом Марка Шагала собрались молодые люди, стремившиеся взорвать традиционные формы. Имена взращенных здесь Казимира Малевича, Лазаря Лисицкого, Роберта Фалька, Соломона Юдовина в истории отечественной культуры не менее славны, чем имена одесситов Эдуарда Багрицкого, Константина Паустовского, Валентина Катаева, Исаака Бабеля, Веры Инбер, Евгения Петрова и Ильи Ильфа.
В стране шла Гражданская война. Симпатии Лазаря Лисицкого были на стороне революции, с которой он неразрывно связывал становление и дальнейшее развитие нового искусства. Художник принимал участие и в агитационно-пропагандистской работе, развернутой властью. Она в ту пору во многом была в руках энтузиастов и романтиков, которые и не подозревали, что вскоре начнут уничтожать друг друга. В связи с этим следует отметить сделанный Лисицким в 1919 году плакат «Бей белых красным клином». В его графическом решении угадываются черты направления, которое впоследствии получило название конструктивизма.
Эль Лисицкий. Плакат «Бей белых красным клином». 1919
Вместе с Казимиром Малевичем Лисицкий организует в Витебске художественные мастерские, которые на новоязе революции именовались УНОВИС, что означало «Утверждение нового в искусстве». Манифестом содружества стала брошюра «Супрематизм» К.Малевича, выпущенная в Витебске в 1920 году. Она была невелика: четыре страницы рукописного текста, воспроизведенного литографским способом, и 34 черно-белые литографии. В 1977 году на аукционе в Нью-Йорке эта книжица была оценена в 22 500 долл.
Тиражом в семь машинописных экземпляров был выпущен иллюстрированный литографиями альманах «УНОВИС», на страницах которого Лисицкий опубликовал статьи «Супрематизм созидания» и «Супрематизм мирового строительства». Идеи Казимира Малевича оказали решающее влияние на становление творческой личности Лазаря Лисицкого.
И.Г.Эренбург. 6 повестей о легких концах. М.; Берлин, 1922. Обложка работы Эль Лисицкого
В Витебске был задуман и альбом «ПРОУН», название которого расшифровывается как «Проект утверждения нового», изданный уже в Москве, куда Лисицкий вернулся в начале 1921 года. Одиннадцати литографиям в нем предшествовала «Декларация». Некоторые литографии имели названия «Город», «Мост», другие же были обозначены лишь номерами. Тираж альманаха составил 50 экземпляров. В супрематических построениях было нечто космическое. «Мы сейчас переживаем исключительную эпоху вхождения в наше сознание нового рождения в космосе», писал художник.
В конце 1921 года Лисицкий уезжает в командировку в Германию в Берлин. Этот город в ту пору был центром культурной жизни как эмигрантской, оппозиционной к установившемуся в России режиму, так и симпатизирующей ему. Там работали русские издательства, выпускались журналы, проводились выставки. Российские интеллектуалы собирались в кафе «Ноллендорфплатц», где по пятницам устраивали своеобразные публичные чтения. Здесь бывали Алексей Николаевич Толстой, Сергей Есенин с Айседорой Дункан, Андрей Белый, Борис Пастернак, Виктор Шкловский... Лисицкий познакомился здесь с молодым поэтом Ильей Григорьевичем Эренбургом (1891-1967). Первый роман, прославивший его, «Необычайные приключения Хулио Хуренито и его учеников» тогда еще не вышел в свет. Вместе с Эренбургом Лисицкий начал издавать журнал «Вещь», который они открыли совместной декларацией. На его обложке название приводилось на русском, немецком и французском языках, подобным образом печатались в журнале и некоторые статьи. Просуществовал журнал недолго: первый сдвоенный номер вышел в начале 1922 года, следующий в мае; продолжения, увы, не последовало. «“Вещь”, впоследствии рассказывал Эренбург, выпускало издательство “Скифы”. Легко догадаться, насколько революционные славянофилы и неисправимые народники были далеки от идей конструктивизма, которые мы проповедовали. После первого номера они не выдержали и печатно от нас отмежевались» . Но задуман журнал был с размахом. В первом 32-страничном номере было шесть разделов: искусство и общественность, литература, живопись, скульптура, архитектура, театр и цирк, музыка, кинематограф. В разделе «Литература» печатались стихи Владимира Маяковского, Сергея Есенина, Бориса Пастернака, Николая Асеева, французских и немецких поэтов. В 1976 году журнал «Вещь» был переведен на английский язык и опубликован с подробными комментариями .
