Трубецкой паоло. Трубецкие. Скульптор Паоло Трубецкой - "русский итальянец". Рождённый в Италии

⁰

«Проходя однажды в Интре [городок на Lago Maggiore] мимо одной бойни, я увидел, как убивают теленка. Душа моя наполнилась таким ужасом и возмущением, что с той поры я отказался от солидарности с убийцами: с тех пор я стал вегетарианцем.

Уверяю вас, что можно совершенно обойтись без бифштексов и жаркого, совесть моя теперь куда чище, так как убийство животных является настоящим варварством. Кто дал право на это человеку? Человечество стояла бы куда выше, если бы научилось уважать животных. Но уважать их надо серьезно, не так, как члены обществ покровительства животным, защищающие их порой на улицах и наслаждающиеся вкусом их мяса в своих столовых.

Но вы пропагандируете, князь!

Я сделал бы это охотно. Мне давно уж хочется прочесть лекцию на эту тему. Можно было бы столько хорошего сказать. И было бы так приятно победить! В настоящее время я не занят никакой работой, но с некоторых пор я полон мыслью о монументе человечеству, обновленному великим идеалом - уважением к природе.

Символический монумент?

Да. Этот был бы 2-м из всех моих многочисленных работ, так как я не люблю символов, но, иногда, они неизбежны. И второй mi fu inspirato dal vegetarianismo (мне вдохновлен вегетарианством): назвал я его «Les mangeurs de cadavres » (Трупоеды). На одной стороне изображен огрубелый, вульгарный человек пожирающий мертвечину, прошедшую через кухню, а немного ниже - гиена, выкапывающая труп для утоления своего голода. Один это делает для скотского удовлетворения - и называется человеком; вторая делает это для поддержания своей жизни, не убивает, но пользуется падалью и называется гиеной».

Я сделал также надпись, но это, знаете, для тех, которые ищут "сходство"».

Этот разговор велся в Нерви близ Генуи и был опубликован в 1909 году в Corriere de la sera(Милан). Он содержит рассказ о «переломном моменте», о внутреннем «перерождении» в жизни Трубецкого. То, что в 1899 году подобный случай имел место, мы знаем также из воспоминаний брата Трубецкого, Луиджи, сообщающих о том же событии в форме более даже подробной, так что шок, испытанный Трубецким, станет еще понятнее: ведь ему случилось быть свидетелем тотальной эксплуатации животного – как рабочего и убойного скота.

Князь Петр (Паоло) Петрович Трубецкой, происходящий из известного русского дворянского рода, провел почти всю жизнь на Западе и поэтому имел только слабое знание русского языка - он говорил по-русски с сильным акцентом. Он родился в Интре в 1866 и умер в 1938 году в городке Суна, расположенном тоже над Lago Maggiore . Согласно суждению итальянского искусствоведа Rossana Bossaglia , он был захватывающей личностью - происходя из русского дворянства, бесшовно вживаясь в итальянскую культуру региона Lago maggiore и последовательно применяя свои нравственные представления и вегетарианский образ жизни. На пороге ХХ века он был приглашен профессором в Московскую Художественную Академию - «совсем новая фигура в русском искусстве. Новым было у него решительно все: начиная с внешности и принадлежности к знаменитому семейству князей Трубецких. "Высокого роста", "красивой внешности", с хорошими манерами и с " savoir faire ", а вместе с тем эмансипированный и скромный художник, свободный от светских приличий, с европейской образованностью, который позволял себе иметь оригинальные hobbies (как то: держать в своей студии зверей и животных и быть вегетарианцем <…>». Несмотря на свою московскую профессуру, Трубецкой работал главным образом в Париже: он находился под влиянием Родена, а сам писал картины импрессионистской живости, прежде всего в бронзе - портреты, статуэтки, жанровые композиции и изображения животных.

Его скульптура «Питающиеся падалью» (Divoratori di cadaveri), созданная в 1900 году, впоследствии подаренная им ломбардскому обществу по охране животных, была единственной, которой он когда-либо дал название. Она показывает стол, на котором стоит миска с поросенком; за столом сидит мужчина, пожирающий котлет. Внизу написано: «Противно законам природы» (contro natura); рядом моделирована гиена, которая бросилась на мертвое человеческое тело. Внизу надпись: Согласно законам природы (secondo natura) (илл. ыы). По сообщению В. Ф. Булгакова, последнего секретаря Толстого, в книге с воспоминаниями и рассказами о Толстом, Московский музей Толстого в 1921 или 1922 году через посредничество П. И. Бирюкова получил в подарок две небольшие гипсовые тонированные статуэтки, выражающие идею вегетарианства: одна из статуэток изображала гиену, пожирающую мертвую серну, а другая неимоверно тучного мужчину, с жадностью уничтожающего лежащего на блюде жареного поросенка - очевидно, это были предварительные этюды для двух больших скульптур. Последние выставлялись в миланском осеннем салоне 1904 года, как можно было прочесть в статье из Corriere della Sera от 29 октября. Эта двойная скульптура, известная также под названием «Divoratori di cadaveri », «имеет целью прямую пропаганду его вегетарианских убеждений, о чем не раз упоминал автор: отсюда - явная склонность к гротеску, которая пронизывает фигурацию и является уникумом в творчестве Трубецкого».

Трубецкой «был воспитан в религии своей матери, в протестантизме», писал в 1954 г. его друг Luigi Lupano . «Религия, однако, для него никогда не была проблемой, хотя при встречах в Cabianca мы о ней говорили; но он был человеком глубокой доброты и страстно верил в жизнь; его уважение к жизни привело его к вегетарианскому образу жизни, который был у него не плоским пиетизмом, а подтверждением его энтузиазма ко всякому живому существу. Многие скульптуры должны были прямо морализировать и убеждать публику в вегетарианском режиме питания. Он мне припомнил, что и его друзья Лев Толстой и Бернард Шоу были вегетарианцами, и льстило ему, что он успел склонить великого Генри Форда на вегетарианство». Трубецкой портретировал Шоу в 1927 году, а Толстого несколько раз между 1898 и 1910 годами.

Вполне вероятно, что первые посещения Трубецкого в московском доме Толстых весной и осенью 1898 г., при которых он видел вегетарианство in praxi, подготовили почву для того решающего момента в жизни Трубецкого, который он испытал в городе Интра в 1899 году. С 15 по 23 апреля 1898 г. он моделирует бюст писателя: « Вечером был у нас князь Трубецкой, скульптор, живущий, родившийся и воспитавшийся в Италии. Удивительный человек: необыкновенно талантливый, но совершенно первобытный. Ничего не читал, даже Войны и миране знает, нигде не учился, наивный, грубоватый и весь поглощенный своим искусством. Завтра придет лепить Льва Николаевича и будет у нас обедать». 9 /10 декабря Трубецкой другой раз заезжает к Толстым, вместе с Репиным. 5 мая 1899 г. Толстой в письме Черткову ссылается на Трубецкого, оправдывая задержку в завершении романа Воскресение, причиняемую новыми изменениями в рукописи: «Дело в том, что, как умный портретист, скульптор Трубецк<ой>, занят только тем, чтобы передать выражение лица - глаз, так для меня главное - душевная жизнь, выражающаяся в сценах. И эти сцены не мог не перерабатывать». Спустя чуть более десятилетия, в начале марта 1909 года, Трубецкой создал еще две скульптуры писателя - Толстой верхом и маленькую статуэтку. С 29 по 31 августа Трубецкой моделирует бюст Толстого. В последний раз он пребывает со своей женой в Ясной Поляне с 29 мая по 12 июня 1910 г.; он пишет портрет Толстого маслом, создает два этюда карандашом и занимается скульптурой «Толстой верхом». 20-го июня писатель снова выражает мнение, что Трубецкой весьма талантлив.

Как сообщает В. Ф. Булгаков, говоривший в это время с Трубецким, последний тогда был «веганцем», отрицал и молочные продукты: «Зачем нам молоко? Разве мы маленькие, чтобы пить молоко? Это только маленькие пьют молоко».

Когда в 1904 году начал выпускаться первый Вегетарианский Вестник, Трубецкой с февральского выпуска стал соиздателем журнала, каковым он и остался до последнего номера (№ 5, май 1905).

Об особой любви Трубецкого к животным знали на Западе. Friedrich Jankowski в своей философии вегетарианства (Philosophie des Vegetarismus , Berlin , 1912) в главе «сущность художника и питания» (« Das Wesen des Kunstlers und der Ernahrung») сообщает, что Трубецкой в своем искусстве натуралистичен и в общем светский человек, но живет строго по-вегетариански и, не обращая внимания на парижан, делает шуму на улицах и в ресторанах своими прирученными волками». «Успехи Трубецкого и достигнутая им слава», так писал в 1988 г. P . Castagnoli , «образуют единство с той известностью, которую художник получил своим непреклонным решением в пользу вегетарианства и с той любовью, с которой брал под свою защиту животных. Собаки, олени, лошади, волки, слоны фигурируют среди излюбленных сюжетов художника».

Трубецкой не имел никаких литературных амбиций. Но его желание выступать за вегетарианский образ жизни было так велико, что он выразил его также в трехактной пьесе на итальянском языке «Доктор с другой планеты» («Il dottore di un altro planeta»). Одна копия этого текста, которую Трубецкой в 1937 г. передал брату своему Луиджи, появилась в печати впервые в 1988 г. В первом действии девушка, которая еще не потеряла уважения к братским созданиям, чья восприимчивость еще не испорчена условностями, порицает охоту. Во втором действии пожилой бывший каторжник рассказывает свою историю («Ecco la mia storia»). Пятьдесят лет тому назад он жил вместе со своей женой и с тремя детьми: «У нас было много животных, на которые мы смотрели как на членов семьи. Мы питались продуктами земли, потому что мы считали низким и жестоким преступлением содействовать массовому убийству так гнусно умерщвленных братьев, хоронить их трупы в наших желудках и удовлетворять так извращенную и мерзкую прожорливость большей части человечества. Нам было достаточно плодов земли и мы были счастливы». И вот однажды рассказчик становится свидетелем того, как какой-то извозчик на крутой топкой дороге зверски бьет свою лошадь; он осаждает его, извозчик бьет еще свирепее, поскальзывается и смертельно ударяется о камень. Рассказчик хочет помочь ему, а полиция несправедливо обвиняет его в убийстве. Как видно, случившееся в городке Интра все еще ощутимо в этой сцене.

Трубецкому исполнилось немногим более тридцати лет, когда он принимал участие в конкурсе на памятник Александру III .

