«Анализ художественного творческого метода М. Зощенко при изображении «бедного человека» в произведениях 20-30-х годов»

Выделение творческих этапов и суть творческого метода М. Зощенко при изображении «бедного человека»

Творчество Михаила Зощенко - самобытное явление в русской советской литературе. Писатель по-своему увидел некоторые характерные процессы современной ему действительности, вывел под слепящий свет сатиры галерею персонажей, породивших нарицательное понятие «зощенковский герой». Находясь у истоков советской сатирико-юмористической прозы, он выступил создателем оригинальной комической новеллы, продолжившей в новых исторических условиях традиции Гоголя, Лескова, раннего Чехова. Наконец, Зощенко создал свой, совершенно неповторимый художественный стиль.

Около четырех десятилетий посвятил Зощенко отечественной литературе. Писатель прошел сложный и трудный путь исканий. В его творчестве можно выделить три основных этапа.

Первый приходится на 20-е годы - период расцвета таланта писателя, оттачивавшего перо обличителя общественных пороков в таких популярных сатирических журналах той поры, как «Бегемот», «Бузотер», «Красный ворон», «Ревизор», «Чудак», «Смехач». В это время происходит становление и кристаллизация зощенковской новеллы и повести.

В 30-е годы Зощенко работает преимущественно в области крупных прозаических и драматических жанров, ищет пути к «оптимистической сатире» («Возвращенная молодость» - 1933, «История одной жизни» - 1934 и «Голубая книга» - 1935). Искусство Зощенко-новеллиста также претерпевает в эти годы значительные перемены (цикл детских рассказов и рассказов для детей о Ленине).

Заключительный период приходится на военные и послевоенные годы.

Михаил Михайлович Зощенко родился в 1895 году. После окончания гимназии учился на юридическом факультете Петербургского университета. Не завершив учебы, ушел в 1915 году добровольцем в действующую армию, чтобы, как вспоминал он впоследствии, «с достоинством умереть за свою страну, за свою родину». После Февральской революции демобилизованный по болезни командир батальона Зощенко («Я участвовал во многих боях, был ранен, отравлен газами. Испортил сердце...») служил комендантом Главного почтамта в Петрограде. В тревожные дни наступления Юденича на Петроград Зощенко - адъютант полка деревенской бедноты.

Годы двух войн и революций (1914-1921) - период интенсивного духовного роста будущего писателя, становления его литературно-эстетических убеждений. Гражданское и нравственное формирование Зощенко как юмориста и сатирика, художника значительной общественной темы приходится на пооктябрьский период.

В литературном наследии, которое предстояло освоить и критически переработать советской сатире, в 20-е годы выделяются три основные линии. Во-первых, фольклорно-сказовая, идущая от раешника, анекдота, народной легенды, сатирической сказки; вовторых, классическая (от Гоголя до Чехова); и, наконец, сатириконская. В творчестве большинства крупных писателей-сатириков той поры каждая из этих тенденций может быть прослежена довольно отчетливо. Что касается М. Зощенко, то он, разрабатывая оригинальную форму собственного рассказа, черпал из всех этих источников, хотя наиболее близкой была для него гоголевско-чеховская традиция.

На 20-е годы приходится расцвет основных жанровых разновидностей в творчестве писателя: сатирического рассказа, комической новеллы и сатирико-юмористической повести. Уже в самом начале 20-х годов писатель создает ряд произведений, получивших высокую оценку М. Горького.

Опубликованные в 1922 году «Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова» привлекли всеобщее внимание. На фоне новеллистики тех лет резко выделилась фигура героя-сказчика, тертого, бывалого человека Назара Ильича Синебрюхова, прошедшего фронт и немало повидавшего на свете. М. Зощенко ищет и находит своеобразную интонацию, в которой сплавились воедино лирико-ироническое начало и интимно-доверительная нотка, устраняющая всякую преграду между рассказчиком и слушателем.

В «Рассказах Синебрюхова» многое говорит о большой культуре комического сказа, которой достиг писатель уже на ранней стадии своего творчества:

«Был у меня задушевный приятель. Ужасно образованный человек, прямо скажу - одаренный качествами. Ездил он по разным иностранным державам в чине камендинера, понимал он даже, может, по-французскому и виски иностранные пил, а был такой же, как и не я, все равно - рядовой гвардеец пехотного полка».