Начальная полоса журнала «Вещь»
В том же 1922 году Лисицкий сделал обложку и для выпущенной в Берлине издательством «Геликон» книги «6 повестей о легких концах» Ильи Эренбурга. Здесь господствовали два цвета черный и красный, контрастирующие, но удивительным образом и гармонирующие друг с другом. Подобное решение на несколько лет стало для Лисицкого основным других цветов для него как будто не существовало. Знал Лисицкий об этом или нет, но он шел при этом в русле давней национальной традиции: в старопечатной русской книге кирилловского шрифта также использовались только эти два цвета.
Эль Лисицкий. Обложка журнала «Вещь»
Дружеские отношения с Эренбургом сохранились у Лисицкого до конца дней. Впоследствии, уже на закате своей жизни, Илья Григорьевич вспоминал: «Лисицкий твердо верил в конструктивизм. В жизни он был мягким, чрезвычайно добрым, порой наивным, хворал, влюблялся, как влюблялись в прошлом веке, слепо, самоотверженно. А в искусстве он казался непреклонным математиком, вдохновлялся точностью, бредил трезвостью. Был он необычайным выдумщиком, умел оформить стенд на выставке так, что бедность экспонатов казалась избытком; умел по-новому построить книгу» .
Великой любовью Лисицкого стала Софи Кюпперс, недавно овдовевшая женщина с двумя маленькими детьми, владелица картинной галереи в Ганновере. Трудно сказать, чем привлек молодую, красивую и богатую немку щуплый, полунищий и к тому же больной (у Лисицкого был туберкулез) еврей. Софи последовала за Лисицким в Советский Союз, вкусила здесь все прелести сталинского режима, в годы войны была выслана в Сибирь и умерла в Новосибирске 10 декабря 1978 года, пережив второго мужа на 37 лет.
Но вернемся в Германию в начало 20-х годов. Звездный час пробил для Лазаря Лисицкого в 1922-1923-х, когда в Берлине вышли в свет две его книги «Супрематический сказ про два квадрата» и «Для голоса» В.В.Маяковского. Лазарь Маркович оформил много книг, но эти две считал для себя главными именно их он назвал, отвечая 25 февраля 1925 года на соответствующий вопрос анкеты одной из немецких энциклопедий .
«Сказ» был «построен» еще в 1920 году в Витебске. Выпустило же его берлинское издательство «Скифы». Деятельность этого издательства, основанного Е.Г.Лундбергом, продолжалась недолго с 1920-го по 1925 год. Печаталась книга в типографии Э.Хаберланда в Лейпциге.
Эль Лисицкий. Развороты сборника «Маяковский для голоса». 1922
«Супрематический сказ про два квадрата» это 10-страничная брошюра, адресованная «всем, всем ребятам». Текста в ней почти нет. Сюжет, достаточно прозрачный, но далеко не сразу воспринимаемый, разворачивается в картинках. Два квадрата черный и красный из далекого космоса летят на Землю. Здесь они видят господство черного и «тревожного». Удар по черному и устанавливается гармония. Красные постройки воздвигаются на черной почве. В подтексте лежит рассказ о вечной борьбе добра со злом, а также предчувствие великих потрясений, которые готовило человечеству ХХ столетие. Для Лисицкого прежде всего была важна игра форм и цвета, которой все подчинено. От политики оформление «Сказа» было далеко, ибо в нем красное противостояло не белому, а черному.
Книжечка имела успех и в том же 1922 году была переиздана в Гааге (Нидерланды) . Ее кинематографичность, если можно так выразиться, сразу же бросалась в глаза. «Сказ» даже собирались экранизировать, но идея эта, к сожалению, осуществлена не была.