Конкурсная программа предусматривала, что царя изображают сидящим на троне. Это Трубецкому не нравилось, и, вместе с эскизом, соответствующим объявлению конкурса, он предоставил еще один эскиз, показывающий царя сидящим на коне. Этот второй макет привел в восхищение вдову царя, и, таким образом, Трубецкой получил заказ на 150 000 рублей. Однако правящие круги не были довольны оконченным творением: дату открытия памятника (май 1909 г.) художнику объявили так поздно, что он не мог вовремя попасть на торжество.

Описание этих событий оставила нам Н. Б. Нордман в своей книге Интимные страницы. Одна из глав, датированная 17 июня 1909 г., называется: «Письмо к другу. День о Трубецком». Это, пишет К. И. Чуковский, «очаровательные страницы». Нордман описывает, как они с Репиным приезжают в Санкт-Петербург и направляются в гостиницу, где Трубецкой остановился, и как сперва не могут его найти. При этом Нордман знакомится с актрисой Лидией Борисовной Яворской-Барятинский (1871-1921), основательницей «Нового драматического театра»; Лидия Борисовна жалеет Трубецкого. Он осунулся! И так одинок. «Все, все решительно против него.» Вместе с Трубецким они все «летят трамваем» осмотреть памятник: «Стихийное, могучее творение, обвеянное свежестью гениальной работы!!» После осмотра памятника - завтрак в гостинице. Трубецкой и здесь остается самим собой. Он сразу же, на своем неправильном русском языке, в обычной своей манере пускает в ход вегетарианство:

« - Maitre d’hotel, eh! Maitre d’hotel!?

Перед Трубецким почтительно склоняется Дворецкий.

А ви варил покойник здесь? В этот суп? О! Нос слышит… труп!

Мы все переглядываемся. Ох, эти проповедники! Они, как статуи в Египте на пирах, говорят и напоминают о том, о чем не хочется думать в обычных формах нашей жизни. И к чему это о трупах за едой? Все сбиты с толку. Не знают, что выбрать по карте.

А Лидия Борисовна с тактом женской души сейчас же становится на сторону Трубецкого.

Вы меня заразили своими теориями, и я с вами буду вегетарианствовать!

И вот заказывают вместе. И смеется Трубецкой детской улыбкой. Он в духе.

О! Меня в Париже больше никогда не приглашают на обеды. Я всем надоел своей проповедью!! Теперь я решил каждому говорить о вегетарианстве. Извозчик меня везет, а я сейчас ему: Est - ce que vous mangez des cadavres ? ну, и пошло, пошло. <…> Вот недавно мебель я зашел покупать - и вдруг начал проповедовать и забыл зачем я пришел, и хозяин забыл. Мы разговорились о вегетарианстве, пошли к нему в сад, ели фрукты. Теперь мы большие друзья, он мой последователь… А еще я лепил бюст с одного богатого скотопромышленника из Америки. Первый сеанс прошел молча. А на втором я спрашиваю - скажите, вы счастливы?

А совесть у вас спокойна?

У меня? Да, а что, Ну, и началось!…»

Позже Репин в ресторане Контан устраивает для своего друга Трубецкого банкет. Около двухсот приглашений были высланы, - но «во всем Петербурге нашлось всего 20 человек, которые пожелали чествовать всемирно известного художника.» Долго о нем замалчивали, «пока наконец Дягилев не понавез его вещей и не познакомил с ним русских!». Репин в пустом зале выступает с бойкой речью, причем он намекает и на необразованность Трубецкого, нарочную и сознательно культивированную. Лучший в Италии памятник Данте создал Трубецкой. «Его спросили - вы вероятно знаете каждую строчку Рая и Ада наизусть?…Я никогда в жизни не читал Данте!» Как он учит своих учеников, спрашивает Репин риторически, «ведь он плохо говорит по-русски. - Да, он учит только одному - когда вы, говорит, лепите - вы должны понимать, где мягко, и где твердо. - Вот ведь! Где мягко и где твердо! Какая глубина в этом замечании!!! т.е. мягко - мускул, твердо - кость. Кто это понимает - у того чувство формы, а для скульптора это все». На выставке 1900 г. в Париже жюри единогласно присудили Трубецкому grand prix за его работы. Он - эпоха в скульптуре …

Трубецкой, на французском языке, благодарит Репина за выступление - и при этом сразу же пускает в ход вопросы вегетарианства: «Je ne sais pas parler. Mais tout de meme je dirai que j’aime, j’adore la vie! Par amour pour cette vie je voudrais qu’on la respecte. Par respect pour la vie il ne faudrait pas tuer les betes comme on le fait maintenant. On ne fait que tuer, sapristi! Mais je dis partout et a chaque personne que je rencontre … Ne tuez pas. Respectez la vie! Et si vous ne faites que manger des cadavres - vous etes punis par les maladies qui vous donnent ces cadavres. Voila la seule punition que les pauvres animaux peuvent vous donner.» Все слушают насупившись. Кто любит проповеди? Мясные блюда становятся противны. «Oh! m oi j’aime la nature, je l’aime plus, que toute autre chose < …> Et voila mon monument acheve! Je suis content de mon travail. Il dit juste ce que je voulais – la vigueur et la vie! »

Восклицание Репина «Браво, браво Трубецкой!» было цитировано газетами. Гениальность памятника Трубецкого оказала глубокое впечатление и на В. В. Розанова; этот памятник сделал его «энтузиастом Трубецкого». С. П. Дягилев в 1901 или 1902 г. в редакции журнала Мир Искусствапоказал Розанову проект памятника. В последствие Розанов посвятил восторженную статью « Paolo Trubezkoi и его памятник Александру III»: «тут, в этом памятнике, все мы, вся наша Русь от 1881 до 1894 года.» Этого художника Розанов находил «страшно даровитым человеком», гениальный, оригинал и невежда. О любви Трубецкого к природе и об его вегетарианском образе жизни в статье Розанова, конечно, не говорится.

Сам памятник постигла печальная участь. Не только правящие круги из окружения Николая II не благоволили ему, но и советские власти прятали его в 1937 г., во время сталинизма, на каком-то заднем дворе. Трубецкой, знаменитый его скульптурами животных, отрицал, что это произведение задумано как политическая декларация: «Я хотел всего лишь изобразить одно животное на другом».

Толстой охотно дал Трубецкому себя портретировать. Он сказал о нем: «Какой чудак, какой даровитый.» Трубецкой не только признался ему, что он не читал Война и мир– он даже забыл взять с собой изданий сочинений Толстого, которое ему подарили в Ясной Поляне. Его групповая «символическая» пластика была известна Толстому. 20-го июня 1910 г. Маковицкий делает запись: «Л. Н. разговорился про Трубецкого: - Вот этот Трубецкой, скульптор, ужасный сторонник вегетарианства, сделал статуэтку гиены и человека и подписал: "Гиена ест трупы, а человек сам убивает…"» .

Н.Б. Нордман завещала будущим поколениям предостережение Трубецкого о переносе болезней животных на человека. Слова: « vous etes punis par les maladies qui vous donnent ces cadavres» - это не единственное предупреждение из довоенной России, якобы предвещающее коровье бешенство.

По материалам Питер Бранг "Россия неизвестная"

Судьба прославленного скульптора Паоло (Павла) Петровича Трубецкого — необычна. Сын русского князя и американки, он родился и прожил всю молодость в Италии, затем почти на два десятилетия связал свою судьбу с Россией и русским искусством (1897—1914), а с начала Первой мировой войны кочевал по Европе и Америке и в 1938 году умер в итальянском городке Палланца, в музее которого представлено более 400 работ мастера.
Для России Трубецкой не был заезжим гастролером-иностранцем. За границей в доме своего отца, где постоянно бывали его соотечественники, он немало узнал о русской культуре. Приехав в Россию, Трубецкой с присущей ему восприимчивостью быстро освоился в стране, тонко уловил особенности национального характера своих русских современников, грани их духовного мира и интересов.

Правда, его ранние вещи не лишены оттенка салонности. Однако и здесь уже очевидны не только виртуозное мастерство, но и стремление порвать с академическими условностями, добиться убедительности изображения.

В России мастерство скульптора подчиняется чувству. Герои его композиций очень сосредоточенны, спокойны и серьезны. Их поэтический мир несколько тревожен и грустен. Персонажи Трубецкого хрупки и беззащитны перед окружающим миром. Гуманистическая природа искусства Трубецкого с особой полнотой раскрывается в его портретах. В них «случайное» оказывается предельно характерным, служит ключом к постижению самой сущности духовного строя изображенных людей.

Трубецкой в своих портретах прежде всего воссоздает, так сказать, пластику характера. Например, в «Левитане» (1899) нервный, с резкими изгибами силуэт скульптуры, ее неустойчивая композиция, острый ритм, динамичные свето-теневые эффекты — все рождает ощущение взволнованности, порыва чувств... В знаменитом бюсте Льва Толстого (1899) художник сумел воплотить яркое впечатление от встречи с человеком, обладающим могучей духовной силой В основе любой скульптуры Трубецкого лежит определенная конструкция, крепкий остов пластической формы. Но ее поверхность, обычно текучая, гибкая, динамичная, — это само непрестанное движение, происходящее на глазах у зрителя. Показывая быстролетные мгновения, скульптор достигает длительности и глубины общего впечатления от своих работ. И не удивительно, что самое крупное из произведений Трубецкого — памятник Александру III в Петербурге (установлен в 1909 году) — это работа подлинно монументального плана. В Европе и Америке он создает на про-тяжении двадцати пяти лет своей жизни немало инте-ресных произведений — среди которых бюсты О. Родена, Б. Шоу, А. Франса, Д. Пуччини, монумент Данте в Сан-Франциско, статую Энрико Карузо для театра Ла Скала в Милане. Все же эти работы мастера заметно уступают по своей художественной значительности скульптурам русского периода его деятельности, который был, несомненно, самым значительным и плодотворным в сложной творческой биографии Трубецкого. Именно этот период высокого взлета обеспечил Трубецкому видное место в истории мировой скульптуры конца XIX — начала XX века.

Marble bust of a girl (1895)

Левитан

Госпожа Хернхеймер. 1897г. Бронза.

Портрет матери

Портрет княгини М.Н. Гагариной с дочерью Мариной, 1898 год

Дети

Элина Трубецкая

Памятник Александру III

Портрет Л.Н. Толстого. 1899. Бронза

Портрет Сергея Витте с сеттером, 1901 год

Отец с дочерью

Московский извозчик. Бронза (1898)

Портрет жены

О. Роден

A Lady wearing a hat (1905-1909).