Порой повествование довольно искусно строится по типу известной нелепицы, начинающейся со слов «шел высокий человек низенького роста». Такого рода нескладицы создают определенный комический эффект. Правда, пока он не имеет той отчетливой сатирической направленности, какую приобретет позже. В «Рассказах Синебрюхова» возникают такие надолго остававшиеся в памяти читателя специфически зощенковские обороты комической речи, как «будто вдруг атмосферой на меня пахнуло», «оберут как липку и бросят за свои любезные, даром что свои родные родственники», «подпоручик ничего себе, но сволочь», «нарушает беспорядки» и т.п. Впоследствии сходного типа стилистическая игра, но уже с несравненно более острым социальным смыслом, проявится в речах других героев - Семена Семеновича Курочкина и Гаврилыча, от имени которых велось повествование в ряде наиболее популярных комических новелл Зощенко первой половины 20-х годов.

Произведения, созданные писателем в 20-е годы, были основаны на конкретных и весьма злободневных фактах, почерпнутых либо из непосредственных наблюдений, либо из многочисленных читательских писем. Тематика их пестра и разнообразна: беспорядки на транспорте и в общежитиях, гримасы нэпа и гримасы быта, плесень мещанства и обывательщины, спесивое помпадурство и стелющееся лакейство и многое, многое другое. Часто рассказ строится в форме непринужденной беседы с читателем, а порою, когда недостатки приобретали особенно вопиющий характер, в голосе автора звучали откровенно публицистические ноты.

В цикле сатирических новелл М. Зощенко зло высмеивал цинично-расчетливых или сентиментально-задумчивых добытчиков индивидуального счастья, интеллигентных подлецов и хамов, показывал в истинном свете пошлых и никчемных людей, готовых на пути к устроению личного благополучия растоптать все подлинно человеческое («Матренища», «Гримаса нэпа», «Дама с цветами», «Няня», «Брак по расчету»).

В сатирических рассказах Зощенко отсутствуют эффектные приемы заострения авторской мысли. Они, как правило, лишены и острокомедийной интриги. М. Зощенко выступал здесь обличителем духовной окуровщины, сатириком нравов. Он избрал объектом анализа мещанина-собственника - накопителя и стяжателя, который из прямого политического противника стал противником в сфере морали, рассадником пошлости.

Круг действующих в сатирических произведениях Зощенко лиц предельно сужен, нет образа толпы, массы, зримо или незримо присутствующего в юмористических новеллах. Темп развития сюжета замедлен, персонажи лишены того динамизма, который отличает героев других произведений писателя.

Герои этих рассказов менее грубы и неотесаны, чем в юмористических новеллах. Автора интересует прежде всего духовный мир, система мышления внешне культурного, но тем более отвратительного по существу мещанина. Как ни странно, но в сатирических рассказах Зощенко почти отсутствуют шаржированные, гротескные ситуации, меньше комического и совсем нет веселого.

Однако основную стихию зощенковского творчества 20-х годов составляет все же юмористическое бытописание. Зощенко пишет о пьянстве, о жилищных делах, о неудачниках, обиженных судьбой. Словом, выбирает объект, который сам достаточно полно И точно охарактеризовал в повести «Люди»: «Но, конечно, автор все-таки предпочтет совершенно мелкий фон, совершенно мелкого и ничтожного героя с его пустяковыми страстями и переживаниями». Движение сюжета в таком рассказе основано на постоянно ставящихся и комически разрешаемых противоречиях между «да» и «нет». Простодушно-наивный рассказчик уверяет всем тоном своего повествования, что именно так, как он делает, и следует оценивать изображаемое, а читатель либо догадывается, либо точно знает, что подобные оценки-характеристики неверны. Это вечное борение между утверждением сказчика и читательским негативным восприятием описываемых событий сообщает особый динамизм зощенковскому рассказу, наполняет его тонкой и грустной иронией.

Есть у Зощенко небольшой рассказ «Нищий» - о здоровенном и нагловатом субъекте, который повадился регулярно ходить к герою-рассказчику, вымогая у него полтинники. Когда тому надоело все это, он посоветовал предприимчивому добытчику пореже заглядывать с непрошеными визитами. «Больше он ко мне не приходил - наверное, обиделся», - меланхолически отметил в финале рассказчик. Нелегко Косте Печенкину скрывать двоедушие, маскировать трусость и подлость выспренними словами («Три документа»), и рассказ завершается иронически сочувственной сентенцией: «Эх, товарищи, трудно жить человеку на свете!»

Вот это грустно-ироническое «наверное, обиделся» и «трудно жить человеку на свете» и составляет нерв большинства комических произведений Зощенко 20-х годов. В таких маленьких шедеврах, как «На живца», «Аристократка», «Баня», «Нервные люди», «Научное явление» и других, автор как бы срезает различные социально-культурные пласты, добираясь до тех слоев, где гнездятся истоки равнодушия, бескультурья, пошлости.