Для сборника «Для голоса» В.В.Маяковский отобрал 13 стихотворений. В московском Государственном издательстве, которое до провозглашенного в 1921 году НЭПа было едва ли не монополистом на книжном рынке, сборник не понравился. Его не то чтобы запретили, но явно не рекомендовали к печати. Тогда-то и пришла идея выпустить сборник в Берлине. Помог в этом представитель Наркомпроса и находившегося в его ведении Государственного издательства в Берлине Зиновий Григорьевич Гринберг. С его благословения на одной из первых страниц книги появился гриф «Р.С.Ф.С.Р. Государственное издательство. Берлин 1923». Москва на это разрешения не давала.
Вообще-то надо сказать, что В.В.Маяковский не испытывал трудностей с публикацией своих книг, хотя Владимир Ильич Ленин, воспитанный на русской классике XIX века, как-то публично сказал, что не принадлежит к поклонникам его творчества. Но тут же признал свою некомпетентность в этой области. В одном лишь 1923 году в свет вышли 15 сборников стихов Маяковского . Среди них и своеобразное двухтомное собрание сочинений «13 лет работы».
О решении З.Г.Гринберга «доброжелатели» тотчас же сообщили в Москву. Начальство тут же сделало ему соответствующее внушение. 23 июня 1923 года заведующий Госиздатом Николай Леонидович Мещеряков (1865-1942) писал Гринбергу:
«По полученным нами сведениям в Берлине согласно Вашего заказа заканчивается в настоящее время печатание книги В.В.Маяковского “Маяковский для голоса” с указанием на обложке: Государственное издательство, Берлин.
Если эти сведения вполне соответствуют действительности, то, хотя мы по коммерческим соображениям и не находим возможным вносить изменения в готовое уже издание, задерживать выход из печати и продажи его, тем не менее указываем Вам на совершенную недопустимость дачи Вами заказов на издание без санкции их редсектором Госиздата, ибо идеологическую ответственность за все издания Госиздата несет перед партией и Советской властью редакционная коллегия Госиздата.
В то же время мы доводим до Вашего сведения, что, согласно постановлению Распорядительной комиссии Госиздата от 21 сего месяца, на Вас лично возлагается вся ответственность за все недоразумения как коммерческого, так и юридического порядка, каковые могут возникнуть в связи с вышеназванным изданием книги В.В.Маяковского» .
Эль Лисицкий. Обложка сборника «Маяковский для голоса». 1922
З.Г.Гринберг постфактум попросил разрешение на печатание книги, но ответа из Москвы не получил. Дело не было завершено и более года спустя. 22 ноября 1924 года Гринберг писал в Москву: «...третий вопрос касается задержания здесь также книги Маяковского “Для голоса”. Как Вам, вероятно, известно из моего письма, Маяковский печатал здесь сборник своих стихов «Маяковский для голоса». По просьбе автора, считая его книгу не вредной для Госиздата как автора, имеющего большой круг читателей, я закупил здесь 2000 экз. и дал соответствующее распоряжение книгоиздательскому отделу от 15/XI 22 г. Книгоиздательский отдел поставил на книге издательскую марку, не запросив моего согласия. На мой запрос о том, следует ли отправлять эту книгу в Госиздат, последний не дал мне никакого ответа. Книга по сие время находится здесь. Доводя до Вашего сведения о вышеизложенном, очень прошу сообщить мне, как поступить с книгой Маяковского в количестве 1000 экз. Тысячу экз. забрал с собой Маяковский для передачи Госиздату» .
Итак, мы узнаем, что книгоиздательский отдел берлинского торгпредства будто бы без ведома Гринберга поставил на книге гриф Государственного издательства. Отделом этим в ту пору руководил Иван Павлович Ладыжников. В его рукописных воспоминаниях, хранящихся в Музее В.В.Маяковского, есть короткое упоминание о книге «Для голоса»: «В Германии В.В.Маяковский задался целью издать книгу. Дело в том, что в Москве тогда было трудно издавать не было бумаги. Я как раз заведовал издательским отделом торгпредства в Берлине и старался помочь в издании его тома стихов. Его увлекла внешность форма. Форму кто-то ему внушил, кажется, Лисицкий. Оригинального-то в форме было немного, но раз человеку нравится почему не сделать, не помочь. И я помогал всячески». Ладыжников, как мы видим, к разработанной Лисицким концепции оформления книги относился скептически. Расскажем о предложенном художником решении, чтобы убедиться в том, насколько неправ был чиновник торгпредства.