Балерина

П.П.Трубецкой лепит портрет Бернарда Шоу. 1926

3.2.1.2.1.2. Павел (Паоло) Трубецкой (итал. Paolo Troubetzkoy), (15 февраля 1866, Интра, Италия — 12 февраля 1938, Италия) — скульптор и художник, работал в Италии, США, Англии, России и Франции.

Внебрачный сын русского эмигранта, князя (1822-1892). Князю, имевшему сразу двух жён — одну в России, другую за границей, — император Александр II запретил возвращаться на родину, чтобы, как было сказано, —"не допустить в родимое отечество дух разврата"

Паоло Трубецкой. Фото 1910-х

Павел (Паоло) Трубецкой родился 15 февраля 1866 года в Италии в местечке Интра близ озера Маджоре. Отец его, князь П. И. Трубецкой, состоял при русском царском дворе. В 1863 году он приехал в Италию в качестве дипломата русского посольства во Флоренции, не зная ещё, что останется здесь до конца жизни. Женой князя стала гражданка США, пианистка Ада Винанс (Ada Winans, 1835-1917), приехавшая во Флоренцию учиться пению. Она живо интересовалась музыкой, живописью, скульптурой, литературой. Благодаря ей в доме Трубецких царила художественная атмосфера.

Paolo Troubetzkoy (1866-1938). Portrait of his mother (ca. 1912). Портрет матери Verbania-Pallanza, Italy.

Родные братья: Пьер (Петр) (1864-1936) — художник график и живописец; и Луиджи (1867-1959) — инженер-электрик. С восьми лет он увлекается скульптурой и под влиянием брата Пьетро, художника-декоратора, исполняет первые скульптуры для театра марионеток

Виллу «Ада» (дом Трубецких) часто посещал известный итальянский художник Даниеле Ранцони, оказавший известное влияние на Паоло, хотя прямым его учителем не был.

Verbania-Intra. Monument to painter Daniele Ranzoni ,

В 1874 году Паоло выполнил первую скульптуру — голову поющего старика из воска. Эту работу похвалил скульптор Дж. Гранди. Затем Паоло выполнил ещё одну работу, привлёкшую внимание Гранди, — высек из мрамора скульптуру «Отдыхающие олени».

В 1877-1878 годах Паоло учился и окончил начальную школу в Милане. Вернувшись в Интру, он по настоянию отца поступил в техническую школу. И даже брал частные уроки физики и математики, но учился неохотно.

Он не бросил своего любимого занятия и в 1882 году вылепил гипсовую скульптуру «Корова с телёнком». Юноша увлёкся анималистикой. В 1883-1884, после окончания колледжа в Интре, побывал в России. По возвращении поселился в Милане. Тем временем отец стал подумывать о военной карьере сына. К счастью, мать настояла на занятиях в художественной школе, и Паоло поступает в миланскую студию Джузеппе Гранди. Вскоре он переходит в студию Д. Баркалья, мраморщика из Пьемонта, затем в студию Эрнесто Баццаро, у которого брал уроки технически-ремесленного характера. Законченного художественного образования так и не получил.

С 1885 г. работал в собственной студии на виа Сольферино (затем на Корсо ди Порта Нуова). Входил в круг литературно-художественного движения Scapigliatura («цыганщина» или «богема»; участники движения противопоставляли себя, с одной стороны, консерватизму официальной культуры, а с другой - позднему итальянскому романтизму, который считали эпигонским).

В 1885 году Трубецкой приобрёл собственную студию в Милане. А ещё через год впервые участвовал в выставке в Милане, где показал скульптуру «Лошадь», и работа была замечена. В том же году побывал в США и провел персональную выставку в Сан-Франциско; несколько его работ приобрел городской художественный музей. С этого времени стал получать заказы от богатых итальянских клиентов, среди которых были графы Висконти ди Модроне и Дурини.

Вскоре семья Трубецких разорилась и продала виллу. Паоло вынужден жить самостоятельно. С 1886 года и до приезда в Россию у Трубецкого так называемый «период нищеты». Художник переезжает с места на место, работая на фермах, чтобы заработать деньги на жизнь и занятия искусством. Это и время его художественного становления. Примерно до 1891 года главное место в его творчестве занимает анимализм. Позднее для заработка, пользуясь своей известностью, начинает работать над заказными портретами.

Paolo Troubetzkoy (1866-1938). Padre e figlia (1895). Verbania-Pallanza, Italy .

Marble bust of a girl (1895)

В 1890 году Трубецкой участвовал в конкурсе на памятник Гарибальди для Милана. За свой проект он получил первую премию, а о его достоинствах написал большую статью известный итальянский писатель Г. д"Аннунцио. Ещё через год скульптор выполнил проект памятника Данте для города Тренто, получив денежную премию. Проект обладал многими достоинствами, но из-за сложной аллегоричности был отклонён жюри. В дальнейшем работа Трубецкого неоднократно экспонировалась на международных выставках, в том числе и в России. В 1896 году Трубецкой исполнил памятник сенатору Карло Кадорна для Палланцы.

Monument to italian politician Carlo Cadorna, in Verbania-Pallanza, by Paolo Troubetzkoy

Verbania-Pallanza. Monument to mayor Paolo Cavanna, bronze bust modelled by Paolo Troubetzkoy in 1896

С 1895 участвовал почти во всех Международных бьеннале в Венеции (до 1934). С первых шагов получил поддержку критика Витторио Пика, который стал его восторженным поклонником, позже о нем много писал критик Уго Ойетти. Участвовал во многих европейских выставках.

Le Comte Robert de Montesquiou by Paolo Troubetskoy (1897) from the Orsay Museum on display at MUNAL in Mexico City

Статуя Роберта де Монтескье (1907) в мастерской П.П.Трубецкого в Париже. Фотоархив Музея пейзажа, Вербания, Палланца

В 1897 приезжает в С.-Петербург и принимает предложение князя Львова, директора Московского училища живописи, ваяния и зодчества, преподавать скульптуру. В 1898-1906 гг. состоял профессором скульптуры в МУЖВЗ. Его деятельность в качестве преподавателя оказала большое влияние на формирование целого ряда русских мастеров. Молодые ваятели - А Т. Матвеев, Н. А. Андреев и другие - получили у него уроки мастерства, иные, как, например, В. Н. Домогацкий, испытали его влияние. В эти годы вошел в круг «Мира искусства». В 1899 г. его портрет написал В. А. Серов.

Валентин Александрович Серов (1865-1911) Portrait of en:Paolo Troubetzkoy

Выражение «лепить à la Трубецкой» (т.е. быстро, сочно, живо и весело) вошло в речевой обиход московских скульпторов. Для них был нов и сам тип художника, который олицетворял собою Паоло. «Высокий», «видный», как писали о нем в прессе, с прекрасными манерами, умеющий держать себя и в то же время раскрепощенный, чуждый светских условностей артист, художник европейского типа, он позволял себе игнорировать любые авторитеты, иметь хобби (как то: держать в своей студии зверей и животных и быть вегетарианцем) и бравировать тем, что «ради полной самостоятельности мысли и отношения к жизни он никогда ничего не читал и не читает». Природное чувство собственного достоинства, независимость, естественное требование уважения к своему искусству поставило его в совершенно особую позицию в училище. Для скульптора выстроили отдельную мастерскую, высокую, с верхним светом и широкими дверями, в которые могли свободно въезжать «парные кареты и казаки верхами», как вспоминает Б.Л.Пастернак, оказавшийся невольным наблюдателем всего, что там происходило (в эту мастерскую стало выходить одно из окон квартиры его отца Л.О.Пастернака). Директор МУЖВЗ князь А.С.Львов спешил построить для Трубецкого бронзолитейную мастерскую и выписал из Италии великолепного литейщика Карло Робекки. С точки зрения москвичей, такое внимание к потребностям художника было беспрецедентным.

Мастерская П.П.Трубецкого во дворе Московского училища живописи, ваяния и зодчества. 1900-е

Бронзовая скульптура "Московский извозчик" (1898, ГРМ) — первое произведение, исполненное в России. Жанровая композиция, казалось бы, традиционна по сюжету. Подобные бытовые сцены не раз встречались в работах русских скульпторов — Е. А. Лансере и Л. В. Позена. Для Трубецкого же это было воплощением первых российских впечатлений, без созерцательной этнографичности, с подкупающей искренностью, особой пластической выразительностью мягких, "льющихся" форм.

Московский извозчик. Бронза (1898)

Талант Трубецкого оказывается столь ярким и необычным, что работы совсем ещё молодого скульптора начинают появляться на выставках и привлекают к себе внимание.

Paolo Troubetzkoy (1866-1938). Prince Meshcherskiy (ca. 1895). Verbania-Pallanza, Italy .

Госпожа Хернхеймер. 1897г. Бронза. ГТГ

Портрет Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны, 1899 год

Портрет княгини М. Н. Гагариной». Гипс. 1898

Появившиеся на выставках работы Трубецкого вызвали резкую критику консервативных кругов петербургской Академии, усмотревших в его новаторском методе нарушение "классических" канонов, и привлекли внимание передовых представителей русской общественности, художественной интеллигенции. Скульптор знакомится и сближается с И. Е. Репиным, И. И. Левитаном, Ф. И. Шаляпиным. .

Portrait of Isaac Levitan (1899, State Russian Museum)

П.П.Трубецкой лепит княгиню Тенишеву в ее имении Талашкино под Смоленском. 1899

Большая дружба связывала Трубецкого с Л. Н. Толстым. Высокий, крупный, человек незаурядной физической силы, нежно любящий животных, вызывал живейшую симпатию писателя. По свидетельству секретаря Л. Н. Толстого — В. А. Булгакова, "скульптор Паоло Трубецкой... принадлежал к любимцам Льва Николаевича... Он любил его за простую открытую душу, правдивость, ненависть к светским условностям, любовь к животным, вегетарианство". Лев Николаевич охотно позировал ему и беседовал с ним в мастерской скульптора и у себя в Ясной Поляне.