Лисицкий оформил книгу как телефонный справочник с лесенкой-регистром, позволяющим быстро отыскивать нужное стихотворение. На вырезах регистра помещены сокращенные названия стихотворений «Марш», «Кума», «Любовь», «Солнце», а также символические двухкрасочные рисуночки, составленные из прямоугольников и кружков. Как и в «Сказе», в этой книге использованы лишь два цвета (если не считать белого цвета бумаги) черный и красный. Их борьба, переходящая в сотрудничество, продолжается.
Регистр придал книге объемность, которую сразу же чувствуешь, взяв ее в руки. Искусствовед Юрий Яковлевич Герчук в связи с этим писал о «динамике книги»: «Оглавление-регистр, утверждал он, организует множество “входов” в книгу, дает быстрый доступ к началу каждого стихотворения» .
Напечатала сборник «Для голоса» небольшая берлинская типография «Лутце унд Фогт» («Lutze & Vogt G.m.b.H.»). Книга вышла в свет в январе 1923 года. Ее «одели» в переплет из мягкого картона, окрашенного в оранжевый цвет. Книге предпослан вкладной титульный лист с рисованной композицией и наборным красным текстом. Это единственный лист книги, отпечатанный с полутонового клише. В качестве фронтисписа была использована композиция в виде окружности, внутри которой помещены треугольник, круг, квадрат и буквы Л Ю Б. Это инициалы возлюбленной В.В.Маяковского Лили Юрьевны Брик. Если прочитать эту надпись против часовой стрелки, получается «ЛЮБЛЮ». Таким образом фронтиспис одновременно является и посвящением.
Тираж в издании не обозначен. Из приведенного выше письма З.Г.Гринберга известно, что он приобрел 2000 экземпляров и что 1000 из них дали Маяковскому, и тот отвез их в Россию. Книга поэту понравилась, но, как ни странно, он лишь однажды упомянул о ней в интервью, данном в 1924 году. Сказал же он следующее: «В берлинском издательстве РСФСР выпущена книжка “Маяковский для голоса” (конструкция художника Лисицкого), являющаяся исключительной по технике выполнения графического искусства» . Фраза корявая; чувствуется, что это слова не Маяковского, а журналиста, бравшего у него интервью.
Эль Лисицкий. Обложка книги «Про 2 квадрата». 1922
Сам же Лисицкий об истории издания «Для голоса» рассказал в интервью, которое он дал 19 февраля 1939 года. «В конце 1922 года, говорил он, мы узнали, что в Берлин прилетает Маяковский. Это было характерно для Маяковского он всегда использовал новейшие транспортные возможности. Маяковский сообщил мне, что Государственное издательство собирается издать его книгу. Для этого в Берлине был создан филиал Государственного издательства. Маяковский предложил мне взять на себя, как графика, оформление книги, в то время как он будет выступать как автор, а Лиля Брик как редактор. Мы отобрали 13 стихотворений. Книга была предназначена для публичного чтения. Чтобы помочь чтецу быстрее отыскивать нужное стихотворение, я пришел к мысли использовать здесь принцип регистра. Владимир Владимирович согласился с этим. Обычно наши книги печатались в больших типографиях. Ведущий технический редактор Скапони нашел для нас маленькую типографию. Он сказал: “Это рискованное предприятие лучше осуществить в небольшом заведении, там вас быстрее поймут”. Наборщик был немцем. Набирал он совершенно механически. Для каждой страницы я делал для него специальный эскиз. Он полагал, что мы немного тронутые. В процессе работы руководство типографии и наборщики были очарованы этой необычной книжкой и поняли, что ее содержание требует оригинального оформления. По их просьбе я переводил им стихи» .
Как видим, обстоятельства издания «Для голоса» рассказаны Лисицким иначе, чем в переписке З.Гринберга с Н.Мещеряковым. Кое-что художник за давностью позабыл. Технического редактора Госиздата Бруно Георгиевича Скамони он, например, назвал Скапони.
«Для голоса» не является редкой книгой. В одном лишь Музее книги Российской государственной библиотеки она есть в восьми экземплярах. Среди них те, которые принадлежали известным библиофилам В.А.Десницкому, А.К.Тарасенкову, Н.П.Смирнову-Сокольскому. А вот в знаменитой библиотеке русской поэзии Ивана Никаноровича Розанова ее не было.
Мне посчастливилось приобрести эту книгу в августе 1945 года в букинистическом магазине на тогдашней Советской площади. Заплатил я за нее символическую по тем временам сумму 35 дореформенных рублей. Книги в первые послевоенные годы стоили баснословно дешево. Я в ту пору увлекался Маяковским, а о Лисицком ничего не слышал. И лишь много лет спустя обнаружил, какой драгоценностью я владею. Купленный мною экземпляр был полон и чист. В стихотворении «Рассказ про то, как кума о Врангеле толковала» в нем даже сохранились строчки:
Цензура эти строчки безжалостно вымарывала, а в последующих изданиях их вообще выкидывали.
Продолжение следует.
Первый советский дизайнер и художник Эль Лисицкий вошел в историю отечественного искусства в роли сооснователя супрематизма, книжного иллюстратора и фотографа. Он участвовал в издании таких журналов, как «Мец», «Брум», «Вещь», преподавал в московском Вхутемасе и Вхутеине, был активным членом голландской художественной группы «Де Стиль», объединявшей видных представителей авангардизма и неопластицизма. На фоне художественных достижений Лазаря Марковича (Эль – псевдоним, который художник взял после того, как стал приверженцем супрематизма) уникальными становятся его нереализованные проекты в сфере архитектуры и теории градостроительства. Особую ценность эти проекты представляют сегодня, когда залогом успешного развития города являются урбанизация и правильно разработанная городская политика.
Архитектурная деятельность Лисицкого концентрировалась вокруг градостроительных проблем и правильного зонирования городской среды. Дипломированный архитектор (Лисицкий - выпускник Высшей технической школе в Дармштадте), Лазарь Маркович с самого начала своей деятельности пошел по пути кардинального реформирования существующих законов архитектуры. В своем дневнике он писал: «Мы воспитаны эпохой изобретений. …Мы стали призывниками эпохи нового начала человеческой истории…». Именно архитектура должна была стать средством, с помощью которого Лисицкий собирался привести человечество на новую ступень существования. Каким образом? Однозначно, без помощи инженеров, строителей, сложных чертежей и математических законов. Ответ Лисицкого прост: с помощью искусства.
Довольно рано заинтересовавшись супрематизмом, Лисицкий всю жизнь оставался верен его принципам: был автором агитационных плакатов («Клином красным бей белых!») и декоратором театральных постановок, выполненных в стиле супрематизма, и даже издал книгу для детей «Супрематический сказ про два квадрата», в которой центральное место занимает не текст, а геометрические фигуры – квадраты, прямоугольники и круги, закрашенные в основные цвета спектра. Художник рассматривал супрематизм как социально значимый компонент общественной жизни. Экспериментируя с супрематическими композициями, Лисицкий стремился перевести принципы супрематизма с языка художественного на язык практический.
Вскоре архитектору удалось создать универсальную супрематическую единицу, которая легла в основу его городского проекта-утопии. Этой основой стал «проун» - проект утверждения нового. Автор определял проун как «пересадочную станцию от живописи к архитектуре». Изображая проун на бумаге, растягивая, поворачивая и искажая фигуру, Лисицкий никогда не рассматривал его как геометрическую фигуру на плоскости. Для него проун стал новой моделью, революционной формой в градостроительстве.
Впоследствии на основе проунов Лисицкий разработал проект целого города-утопии: «Мы ставим себе задачей город - единое творческое дело, центр коллективного усилия, мачту радио, посылающего взрыв творческих усилий в мир: мы преодолеем в нем сковывающий фундамент земли и поднимемся над ней… эта динамическая архитектура создаст новый театр жизни…».