С 15 по 23 апреля 1898 г. он моделирует бюст писателя: « Вечером был у нас князь Трубецкой, скульптор, живущий, родившийся и воспитавшийся в Италии. Удивительный человек: необыкновенно талантливый, но совершенно первобытный. Ничего не читал, даже Войны и миране знает, нигде не учился, наивный, грубоватый и весь поглощенный своим искусством. Завтра придет лепить Льва Николаевича и будет у нас обедать». 9 /10 декабря Трубецкой другой раз заезжает к Толстым, вместе с Репиным. 5 мая 1899 г. Толстой в письме Черткову ссылается на Трубецкого, оправдывая задержку в завершении романа Воскресение, причиняемую новыми изменениями в рукописи: «Дело в том, что, как умный портретист, скульптор Трубецк<ой>, занят только тем, чтобы передать выражение лица — глаз, так для меня главное — душевная жизнь, выражающаяся в сценах. И эти сцены не мог не перерабатывать». Спустя чуть более десятилетия, в начале марта 1909 года, Трубецкой создал еще две скульптуры писателя — Толстой верхом и маленькую статуэтку. С 29 по 31 августа Трубецкой моделирует бюст Толстого. В последний раз он пребывает со своей женой в Ясной Поляне с 29 мая по 12 июня 1910 г.; он пишет портрет Толстого маслом, создает два этюда карандашом и занимается скульптурой «Толстой верхом». 20-го июня писатель снова выражает мнение, что Трубецкой весьма талантлив.

Портрет Л.Н. Толстого. 1899. Бронза
С. А. Толстая писала:
«Лучше других — маленький бюст со сложенными руками работы Трубецкого».

Paolo Troubetzkoy (1866-1938). Lev Tolstoy (ca. 1898). Verbania-Pallanza, Italy

Lev Tolstoy a cavallo (1899).

П.П.Трубецкой лепит Л.Н.Толстого в его кабинете в Хамовниках. 1898, Государственный музей Л.Н.Толстого, Москва

Трубецкой кн., скульптор, лепит портрет Л.Н. Толстого, Горбунов читает ему вслух

Трубецкой П.П. и Толстой Л.Н. (работа над бюстом Толстого Л.Н., 1898)

Однажды вечером мне доложили, что к нам пришли мои друзья — барышни Трубецкие вместе с их кузеном скульптором Паоло Трубецким. Я о нем уже много слышала. Он был большой оригинал. Его детство и юность прошли в Милане. Живя в Италии, Трубецкой никогда не посещал музеев. Он был строгим вегетарианцем. Мать его была американка из южных штатов. Сам он не говорил по-русски. Утверждали, что Трубецкой очень талантлив и за границей его имя широко известно.
Я ожидала его с нетерпением. Все, что связано с искусством, меня всегда очень интересовало.
Я увидела высокого, застенчивого и молчаливого юношу, но с глазами, которые словно впивались во все, что попадало в поле их зрения.
Первый разговор Трубецкого с моим отцом был забавным.
— Я ничего не читал из ваших книг, — сказал Трубецкой.
— И хорошо сделали, — заметил отец.
— Но я прочел вашу статью о вреде табака, я хотел бросить курить.
— Ну, и как?
— А так: прочел статью и продолжаю курить.
И оба собеседника рассмеялись.
С первого взгляда Трубецкой был захвачен внешностью отца и следил за каждым его движением и жестом. Художник страстно изучал свою будущую модель, открывая в ней то, что нужно для создания скульптуры.
По характеру отец был скромен и застенчив. Ощущая на себе пристальный взгляд гостя, он все более смущался.
— Я понял теперь, — шепнул он мне, — что вы, женщины, должны испытывать, когда кто-нибудь в вас влюблен. Как это стеснительно!
Чтобы спастись от пристального взгляда своего гостя, отец решил отправиться в… баню. Он громко заявил об этом всем присутствовавшим. И вдруг я увидела, как оживился Трубецкой.
— А я, Лев Николаевич, пойду с вами, если разрешите.
Увидеть свою модель без покровов было для скульптора неожиданной удачей. Он весь засиял от радости.
Отец ужаснулся.
— Нет, — сказал он, — я пойду в баню в другой раз. Сегодня очень холодный вечер…
Как известно, Трубецкой сделал несколько бюстов и статуэток Толстого. Возможно, это наиболее удавшиеся творения великого скульптора.

Толстая Татьяна. Воспоминания

Толстой Л.Н., Толстая С.А., справа от Л.Н. Трубецкой П.П., гости (1898)

Толстой Л.Н. и Трубецкой (на верховой прогулке)

Трубецкой (князь, скульптор) лепит Л.Н. Толстого (его на фото нет), с женой

Рассматривая его портретные работы, можно убедиться, что «живописное», прихотливо-эскизное обращение Трубецкого со скульптурной формой относится, как правило, прежде всего к изображению одежд. Даже в небольших статуэтках человеческие лица у Трубецкого проработаны тщательно и достаточно чётко. Таковы его работы «С. Ю. Витте с сеттером» (1901), «Гагарина с дочерью», «Натурщица Дуня» (1912) и другие.

Портрет княгини М.Н. Гагариной с дочерью Мариной, 1898 год

Натурщица (Дуня) (1900)

Портрет Сергея Витте с сеттером, 1901 год

М.С.Боткина. 1901 Бронза. ГТГ

Большинству названных произведений Трубецкого свойственны большой лиризм и теплота. Последнее относится не только к портретным статуэткам, но и к целому ряду превосходных изображений детей и животных, а также к типично жанровым композициям.

LAPON, SON RENNE ET SES CHIENS Moscou (1899, Art Institute of Chicago).

Друзья, 1901 год

Children (N.S. and V.S. Troubetzkoys) (1900, State Russian Museum)

Abbraccio materno 1898

Трубецкой показывает свои работы на выставках «Мира искусства», «Союза русских художников», на зарубежных смотрах, в том числе и на Международной выставке в Париже в 1900 году, где его произведения были отмечены почётной медалью.

В 1900 году Трубецкой выигрывает конкурс на создание памятника Александру III среди таких известных скульпторов, как Р. Р. Бах, В. А. Беклемишев, А. М. Опекушин, М. А. Чижов, А. Л. Обер, А. О. Томишко.

Конкурсная программа предусматривала, что царя изображают сидящим на троне.

Это Трубецкому не нравилось, и, вместе с эскизом, соответствующим объявлению конкурса, он предоставил еще один эскиз, показывающий царя сидящим на коне. Этот второй макет привел в восхищение вдову царя, и, таким образом, Трубецкой получил заказ на 150 000 рублей.

Был утверждён эскиз Трубецкого с пьедесталом Шехтеля, четырёхугольным в плане. С двух сторон постамента помещались барельефы, сюжетно объясняющие смысл и назначение монумента.

Мастер проделал колоссальную предварительную работу. Он исполнил восемь малых моделей, две в натуральную величину и две в масштабе самого памятника. Скульптор отнёсся к его созданию как к исторической миссии, выпавшей на его долю. «Как бы мог я осмелиться, — сказал он, — взяться за такой памятник, если бы не был уверен, что сделаю шедевр. Не сомневайтесь, это будет прекраснейшая статуя в мире».

«Меня упрекают, — говорил он в другой раз, — что я как будто не окончил моего труда, что в нём много недоделанного. Мне думается, что это упрёк неоснователен. Всякий по-своему понимает законченность данного произведения. В памятнике нет ничего классического — это совершенно идейный памятник. Отрицательное отношение ко мне со стороны публики я склонен объяснить в значительной степени известной оригинальностью, новизной… Оно тем более понятно, что петербуржцы вообще не привыкли к новому слову в этой области искусства…» «Ставят мне в упрёк, — жаловался скульптор, — толстую лошадь. Но я должен был выбрать для памятника тяжёлую лошадь, считаясь с богатырской фигурой царя. Что касается вопроса, к чему стремился — к портретности или выражению известной идеи, — то в данном случае я, конечно, преследовал обе цели, ибо без портретности не может быть памятника, а без символа — произведения искусства. Я хотел в образе Александра III представить великую русскую мощь, и мне кажется, что вся фигура императора на моём памятнике воплощает мою основную мысль».

Многие члены императорской семьи были против установки памятника, считая его карикатурой. Сам же скульптор шутил: «Моя цель — изобразить одно животное на другом».

Русская критика очень часто приписывала произведениям Трубецкого черты, которые изначально не были им свойственны. Прежде всего это коснулось памятника Александру III. Из слов, будто бы сказанных автором, что в этой работе он ставил перед собой задачу изобразить одно животное на другом, делались далеко идущие выводы. По укоренившейся привычке толковать произведения пластических искусств с более понятных обществу литературных платформ, в этом монументе долгое время пытались угадывать некое скрытое глубокое и критически-смелое содержание. Трубецкой же совершенно искренне говорил, что принципиально чужд политики, как и любых социальных проблем. В памятнике императору бессмысленно было искать критику, ибо автор очень хотел понравиться царской семье и выиграть конкурс. К тому же известно, что к животным скульптор относился едва ли не лучше, чем к людям. Поэтому даже если он действительно произнес приведенные слова, то вкладывал в них совсем простой смысл. В памятнике Александру III Трубецкой решал смелую художественную задачу взаимосвязи двух больших скульптурных масс в момент остановки движения. Изобразить эту взаимосвязь правдиво - задача более чем достаточная для художественного произведения и, конечно, более содержательная и емкая, чем просто заявить своим памятником, что царь - самодур (коим он, к слову сказать, не был).

Лишь благодаря неожиданному благоволению вдовствующей императрицы, умилившейся портретному сходству, работу было дозволено довести до конца

Отливка памятника в бронзе продолжалась более полутора лет. Открытие монумента состоялось 23 мая 1909 года.

Открытие памятника Александру III 23 мая 1909 года на Знаменской (Восстания) площади в Санкт-Петербурге. В 1937 году памятник снят под предлогом реконструкции площади и помещен на хранение во двор Русского музея. 9 ноября 1994 установлен во дворе Мраморного дворца. Скульптор: Трубецкой

П.П.Трубецкой у памятника императору Александру III в Санкт-Петербурге. 1909 Фотоархив Музея пейзажа, Вербания, Палланца

Появление в 1909 году памятника Александру III в Петербурге вызвано бурю споров, дискуссий, разнотолков. «Опальный памятник», «Величие и вульгарность» — названия газетных статей красноречиво определяли оценку публики. Но много было и положительных отзывов.

Илья Ефимович Репин со свойственным ему темпераментом восклицает в адрес автора монумента: «Браво, браво, Трубецкой! Очаровательно! Поздравляю Россию… какая смелость, широта…»

Однако правящие круги не были довольны оконченным творением: дату открытия памятника (май 1909 г.) художнику объявили так поздно, что он не мог вовремя попасть на торжество.

Описание этих событий оставила Н. Б. Нордман в своей книге Интимные страницы. Одна из глав, датированная 17 июня 1909 г., называется: «Письмо к другу. День о Трубецком». Нордман описывает, как они с Репиным приезжают в Санкт-Петербург и направляются в гостиницу, где Трубецкой остановился, и как сперва не могут его найти.