Возможно, если всмотреться в одну из геометрических композиций Лисицкого, удастся рассмотреть этот парящий в небе город, где дома растут не в высоту, а, горизонтально, в длину. Горизонтальные небоскребы стоят на трех устоях-каркасах: один из них уходил глубоко под землю и служил остановкой метро, у других останавливались трамваи.
Революционным идеям Лисицкого не суждено было сбыться. Проект горизонтальных небоскребов был отвергнут, как слишком абстрактный и не учитывающий современных архитектурных проблем Москвы. Сегодня память о Лисицком-архитекторе увековечена лишь в одном здании, построенном по его проекту – типографии журнала «Огонек».
Родился в семье ремесленника Мордухая Залмановича (Марка Соломоновича) Лисицкого и Сары Лейбовны Лисицкой в маленьком селе в Смоленской губернии. Семья скоро переехала в Витебск.
В Смоленске Лазарь Лисицкий окончил реальное училище в 1909 году.
Поступил на архитектурный факультет Высшей политехнической школы в Германии и позднее перешел в Рижский политехнический институт, эвакуированный в Москву во время Первой мировой войны 1914 года.
В 1916 году Лазарь Лисицкий начал участвовать в работе Еврейского общества поощрения художеств, в том числе в выставках в 1917 - 1918 годах в Москве. Занимался иллюстрированием изданных на идише книг. В этот же период ездил в этнографические поездки по Белоруссии и Литве, собирая материалы о еврейском декоративном искусстве, и путешествовал по Франции и Италии.
Окончил Рижский политехнический институт в 1918 году со званием инженера-архитектора. В этом же году Лазарь Лисицкий стал одним из основателей «Култур-лиге» (Лига культуры ) – авангардного художественного и литературного объединения.
Работал в архитектурном бюро Великовского и Клейна в Москве.
В 1919 году подписал контракт на иллюстрацию 11 детских книг с киевским издательством «Идишер фолкс-фарлаг» (Еврейское народное издательство ). В этом же году по приглашению Марка Шагала приехал в Витебск для преподавания в Народном художественном училище до 1920 года. Он оформлял город к праздникам и участвовал к подготовке торжеств Комитета по борьбе с безработицей, оформлял книги и плакаты.
В 1920 году Эль Лисицкий стал подписывать свои работы этим псевдонимом и работать в стиле супрематизма под влиянием К.Малевича. Он создал несколько агитационных плакатов в стиле супрематизма.
Позднее вступил в государственный Институт Художественной Культуры (ИНХУК). В его мастерской был выполнен проект «Ленинская трибуна».
Начал преподавать в Высших художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАСе) в 1921 году в Москве. В этом же году уехал в Германию и позднее переехал в Швейцарию.
В 1922 – 1923 годах активно иллюстрировал своей графикой книги еврейских издательств, живя в Берлине.
В 1923 -1925 годах Эль Лисицкий занимался вертикальным зонированием городской застройки, создавая проекты «горизонтальных небоскребов» для Москвы.
В 1926 году начал преподавать в Высшем художественно-техническом институте (ВХУТЕИНе).
В 1927 году создал новые принципы выставочной экспозиции как целого организма, которые были реализованы на Всесоюзной полиграфической выставке в Москве в 1927 году.
В 1928 – 1929 годах Эль Лисицкий занимался созданием трансформируемой и встроенной мебели. В этот период он занимался фотомонтажем, создав для «Русской выставки» в Цюрихе в 1929 году плакат «Все для фронта! Все для победы! (Давайте побольше танков)».
В 1930 -1932 годах по проекту Эля Лисицкого была построена типография журнала «Огонек» в 1-м Самотечном переулке. Здание типографии было построено по принципу «горизонтального небоскреба».
В 1937 году был представлен фотомонтаж Эль Лисицкого, посвященный принятию Сталинской конституции в четырех выпусках журнала «USSR in Construction».
Эль Лисицкий скончался от туберкулеза в 1941 году и похоронен на Донском кладбище в Москве.
Э ль Лисицкий - знаковая фигура русского авангарда, архитектор, художник, конструктор, первый российский графический дизайнер, мастер фотомонтажа, инженер. Сторонник супрематизма активно работал над переходом этого направления в сферу архитектуры, и его проекты на несколько десятилетий опередили свое время.
Архитектор поневоле
Лазарь Лисицкий родился 22 ноября 1890 года в небольшом селе Починок Смоленской области, в еврейской семье. Его отец был предпринимателем-ремесленником, мать - домохозяйкой. Семья перебралась в Смоленск , где Лазарь окончил Александровское реальное училище. Позже они переехали в Витебск, где мальчик заинтересовался живописью и стал брать уроки рисования у местного художника Юделя Пэна. Он, кстати, был учителем и Марка Шагала . В 1909 году Лисицкий попытался поступить в Художественную академию в Санкт-Петербурге, однако в то время евреев в высшие учебные заведения допускали очень редко. Поэтому Лазарь поступил в Высшую политехническую школу в немецком Дармштадте, которую с успехом окончил, получив диплом инженера-архитектора. Во время обучения он не только много путешествовал, но и успевал подрабатывать каменщиком. В 1914 году Лисицкий защитил диплом, и, когда началась Первая мировая война, был вынужден окольными путями - через Швейцарию, Италию и Балканы - вернуться в Россию. В 1915 году он поступил в Рижский политехнический институт, который на время войны эвакуировали в Москву, и в 1918 году получил звание инженера-архитектора. Еще во время обучения Лисицкий начал работать ассистентом в архитектурном бюро Великовского.
Знакомство с супрематизмом
В 1916 году Лисицкий вплотную начал заниматься живописью. Он участвовал в работе Еврейского общества поощрения художеств, в выставках - в 1917, 1918 и 1920 году. В 1917 году Лисицкий начал иллюстрировать книги, издаваемые на идише, - и детские, и взрослые - современных еврейских авторов. Активно работая с графикой, он разработал эмблему киевского издательства «Идишер фолкс-фарлаг». С этим издательством в 1919 году он заключил контракт на иллюстрирование 11 книг.
Эль Лисицкий. Клином красным бей белых. 1920. Музей Ван Аббе. Эйндховен, Нидерланды
Эль Лисицкий. Геометрическая абстракция. Изображение: artchive.ru
Эль Лисицкий. Центральный парк культуры и отдыха Воробьевы горы. Изображение: artchive.ru
В том же 1919 году Марк Шагал, с которым у Лисицкого сложились дружеские отношения, пригласил его в Витебск преподавать графику и архитектуру в недавно открывшемся Народном художественном училище. Туда, опять же по приглашению Шагала, приехали Юдель Пэн и Казимир Малевич . Малевич был генератором новаторских идей в живописи, и в училище его концепции и энтузиазм приняли прохладно. Шагал и его «клубок единомышленников» были сторонниками фигуративной живописи, авангардист Малевич же в то время уже основал свое направление - супрематизм. Работы Малевича приводили Лисицкого в восхищение. Он в то время занимался классической еврейской живописью под большим влиянием Шагала, поэтому, несмотря на интерес к супрематизму, Лисицкий и в преподавании, и в собственном творчестве пытался придерживаться классических форм. Постепенно учебное заведение маленького городка превратилось в поле битвы между двумя направлениями живописи. Малевич в довольно агрессивной форме насаждал свои идеи, и Шагал покинул училище.
«Проуны» и супрематизм в архитектуре
Лисицкий оказался между двух огней и свой выбор в итоге сделал в пользу супрематизма, однако привнес в него некоторые новшества. В первую очередь он был архитектором, а не художником, поэтому разработал концепцию проунов - «проектов утверждения нового», которая предполагала выход плоскостного супрематизма в объем. По его собственным словам, это должна была быть «пересадочная станция по пути от живописи к архитектуре». Для Малевича его творческие концепции были явлением сугубо философским, для Лисицкого же - практическим. Его целью была разработка города будущего, максимально функционального. Экспериментируя с расположением зданий, он придумал проект знаменитого горизонтального небоскреба. Такое решение позволило бы получить максимум полезной площади при минимальных опорах - идеальный вариант для центра города, где мало места для застройки. Проект так и не был воплощен в реальность - как и большинство архитектурных замыслов Лисицкого. Единственное здание, построенное по его чертежам, - типография журнала «Огонек», возведенная в Москве в 1932 году.