Вместе с Трубецким они все «летят трамваем» осмотреть памятник: «Стихийное, могучее творение, обвеянное свежестью гениальной работы!!» После осмотра памятника — завтрак в гостинице. Трубецкой и здесь остается самим собой. Он сразу же, на своем неправильном русском языке, в обычной своей манере пускает в ход вегетарианство:

« — Maitre d’hotel, eh! Maitre d’hotel!?

Перед Трубецким почтительно склоняется Дворецкий.

— А ви варил покойник здесь? В этот суп? О! Нос слышит… труп!

И вот заказывают вместе. И смеется Трубецкой детской улыбкой. Он в духе.

О! Меня в Париже больше никогда не приглашают на обеды. Я всем надоел своей проповедью!! ....

И.Е. Репин, скульптор Паоло Трубецкой с женой у крокетной площадки

Позже Репин в ресторане Контан устраивает для своего друга Трубецкого банкет. Около двухсот приглашений были высланы, — но «во всем Петербурге нашлось всего 20 человек, которые пожелали чествовать всемирно известного художника.» Долго о нем замалчивали, «пока наконец Дягилев не понавез его вещей и не познакомил с ним русских!». Репин в пустом зале выступает с бойкой речью, причем он намекает и на необразованность Трубецкого, нарочную и сознательно культивированную. Лучший в Италии памятник Данте создал Трубецкой. «Его спросили — вы вероятно знаете каждую строчку Рая и Ада наизусть?…Я никогда в жизни не читал Данте!» Как он учит своих учеников, спрашивает Репин риторически, «ведь он плохо говорит по-русски. — Да, он учит только одному — когда вы, говорит, лепите — вы должны понимать, где мягко, и где твердо. — Вот ведь! Где мягко и где твердо! Какая глубина в этом замечании!!! т.е. мягко — мускул, твердо — кость. Кто это понимает — у того чувство формы, а для скульптора это все». На выставке 1900 г. в Париже жюри единогласно присудили Трубецкому grand prix за его работы. Он — эпоха в скульптуре …

И.Е.РЕПИН Портрет П.П.Трубецкого. (1908, Фрагмент Национальная галерея современного искусства, Рим)

Сооружение памятника подвело итог творчеству Трубецкого в России. Около пятидесяти станковых работ создал Трубецкой в России. Это был необыкновенно плодотворный период его творчества.

В С.-Петербурге познакомился со шведкой Элин Сандстром (Сундштрём), которая стала его женой (их сын Пьер умер в 1908 в двухлетнем возрасте). В 1905 г. переехал с женой в Финляндию.

Paolo Troubetzkoy (1866-1938). "My wife" Портрет жены (ca. 1911). Verbania-Pallanza, Italy.

Bronze bust of boy (sculptor"s son Pierre) Портрет сына (1915)

В 1906-1914 жил в Париже. На парижском Салоне 1906 года Трубецкой выставил выразительный портрет Огюста Родена, изображение изысканной госпожи Декори, портрет Армана Дейо, о котором Роден сказал: «великолепно».

Paolo Troubetzkoy (Павел Трубецкой) Portrait sculpture of Auguste Rodin. Cantor Arts Center of Stanford University in Palo Alto, California

Критика констатировала, что Трубецкой принёс в Париж свой специфический жанр «portrait-statuette». Однако то был последний всплеск широкого интереса к творчеству Трубецкого. На Западе уже слышались не только благожелательные отзывы. Появились и другие высказывания в его адрес: «лёгкий, незрелый», «скульптор аристократической знати».

Paolo Troubetzkoy (1866-1938). A Lady wearing a hat (1905-1909). Verbania-Pallanza, Italy .

Сидящая дама. 1909 год

Модель, позирующая П.П.Трубецкому в его мастерской. Фотоархив Музея пейзажа, Вербания, Палланца

Ежегодно ездил в Италию, посетил Швецию и Англию, бывал в России. Исполнил портреты многих европейских аристократов и знаменитостей, в том числе А. Франса, Б. Шоу, А. Цорна. По заказу галереи Уффици создал автопортрет (1912). Работал над конкурсными проектами памятников Александру II для С.-Петербурга (1910) и в честь 300-летия Дома Романовых для Костромы (1912), создал бронзовый памятник-бюст председателю 1-й Государственной Думы С. А. Муромцову на кладбище Донского монастыря в Москве (1912).

"Prince Paul Troubetskoy II," by the Swedish artist Anders Leonard Zorn, etching. 9 11/16 in. x 7 in. Yale University Art Gallery, G. Allen Smith Collection. Courtesy of Yale University, New Haven, Conn .

"TROUBETZKOY" red chalk drawing on paper
Joaquin Sorolla Y Bastida. Probably it is a self portrait by Troubetzkoy and the Sorolla signature was added later

В 1910 г. Трубецкой был избран почетным членом ТПХВ; помимо этого, являлся членом Миланской академии художеств и постоянным участником парижского Осеннего Салона.

В 1911-1912 во второй раз побывал в США. Провел персональные выставки в Нью-Йорке (1911, Hispanic Society of America и Albright Art Gallery) и в Чикаго (1912, Художественный институт). Для каталога выставок в Нью-Йорке большую вступительную статью написал Кристиан Бринтон. Во время поездки исполнил портрет морского офицера Ф.-Д. Рузвельта - будущего президента. По возвращении в Италию купил сельский дом в Суна ди Новара близ Палланцы.

Когда в 1913 году Трубецкой выставил свои работы на римском Сецессионе, они уже не вызвали большого интереса. Критики писали, что Трубецкой работает в духе «устаревшего импрессионизма».

Paolo Troubetzkoy (1866-1938). Bust of a Lady (ca. 1910). Verbania-Pallanza, Italy

Paolo Troubetzkoy (1866-1938), Elin Troubetzkoy (1910-11). Verbania-Pallanza, Italy.

В 1914 году скульптор едет в США. Трубецкой намерен был провести в Америке несколько месяцев, но из-за войны остался до 1921 года. Жил в Лос-Анджелосе и в Голливуде; портретировал кинозвезд, лепил фигурки индейцев и ковбоев.

Вождь индейцев,

Трубецкой строит в Голливуде обширную студию и покупает небольшой дом. Его посещают Э. Карузо, М. Пикфорд, Д. Фербенкс, Ч. Чаплин. В 1919 году по проекту Трубецкого установили памятник Данте в Сан-Франциско, а в 1920 году — памятник генералу Харрисону Грай Отису в Лос-Анджелесе. Провел персональные выставки в Нью-Йорке, Детройте, Толидо, Филадельфии и Сан-Франциско. «В эти сумасшедшие годы он остаётся скульптором хорошеньких женщин», — пишет Ж. С. Гриони

Балерина

Маргарет Дрейпер с собакой, 1921 год

В 1921 вернулся в Париж. В 1927 году умирает жена — шведка Элин Сундстрём. Её смерть Трубецкой переживает мучительно, он едва не покончил с собой. Ежегодно проводил лето на вилле в Ка Бьянка в Суна ди Новара, где окончательно поселился в 1932 (через пять лет после смерти жены). Последние годы проводил в разъездах между Палланцей и Миланом (в обоих городах теперь есть улицы, названные в его честь).

В 1921 провел в парижской галерее Georges Petit персональную выставку, на которой было представлено 60 последних работ. В 1922 создал обелиск воинам, павшим в I Мировую войну, для Палланцы (памятник представляет собой идеализированный портрет жены скульптора с умершим сыном).

Verbania-Pallanza. World War I mwemorial, modelled by Paolo Troubetzkoy in 1922

В том же году состоялась его большая персональная выставка (37 гипсовых, бронзовых и мраморных скульптур) в одном из залов Выставочного дворца XIII Венецианской бьеннале. На XV Венецианской бьеннале (1926) в числе показанных им шести скульптур был бронзовый бюст Бенито Муссолини. В 1924 его выставка состоялась в галерее Charpentier в Париже.

В 1932 году Трубецкой возвращается в Италию. Был участником выставок русских художников в Париже - в галереях d’Alignan (1931) и La Renaissance (1932). В числе произведений последнего периода - статуи Дж. Пуччини перед его Домом-музеем в Торре-дель-Лаго и в театре Ла Скала в Милане.

Джакомо Пуччини

Скульптура бронзовая -Giacomo Puccini.1925г

Paolo Troubetzkoy (1866-1938). George Bernard Shaw. Verbania-Pallanza, Italy.

П.П.Трубецкой лепит портрет Бернарда Шоу. 1926 Фотоархив Музея пейзажа, Вербания, Палланца

Lady Standing, 1927

С выставками своих произведений скульптор выезжал в Египет (1934) и Испанию (1935). В последние месяцы жизни из-за физической невозможности заниматься скульптурой обратился к живописи и написал несколько портретов. Последним произведением мастера стала фигура Христа, оплакивающего человечество, которое творит зло.

Дорошевич Влас Михайлович. Паоло Трубецкой (Отрывки)

Позвольте вас познакомить:
- Князь Паоло Трубецкой.
Подавая большущую руку, этот огромный человек, с громадным лбом и детским выражением лица, конечно, не скажет вам:
- Скульптор!
Это было бы излишне.
Но его подмывает рекомендоваться:
- Вегетарианец.
Это его образ жизни и род занятий.
- Чем вы занимаетесь?
- Вегетарианством.
Но горничная уже доложила:
- Madame est servie!
(Действие происходит в Париже, где живет Трубецкой.)
Милости прошу в столовую.
Для Трубецкого готовилось отдельно.
Вегетарианское.
Он заранее просил.
С детской трогательностью:
- Только, пожалуйста, не положите во что-нибудь мясного бульона.
- Клянусь!
Он не дошел еще до той "высшей ступени", на которой стоит наш бесценный Л.Н. Толстой.
Говорят, когда Толстой был болен, ему, по настоянию доктора, потихоньку влили в суп куриного бульона.
У Льва Николаевича случилась морская болезнь. Его организм сам уже не переносит ничего:
- Трупного.
Это наивысшая ступень.
Трубецкой еще не дошел и боится встретиться.
Но так он строг!
Мы вели предварительные переговоры.
- А рыбу можно?
- Рыбу?!
Он поколебался.
- Лучше, если можно, без рыбы.
- А на сливочном масле можно приготовить? Он и тут поколебался.
- Лучше на прованском. Ему подают его:
- Строго вегетарианское.
Мы, остальные, едим наше "грешное", убойное.
Суп сходит благополучно.
Но когда подают телятину, Трубецкой с негодованием спрашивает:
- Как вам не противно есть труп?
И начинает подробно, живописно рассказывать, как убивают теленка, как он мучится.
Ножи и вилки работают медленнее.
- Господа, еще! - с отчаянием взывает хозяйка. Никто не хочет.
Белую "утку по-руански", - гордость француженки-кухарки! - уносят нетронутой.
Утку, - чтобы в ней осталась "драгоценная" кровь, - не зарезали, а задушили.
- Как вам не стыдно? - гремит Трубецкой и описывает уткины мученья. Его напрасно останавливает его супруга.
Он вскочил на своего конька и проповедует, проповедует, проповедует. Обеды "с Трубецким" оканчиваются часто дамскими слезами и даже истериками!
Но это ничего не значит!
Трубецкой "обратил" зато за столом несколько человек.
Чаще дам.
Несколько дам задумались:
- А действительно?
И решили сделаться вегетарианками. Трубецкой торжествует. День не потерян. Пообедал не даром!
Сама хозяйка дома, сначала было хмурившаяся, в конце концов растрогана, убеждена и объявляет:
- Я тоже с сегодняшнего дня вегетарианка! Она, положим, поужинает холодной уткой. Но это "ничего не значит".
Это:
- В последний раз!
Мы встаем из-за стола, благодаря Трубецкому, достаточно голодными.
Переходим в гостиную.
И Трубецкой продолжает... проповедь вегетарианства.
От него ждут разговоров об искусстве.
Он говорит о вегетарианстве.
Он апостол вегетарианства.
Вегетарианцы его домашние. Вегетарианцы его прислуга.
И даже своих собак он сделал вегетарианцами!
Но тут ждал его удар в сердце.
У него чрезвычайно оригинальные собаки, из Сибири.
По-моему, это просто прирученные волки.
И Паоло Трубецкой приучил их:
- Питаться исключительно растительной пищей. Торжеству его не было пределов.
- Мясо и для собаки только дурная привычка. Он всем показывал своих "волков".
- Смотрите! Какие здоровые! И сыты! И вегетарианцы!
Но однажды утром он увидел, как кухарки соседнего с его мастерской дома кормили его вегетарианских собак "из жалости" костями и остатками мяса.
И "вегетарианцы" за обе щеки уплетали "убоину".
При виде такого коварства Трубецкой воскликнул только:
- Che bestie!
Но к кому это относилось, - к лицемерным собакам или к "соблазняющим" их людям, - неизвестно.
Во всяком случае, Трубецкой возненавидел соседнюю кухарку, - как святой Еву.
В заключение беседы он сообщает, что собирается написать:
- Книгу о вегетарианстве.
После этого никто не станет есть мяса.
- Это так просто. Все поймут. Книга пишется лет десять.
Но, может быть, когда-нибудь Трубецкой, не читающий никаких книг, напишет свою.

Это - "дитя природы". Он, вероятно, никогда не читал Руссо.
Но Жан-Жак Руссо, "великий поклонник природы", - вероятно, пришел бы от него в восторг:
- Вот идеал!
Король Лир сказал бы про него:
- Вот человек таков, каким он вышел из рук природы. В нем нет ни знания от книг, ни заразы от искусства!
Трубецкой лепил Толстого. Толстого заинтересовало:
- Читали вы что-нибудь из моих сочинений? Трубецкой просто и откровенно ответил:
- Нет.
Лев Николаевич только что получил французский перевод своего произведения:
"Об искусстве".
- Вот. Не хотите ли прочесть? Это вас, быть может, заинтересует. На следующий день Толстой спросил:
- Ну, что? Читали?
- Прочел две страницы.
- Не понравилось?
- Заснул.
Толстой расхохотался.
И, кажется, окончательно влюбился в Трубецкого.
Трубецкой находит, что книг написано слишком много.
- Это только засоряет мозги.
Книги мешают людям видеть вещи такими, каковы они есть:
- Своими глазами.
По поводу какой-то конной статуи Трубецкого упрекали, что лошадь похожа на лошадь Гарибальди:
- На знаменитом памятнике в Риме. Трубецкой простодушно отвечал:
- Не видал.
И это больше, чем возможно.
Это несомненно.
Трубецкой проходит мимо скульптурных произведений, самых знаменитых, даже не интересуясь взглянуть на них.
Вы можете встретить его всюду, кроме художественной выставки, галереи, музея.
Ни один профан не видел скульптуры меньше, чем Трубецкой.
Смотреть скульптуру для скульптора вредно.
Это мешает "видеть предметы такими, каковы они есть":
- Своими глазами!
- Какое мне дело до того, как передавал природу Микеланджело? Я должен передавать ее так, как вижу ее я.
Он не признает ни учителей, ни учеников. Учитель один - жизнь. Для него единственная:
- Галерея скульптуры - улица.
- Каждый человек - движущаяся скульптура. Ошибка художников та, что:
- Они стараются лепить, как другие: "как древние", "как Микеланджело", "как Роден".
Выходят:
- Копии.
Как, например, у... Кановы. Такие произведения:
- Не нужны.
Каждый должен принести:
- Свое. Лепить:
- Как видит.
Трубецкого сделали преподавателем в училище живописи и ваяния. Это был самый оригинальный учитель в мире.
- Я обучал всему, что знал. Как замешивать глину, как укреплять каркас, чтоб статуя не упала. А затем: "Лепи, как знаешь!" Это все, что я знаю. Остальное, - я вижу. Чему ж тут я могу его научить? Я не знаю, как видит он. Он не может видеть, как я.
- Но это проповедь невежественности?
- Самостоятельности! - говорит он.
Но хорошо, что природе угодно было наделить своего "дитятю" гениальным чутьем.
Трубецкой терпеть не может оперы.
Соединение слов с музыкой ему отвратительно, как раскрашенная статуя
- Музыка, которая нуждается в объяснении словами, - не музыка.
- Это - два разных искусства.
- Музыка - самостоятельное искусство, она должна выражать все своими средствами.
И в доказательство приводит такой факт.
Он слышал, что существует на свете "Героическая симфония" Бетховена.
Но самой симфонии никогда не слышал.
Однажды в Милане он зашел на дневной симфонический концерт Тосканини.
Не взглянув на афишу.
Не взяв программы.
После нескольких произведений, которые ему "ничего не говорили", - он услыхал что-то такое...
- Музыку!
Что-то, от чего у него волосы поднялись дыбом.
- Это была "Героическая симфония"? - обратился он к соседу. Тот взглянул на него с удивлением:
- Да.
- Вот видите! - с торжеством добавляет Трубецкой. Поэтому не надо ни слов, ни программ, ни афиш. Лишнее.
- "Героическую симфонию" и так все узнают.
- Но ведь в музыке не одни "героические симфонии"!
- А это никому не нужно.
Это один из тех людей, которые не оставляют в искусстве потомства.
Самородок.
Им все его началось, им все и кончится.
Но он уверен, что если бы люди:
- Не засоряли себе мозгов чужими мыслями, - искусство, литература, - все стало бы гениально.
Люди стали бы интересны. Писали бы, лепили:
- По-своему.
Это было бы всегда оригинально, часто интересно, иногда гениально.

Его маленькие слабости как художника и неизбежные тернии... Трубецкой не любит лепить голого тела.
Быть может, потому, что в его галерее искусства, в которой он учится, - на улице, - нет голых людей. Про него говорили:
- Не любит, - потому что не умеет.
- Шить из глины пиджаки да платья - одно. А голое тело - это самое трудное.
"В опровержение" Трубецкой вылепил... голого Шаляпина. Оригинал остался оригинален и тут. Вышел настоящий "римский гладиатор". Образцовая лепка тела.
В мастерской Трубецкого я застал его за работой: он лепил статуэтку с голой натурщицы.
Вероятно, второе "опровержение".
Вот вам!
Мужское тело, женское.
И, вылепив два "опровержения", Трубецкой принялся за "свое":
- Лепить, что видит и как видит. "Пунктик" этого скульптора:
- Живопись!
- Мне хотелось бы сделать ваш портрет! - говорит Трубецкой даме. Дама сияет.
Вылепит Трубецкой!
- Вы будете добра мне попозировать?
- Oh, chermaitre!
- Я напишу вас в три четверти.
- Напишете?!
- Да, я теперь занимаюсь живописью. Дама окисляется.
Три четверти не являются.
И напрасно.
Трубецкой превосходный живописец.
Еще в скульптуре его кто-то чему-то, - и он добавит:
- Зачем-то! - учил.
В живописи он самоучка.
И превосходен.
Это приводит в неописанный восторг этого упрямого человека:
- Видите? Искусству учиться не нужно.

Трубецкой Павел (Паоло) Петрович (князь)Гагарин Николай Викторович (сын князя В.Н. Гагарина)

Трубецкой Павел (Паоло) Петрович. Елизавета Федоровна (великая княгиня, монахиня, святая) (Начало 1890-х, Государственная Третьяковская галерея).

Павел Петрович Трубецкой (1866-1938) Название «День свадьбы» (1922)

15.02.2016

150 лет назад, 15 февраля 1866 года, родился известный скульптор Павел (Паоло) Трубецкой. Несмотря на то, что в разные годы своей жизни он работал и жил в Италии, Франции, Америке, участвуя в известнейших международных выставках, огромная часть его творческой жизни была связана с Россией.

Именно в России этот внебрачный сын русского вельможи и американки, выросший в Италии, с акцентом говоривший по-русски, был высоко оценен и поддержан, он стал одной из легенд Серебряного века. В 1900 году, когда Трубецкой выставил свои работы в Русском отделе Всемирной выставки в Париже и положил начало, по выражению Огюста Родена, «русскому триумфу» в мире, его имя стало ассоциироваться с русской скульптурной школой.

Валентин Серов. Портрет скульптора князя Паоло (Павла) Трубецкого, 1899

Рождённый в Италии

Отец его, князь Петр Петрович Трубецкой, в начале 1860-х годов был отправлен во Флоренцию с дипломатической миссией, где и встретился с Адой Винанс, дочерью бакалейщика из Нью-Йорка и американской пианисткой, приехавшей во Флоренцию учиться пению. Хотя князь Трубецкой уже был женат, он влюбился в Аду, которая была на тринадцать лет моложе его.

Паоло Трубецкой. Портрет матери, ок. 1912

Александр II запретил князю-двоеженцу возвращаться в Россию, дабы «не допустить в родимое отечество дух разврата» .

Только в 1870 году Петр Трубецкой получил развод и смог признать трёх своих детей (Пьера, Паоло и Луиджи), родившихся от Ады. Было куплено большое поместье с великолепным видом на озеро. Виллу назвали «Ада», в честь любимой жены.