Эль Лисицкий. Проун «Город» (явление площади). 1921. Изображение: famous.totalarch.com
Эль Лисицкий. Проун. 1924. Изображение: famous.totalarch.com
Эль Лисицкий. Проун 19 Д. 1922. Изображение: famous.totalarch.com
В 1920 году Лазарь взял себе псевдоним Эль Лисицкий. Он занимался преподаванием, читал лекции во ВХУТЕМАСе, ВХУТЕИНе, принимал участие в экспедиции по городам Литвы и Поднестровья, по впечатлениям от которой опубликовал научную работу о еврейском декоративном искусстве: «Воспоминания о могилевской синагоге». В 1923 году Лисицкий опубликовал репродукции росписи синагоги в Могилеве и создал эскизы для оформления оперы «Победа над Солнцем», которая, правда, так и не была поставлена. Талантливый график Лисицкий создал несколько знаменитых агитационных плакатов: в 1920 году - «Клином красным бей белых», а через много лет, во время Великой Отечественной войны - самый известный - «Все для фронта, все для победы».
С 1921 года Лисицкий жил в Германии и в Швейцарии, в Голландии, где вступил в голландское объединение художников «Стиль», которые творили в неопластицизме.
Работая на стыке графики, архитектуры и инженерии, Лисицкий разработал кардинально новые принципы экспозиции, представляя выставочное пространство единым целым. В 1927 году он по новым принципам оформил Всесоюзную полиграфическую выставку в Москве. В 1928–1929 годах разрабатывал проекты функциональной современной квартиры со встроенной трансформирующейся мебелью.
Эль Лисицкий. Обложка книги Владимира Маяковского «Для голоса». 1923. Гос. изд. РСФСР. Берлин
Эль Лисицкий. Международный журнал по современному искусству «Вещь». 1922. Берлин. Изображение: famous.totalarch.com
Эль Лисицкий. Плакат первой советской выставки в Швейцарии. 1929. Изображение: famous.totalarch.com
Лисицкий занимался фотографией, одним из его увлечений был фотомонтаж: он создавал фотоколлажи для оформления выставок, например «Русской выставки» в швейцарском Цюрихе.
Семья и судьба
В 1927 году Эль Лисицкий женился на Софи Кюпперс. Ее первым мужем был искусствовед и директор Центра современного искусства в Ганновере, она активно интересовалась современным искусством: в ее коллекции картин были и Василий Кандинский , и Марк Шагал. В 1922 году Софи осталась вдовой с двумя маленькими детьми. На выставке в Берлине в том же году она впервые познакомилась с работами Лисицкого, чуть позже произошло их личное знакомство и началась переписка. В 1927 году Софи переехала в Москву и вышла за Лисицкого замуж. У пары появился и общий ребенок - сын Борис.
В 1923 году Лисицкому поставили диагноз «туберкулез». О том, что он серьезно болен, он не знал, пока не перенес пневмонию. Через несколько лет ему удалили легкое, и вплоть до самой смерти архитектор жил, отдавая огромное количество времени и сил на лечение, и при этом не прекращая работать. Лазарь Лисицкий скончался в 1941 году в возрасте 51 года. Его семья во время войны оказалась в ужасном положении. Один из сыновей Софи Курт находился в это время в Германии и был арестован как красный и пасынок еврея. Второго, Ганса, арестовали уже в Москве как немца. Курту удалось пережить нацистские лагеря, Ганс же погиб в сталинских лагерях на Урале. Саму Софи с Борисом в 1944 году выслали в Новосибирск . Ей удалось забрать с собой документы, письма, чертежи и картины Эль Лисицкого, и в 1960-х годах Софи передала архив Третьяковской галерее и выпустила книгу о муже.