Пётр Трубецкой, Ада Винанс и их дети, Пьер, Паоло и Луиджи, в саду виллы «Ада»

(1877-1878 г., архив Роберто Трубецкого Хана)

Ада очень интересовалась музыкой, живописью, скульптурой, литературой. Благодаря ей в доме Трубецких всегда царила артистическая атмосфера. Виллу «Ада» часто посещали художники и музыканты, среди них был известный итальянский художник Даниеле Ранцони, оказавший известное влияние на Пьера и Паоло, хотя прямым их учителем он не был.

Паоло Трубецкой. Портрет Даниеле Ранцони, 1890

Заниматься скульптурой Паоло Трубецкой начал в середине 70-х. Несмотря на то, что отец подумывал о военной карьере для сына, мать настояла на занятиях юноши в художественной школе, и Паоло поступает в миланскую школу Джузеппе Гранди, затем переходит в студию мраморщика Баркалья, а потом в студию Эрнесто Баццаро, где и постигает основы ремесла.

В 1885 году Паоло впервые участвует в выставке в Милане. На протяжении 90-х годов он выигрывает заказы на создание памятников в разных городах Италии и участвует в международных выставках. Сложно сказать, собственные ли заслуги или связи отца стали причиной его переезда в Россию, но в 1897 г. Паоло Трубецкой по предложению князя Львова, директора Московского училища живописи, ваяния и зодчества, начинает преподавать скульптуру.

Появление мастера здесь сравнивали с «потоком свежего воздуха» , в первый же год в его класс записалось около 40 человек. На фоне классического академизма, господствовавшего тогда в России, выразительная импрессионистическая манера выгодно отличала работы Трубецкого. И ему досталась слава новатора в скульптуре.

Трубецкой и Толстой

Интересно, что Трубецкой, так формально и не получивший высшего художественного образования, подчёркнуто оберегал свою творческую индивидуальность. Он практически ничего не читал и поразил Льва Толстого тем, что не был знаком ни с одним из его произведений, да ещё и благополучно забыл подаренное ему собрание сочинений в доме у автора. Однако именно Трубецкой, как считается, лучше всех прочувствовал образ великого писателя-философа. Бюст его работы стал классическим изображением Толстого.

По воспоминаниям секретаря Льва Толстого Валентина Булгакова, «скульптор Паоло Трубецкой... принадлежал к любимцам Льва Николаевича... Он любил его за простую открытую душу, правдивость, ненависть к светским условностям, любовь к животным, вегетарианство…»

Толстой и Трубецкой (на верховой прогулке)

Татьяна Сухотина-Толстая, старшая дочь писателя, в своей книге «Воспоминания» рассказывает о забавном эпизоде.

«Однажды вечером мне доложили, что к нам пришли мои друзья — барышни Трубецкие вместе с их кузеном скульптором Паоло Трубецким. Я о нём уже много слышала. Он был большой оригинал. Его детство и юность прошли в Милане. Живя в Италии, Трубецкой никогда не посещал музеев. Он был строгим вегетарианцем. Мать его была американка из Южных штатов. Сам он не говорил по-русски. Утверждали, что Трубецкой очень талантлив и за границей его имя широко известно.

Я ожидала его с нетерпением. Все, что связано с искусством, меня всегда очень интересовало.

Я увидела высокого, застенчивого и молчаливого юношу, но с глазами, которые словно впивались во всё, что попадало в поле их зрения.

Первый разговор Трубецкого с моим отцом был забавным.

- Я ничего не читал из ваших книг, - сказал Трубецкой.

- И хорошо сделали, - заметил отец.

- Но я прочёл вашу статью о вреде табака, я хотел бросить курить.

- Ну, и как?

- А так: прочёл статью и продолжаю курить.

И оба собеседника рассмеялись.

С первого взгляда Трубецкой был захвачен внешностью отца и следил за каждым его движением и жестом. Художник страстно изучал свою будущую модель, открывая в ней то, что нужно для создания скульптуры.

По характеру отец был скромен и застенчив. Ощущая на себе пристальный взгляд гостя, он всё более смущался.

- Я понял теперь, - шепнул он мне, - что вы, женщины, должны испытывать, когда кто-нибудь в вас влюблён. Как это стеснительно!

Чтобы спастись от пристального взгляда своего гостя, отец решил отправиться в… баню. Он громко заявил об этом всем присутствовавшим. И вдруг я увидела, как оживился Трубецкой.

- А я, Лев Николаевич, пойду с вами, если разрешите.

Увидеть свою модель без покровов было для скульптора неожиданной удачей. Он весь засиял от радости.

Отец ужаснулся.

- Нет, - сказал он, - я пойду в баню в другой раз. Сегодня очень холодный вечер…»

Паоло Трубецкой. Бюст Льва Толстого, 1899

В России Трубецкой создал целый ряд настоящих шедевров. Это был очень плодотворный период в его жизни. Скульптуры «Мать и дитя» (портрет княгини М. Н. Гагариной с дочерью Мариной, 1898) и «Московский извозчик» (1898), «И.Левитан» (1899), «Дети» (Н. С. и В. С. Трубецкие, 1900), «Натурщица. Дунечка» (1900), «Боткин с зонтиком» (1901), «Витте с сеттером» (1901) хранятся в Русском музее и знаменитой Третьяковской галерее.

«Лепить a la Трубецкой»

Выражение «лепить a la Трубецкой» (быстро, живо, сочно, весело) вошло в речевой обиход московских скульпторов. Паоло был художником нового типа: высокий, «видный», с прекрасными манерами, умеющий держать себя и, в то же время, раскрепощенный, артистичный, человек европейского склада.

Впрочем, были у него и критики, в том числе и в прессе. Люди старого академического толка считали искусство Трубецкого декадентством. Но неприятие нового – вовсе не всегда признак ограниченности или плохого вкуса. Среди недругов модного новатора были и люди выдающиеся.

Известные скульпторы, в том числе Р. Р. Бах, В. А. Беклемишев, А. М. Опекушин, М. А. Чижов, А. Л. Обер, участвовавшие в конкурсе на создание памятника Александру III и проигравшие Трубецкому, не могли оценить новую пластическую форму, провозвестником которой стал Паоло. Они совершенно искренне не понимали её.

«Угловатые клочки» поверхности скульптур Трубецкого «самым диким образом поражали глаз» В. В. Стасову. «Сколько изуродованного у него в глине кавалеров, военных, штацких и даже собак и лошадей!» – восклицал критик в статье «Декаденты в Академии».

Любопытно, что А. Бенуа те же самые работы называл «великолепными, изумительными» . А тонкий живописец И. Грабарь видел в Трубецком выдающегося скульптора современности.

Памятник Александру III

Трубецкой представил требуемой проект, а вместе с ним – ещё один, где имератор сидел на коне. Вдовствующая императрица восхитилась портретным сходством памятника, и Паоло получил заказ на 150 000 рублей.

К огорчению Трубецкого, Николай II одобрил вариант с четырёхугольным пьедесталом Ф. Шехтеля.

Мастер проделал колоссальную предварительную работу. Он исполнил восемь малых моделей, две – в натуральную величину и две – в масштабе самого памятника. Скульптор отнёсся к этому заказу как к исторической миссии, выпавшей на его долю: «Как бы мог я осмелиться взяться за такой памятник, если бы не был уверен, что сделаю шедевр. Не сомневайтесь, это будет прекраснейшая статуя в мире» .

Торжественное открытие монумента состоялось 23 мая 1909 года, однако, вопреки ожиданиям, вокруг памятника разгорелась жаркая дискуссия. Как и многим другим работам скульптора, памятнику давали очень противоречивые оценки – от восторженных до резко отрицательных. Но со временем хвалебные отзывы звучали все реже, а скептических становилось больше. Похоже, скульптор не учел идеологической нагрузки: памятник царю в России – не то же самое, что памятник любой другой персоне. Этого европеец Трубецкой, возможно, просто не чувствовал.

«Отрицательное отношение ко мне со стороны публики я склонен объяснить в значительной степени известной оригинальностью, новизной… Оно тем более понятно, что петербуржцы вообще не привыкли к новому слову в этой области искусства…» – полагал сам Трубецкой.

Более того: идея, которую закладывал Трубецкой в тяжёлую, сильную фигуру царя, была истолкована публикой совершенно не так, как предполагал художник.

«Ставят мне в упрек толстую лошадь. Но я должен был выбрать для памятника тяжёлую лошадь, считаясь с богатырской фигурой царя. Что касается вопроса, к чему стремился – к портретности или выражению известной идеи, – то в данном случае я, конечно, преследовал обе цели, ибо без портретности не может быть памятника, а без символа – произведения искусства. Я хотел в образе Александра III представить великую русскую мощь, и мне кажется, что вся фигура императора на моём памятнике воплощает мою основную мысль» , – таков был взгляд скульптора на самую известную свою работу.

В 1937 году памятник был демонтирован, а в 1939-м его передали Русскому музею. В конце 1990-х конный монумент Александру III был скромно установлен во дворе Мраморного дворца…

В духе «устаревшего импрессионизма»

Сооружение памятника подвело итог творчеству Трубецкого в России. В 1906 году он уезжает в Париж и активно выставляется во Франции и Италии. Однако искусство не стоит на месте, и с годами слава Трубецкого ослабевает. Все чаще критики пишут, что Трубецкой работает в духе «устаревшего импрессионизма» .

Хотя ценителей работ Трубецкого ещё хватало. Поклонником его творчества был, например, Бернард Шоу. Тоже, кстати, вегетарианец. И всё же постепенно скульптор превращается в официального портретиста знати и знаменитостей. В качестве носителя передовых идей его уже никто не воспринимает.

С 1914 по 1921 года Трубецкой живёт и работает в Голливуде, где имеет свой дом и студию. Здесь он продолжает работать над портретными миниатюрами. Создаёт памятник Данте для Сан-Франциско и памятник генералу Харрисону Грею Отису, установленный в Лос-Анджелесе. В 1921 году Паоло Трубецкой возвращается в Европу: сначала во Францию, затем в Италию. 12 февраля 1938 года он скончался в Италии на вилле «Кабианка».

15 февраля 1866 (Интра, близ Лаго-Маджоре, Италия) – 12 февраля 1938 (вилла Бьянка, Суна, Интра, пров. Вербано-Кузьо-Оссола, Италия). Скульптор.

Внебрачный сын русского дипломата кн. Петра Петровича Трубецкого (1822–1892) и американской пианистки Ады Уинанс (Ada Winans, 1835–1917). Брат живописца Пьера (Петра) Трубецкого (1864–1936) и инженера-электрика Луиджи Трубецкого (1867–1959). Детство провел на вилле родителей Ада ди Гифа на Лаго-Маджоре. Систематического художественного образования не получил: занимался лепкой под руководством живописца Даниэле Ранцони. В 1883–1884, после окончания колледжа в Интре, побывал в России. По возвращении поселился в Милане. Совершенствовался в скульптурных мастерских Дж. Гранди, Донато Баркальи и Эрнесто Баццаро. С 1885 работал в собственной студии на виа Сольферино (затем на Корсо ди Порта Нуова). Входил в круг литературно-художественного движения Scapigliatura («цыганщина» или «богема»; участники движения противопоставляли себя, с одной стороны, консерватизму официальной культуры, а с другой – позднему итальянскому романтизму, который считали эпигонским).

Одним из первых среди скульпторов начал работать в импрессионистской манере. В 1886 дебютировал скульптурой «Лошадь» в художественной галерее Брера. В том же году побывал в США и провел персональную выставку в Сан-Франциско; несколько его работ приобрел городской художественный музей. С этого времени стал получать заказы от богатых итальянских клиентов, среди которых были графы Висконти ди Модроне и Дурини. В числе его знакомых и портретируемых в разные годы были А. Каталани, Дж. Пуччини, Дж. Сегантини, А. Тосканини, Д. Ранцони и Г. Д’Аннунцио.

В 1890 получил 1-ю премию за проект конного памятника Дж. Гарибальди для Неаполя и Милана. В 1891 участвовал в конкурсе проектов памятника Данте для г. Тренто. В 1896 создал мраморный памятник сенатору Карло Кадорна в Палланце. С 1895 участвовал почти во всех Международных бьеннале в Венеции (до 1934). С первых шагов получил поддержку критика Витторио Пика, который стал его восторженным поклонником, позже о нем много писал критик Уго Ойетти. Участвовал во многих европейских выставках – в берлинском Сецессионе (1893, 1895, 1900, 1902) и парижских салонах: Осеннем (1904, 1909, 1912), Национального общества изящных искусств (1908, 1909), Общества художников-анималистов (1913), в международных выставках в Париже (1889, 1900 – Почетная медаль, 1910 – Гран-При), Мюнхене (1892, 1897, 1905, 1909), Берлине (1896), Дрездене (1897, 1901), Вене (1898, 1899) и Риме (1911). Персональные экспозиции были устроены на VIII Венецианской бьеннале (1909; 10 скульптур) и в рамках Первой международной выставки «Сецессион» в Риме (1913, персональный зал).

В 1897 приехал в С.-Петербург. В 1898–1906 работал в Москве, состоял профессором скульптуры в МУЖВЗ. В эти годы вошел в круг «Мира искусства». В 1899 его портрет написал В. А. Серов. В России создал более 50 произведений: «Московский извозчик» (1898), «Араб с верблюдом» (1899), «Сидящий сеттер» (1899), «Девочка с собакой. Друзья» (1901), портреты кн. М. Н. Гагариной (1898), кн. М. К. Тенишевой (1899), И. И. Левитана (1899), Ф. И. Шаляпина (1899–1900), С. Ю. Витте (1901), С. С. Боткина (1906) и др. Весной 1898 познакомился с Л. Н. Толстым, исполнил серию его карандашных портретов, бюст и статуэтку «Лев Толстой на лошади». Позже намеревался создать памятник Толстому в Париже. В России работы экспонировались на выставках: «Художественный союз Россия–Франция» (М., 1898), МОЛХ (М., 1898–1900), ТПХВ (М., СПб., 1899, 1909/10; с 1910 – почетный член ТПХВ), «Мир искусства» (СПб., 1899–1903), 36-ти художников (М., 1901, 1902), СРХ (М., 1903/1904; М., СПб., 1905; М., 1909/1910, 1912/1913), «Современный русский женский портрет» (СПб., 1910).

В 1899–1906 работал над конным памятником Александру III для С.-Петербурга, который был установлен в 1909 на Знаменской площади (ныне пл. Восстания) и вызвал острые споры в обществе по поводу трактовки образа императора (в 1937 был снят; ныне стоит перед Мраморным дворцом на Дворцовой набережной).

В С.-Петербурге познакомился со шведкой Элин Сандстром (Сундштрём), которая стала его женой (их сын Пьер умер в 1908 в двухлетнем возрасте). В 1905 переехал с женой в Финляндию. В 1906–1914 жил в Париже, ежегодно ездил в Италию, посетил Швецию и Англию, бывал в России. Исполнил портреты многих европейских аристократов и знаменитостей, в том числе О. Родена, А. Франса, Б. Шоу, А. Цорна. По заказу галереи Уффици создал автопортрет (1912). Работал над конкурсными проектами памятников Александру II для С.-Петербурга (1910) и в честь 300-летия Дома Романовых для Костромы (1912), создал бронзовый памятник-бюст председателю 1-й Государственной Думы С. А. Муромцову на кладбище Донского монастыря в Москве (1912).

В 1911–1912 во второй раз побывал в США. Провел персональные выставки в Нью-Йорке (1911, Hispanic Society of America и Albright Art Gallery) и в Чикаго (1912, Художественный институт). Для каталога выставок в Нью-Йорке большую вступительную статью написал Кристиан Бринтон. Во время поездки исполнил портрет морского офицера Ф.-Д. Рузвельта – будущего президента. По возвращении в Италию купил сельский дом в Суна ди Новара близ Палланцы. В 1914 вновь приехал в США и был вынужден остаться там из-за войны. Жил в Лос-Анджелосе и в Голливуде; портретировал кинозвезд, лепил фигурки индейцев и ковбоев. Создал проекты памятников Данте для Сан-Франциско и генералу Х. Г. Отису для Лос-Анджелеса. Провел персональные выставки в Нью-Йорке, Детройте, Толидо, Филадельфии и Сан-Франциско.

В 1921 вернулся в Париж. Ежегодно проводил лето на вилле в Ка Бьянка в Суна ди Новара, где окончательно поселился в 1932 (через пять лет после смерти жены). Последние годы проводил в разъездах между Палланцей и Миланом (в обоих городах теперь есть улицы, названные в его честь).

В 1921 провел в парижской галерее Georges Petit персональную выставку, на которой было представлено 60 последних работ. В 1922 создал обелиск воинам, павшим в Первую мировую войну, для Палланцы (памятник представляет собой идеализированный портрет жены скульптора с умершим сыном). В том же году состоялась его большая персональная выставка (37 гипсовых, бронзовых и мраморных скульптур) в одном из залов Выставочного дворца XIII Венецианской бьеннале. На XV Венецианской бьеннале (1926) в числе показанных им шести скульптур был бронзовый бюст Бенито Муссолини. В 1924 его выставка состоялась в галерее Charpentier в Париже. В 1930 в рамках групповой выставки «Встреча художников» его персональная экспозиция была развернута в галерее Pesaro в Венеции. В 1933 и 1936 персональные выставки прошли в Милане (на второй из них среди прочего демонстрировался «Портрет Дуче»), в 1928 – в Нью-Йорке, в 1934 – в Каире и Александрии, в 1935/1936 – в ряде городов Испании, в 1937 – в г. Биелле. Был участником выставок русских художников в Париже – в галереях d’Alignan (1931) и La Renaissance (1932).

В числе произведений последнего периода – статуи Дж. Пуччини перед его Домом-музеем в Торре-дель-Лаго и в театре Ла Скала в Милане. В последние месяцы жизни из-за физической невозможности заниматься скульптурой обратился к живописи и написал несколько портретов.

Похоронен на кладбище в предместье Суна города Вербания, пров. Вербано-Кузьо-Оссола. Мемориальные выставки состоялись в Милане (1940), Палланце (1952, Историко-художественный музей; 1990; Музей пейзажа) и Луино (1998, Городской институт народной культуры). В 1966 выставка, посвященная 100-летию со дня его рождения, прошла в ГРМ в Ленинграде.

Представлен в ведущих музеях Европы и США, в ГРМ, ГТГ и ГЭ. Многие произведения и архив художника по его завещанию хранятся в Музее пейзажа (Museo del Paesaggio) в Вербании (Палланце).

Библиография:

*Незабытые могилы; РЗФ; AI 1/1450, 2/1267, 3/1385, 4/1202, 9/874, 15/1012, 16/558, 17/588, 18/692, 19/946, 20/922, 21/929, 22/772, 27/887, 28/1004, April 1975/194, 1975/306.

Грабарь И. Э. История русского искусства. Т. V. М., 1911. С. 395–402.

Терновец Б. Н. Русские скульпторы. М., 1924. С. 31–33.

Щербатов С. Художник в ушедшей России. Нью-Йорк, 1955.

Витте С. Ю. Воспоминания. Т. 1. М., 1960. С. 455–463.

Булгаков В. Ф. Скульптор Паоло Трубецкой // Искусство. 1961. № 5. С. 68.

Шмидт И. М. Трубецкой. М., 1964.

Скульптор Илья Гинцбург: Воспоминания. Статьи. Письма / Сост. Е. Н. Маслова. Л., 1964. С. 162–171.

Нерадовский П. И. Из жизни художника. Л., 1965. С. 98–101.

Павел Петрович Трубецкой. 1866–1938: Каталог выставки / Вступ. ст. Л. П. Шапошниковой и Л. В. Фадеевой. Л., 1966.

Фадеева Л. В., Шапошникова Л. П. Выставка работ П. Трубецкого // Искусство. 1967. № 9. С. 58–63.

Щербухина Л. Скульптор П. Трубецкой и Лев Толстой // Там же. С. 63–65.

Булгаков В. Ф. Встречи с художниками. Л., 1969. С. 7–26.

Тубин М. Четвертый конный монумент // Белые ночи. Л., 1975. С. 262–292.

Скульптура и рисунки скульпторов конца XIX – начала XX века. ГТГ: Каталог / Под ред. М. М. Колпакчи. М., 1977.

Турчин В. Импрессионизм в скульптуре // Советская скульптура-75. М., 1977.

Турчин В. Паоло Трубецкой // Советская скульптура-76. М., 1978.

Памятник Александру Ш: Скульптор Паоло Трубецкой / Вст. Ст. Л. Шапочниковой. СПб.: ГРМ, 1994.

Сосницкая М. С. Скульптор Паоло Трубецкой: Последние 20 лет жизни // Русские в Италии: Культурное наследие эмиграции / Под ред. М. Г. Талалая. М., 2006. С. 514–526.

Кюфферле Р. Персоны и персонажи. Очерки о русской эмиграции // Диаспора: Новые материалы. № 9. Париж-СПб., 2007. С. 441-447.

Трубецкой Л. Воспоминания о брате Паоло Трубецком (публ., пер., комм. М. Г. Талалая) // Невский архив. Вып. VIII. СПб, 2008. С. 155-184.