Герой «Аристократки» увлекся одной особой в фильдекосовых чулках и шляпке. Пока он «как лицо официальное» наведывался в квартиру, а затем гулял по улице, испытывая неудобство оттого, что приходилось принимать даму под руку и «волочиться, что щука», все было относительно благополучно. Но стоило герою пригласить аристократку в театр, «она и развернула свою идеологию во всем объеме». Увидев в антракте пирожные, аристократка «подходит развратной походкой к блюду и цоп с кремом и жрет». Дама съела три пирожных и тянется за четвертым.

«Тут ударила мне кровь в голову.

- Ложи, - говорю, - взад!»

После этой кульминации события развертываются лавинообразно, вовлекая в свою орбиту все большее число действующих лиц. Как правило, в первой половине зощенковской новеллы представлены один-два, много - три персонажа. И только тогда, когда развитие сюжета проходит высшую точку, когда возникает потребность и необходимость типизировать описываемое явление, сатирически его заострить, появляется более или менее выписанная группа людей, порою толпа.

Так и в «Аристократке». Чем ближе к финалу, тем большее число лиц выводит автор на сцену. Сперва возникает фигура буфетчика, который на все уверения героя, жарко доказывающего, что съедено только три штуки, поскольку четвертое пирожное находится на блюде, «держится индифферентно».

Нету, - отвечает, - хотя оно и в блюде находится, но надкус на ем сделан и пальцем смято».

Тут и любители-эксперты, одни из которых «говорят - надкус сделан, другие - нету». И наконец, привлеченная скандалом толпа, которая смеется при виде незадачливого театрала, судорожно выворачивающего на ее глазах карманы со всевозможным барахлом.

В финале опять остаются только два действующих лица, окончательно выясняющих свои отношения. Диалогом между оскорбленной дамой и недовольным ее поведением героем завершается рассказ.

«А у дома она мне и говорит своим буржуйским тоном:

- Довольно свинство с вашей стороны. Которые без денег - не ездют с дамами.

А я говорю:

Не в деньгах, гражданка, счастье. Извините за выражение».

Как видим, обе стороны обижены. Причем и та, и другая сторона верит только в свою правду, будучи твердо убеждена, что не права именно противная сторона. Герой зощенковского рассказа неизменно почитает себя непогрешимым, «уважаемым гражданином», хотя на самом деле выступает чванным обывателем.

Суть эстетики Зощенко в том и состоит, что писатель совмещает два плана (этический и культурно-исторический), показывая их деформацию, искажение в сознании и поведении сатирико-юмористических персонажей. На стыке истинного и ложного, реального и выдуманного и проскакивает комическая искра, возникает улыбка или раздается смех читателя.

Разрыв связи между причиной и следствием - традиционный источник комического. Важно уловить характерный для данной среды и эпохи тип конфликтов и передать их средствами сатирического искусства. У Зощенко главенствует мотив разлада, житейской нелепицы, какой-то трагикомической несогласованности героя с темпом, ритмом и духом времени.

Порой зощенковскому герою очень хочется идти в ногу с прогрессом. Поспешно усвоенное современное веяние кажется такому уважаемому гражданину верхом не просто лояльности, но образцом органичного вживания в революционную действительность. Отсюда пристрастие к модным именам и политической терминологии, отсюда же стремление утвердить свое «пролетарское» нутро посредством бравады грубостью, невежеством, хамством.

Не случайно герой-рассказчик видит мещанский уклон в том, что Васю Растопыркина - «этого чистого пролетария, беспартийного черт знает с какого года, - выкинули давеча с трамвайной площадки» нечуткие пассажиры за грязную одежду («Мещане»). Когда конторщику Сереже Колпакову поставили наконец личный телефон, о котором он так много хлопотал, герой почувствовал себя «истинным европейцем с культурными навыками и замашками». Но вот беда - разговаривать-то этому «европейцу» не с кем. С тоски он позвонил в пожарное депо, соврал, что случился пожар. «Вечером Сережу Колпакова арестовали за хулиганство».

Писателя волнует проблема жизненной и житейской аномалии. Отыскивая причины ее, осуществляя разведку социальнонравственных истоков отрицательных явлений, Зощенко порою создает гротескно-утрированные ситуации, которые порождают атмосферу безысходности, повсеместного разлива житейской пошлости. Такое ощущение создается после знакомства с рассказами «Диктофон», «Собачий нюх», «Через сто лет».

Критики 20-30-х годов, отмечая новаторство творца «Бани» и «Аристократки», охотно писали на тему «лицо и маска» Михаила Зощенко, нередко верно постигая смысл произведений писателя, но смущаясь непривычностью взаимоотношений между автором и его комическим «двойником». Рецензентов не устраивала приверженность писателя к одной и той же раз и навсегда избранной маске. Между тем Зощенко делал это сознательно.

С. В. Образцов в книге «Актер с куклой» рассказал о том, как он искал свой путь в искусстве. Оказалось, что только кукла помогла ему обрести свою «манеру и голос». «Войти в образ» того или иного героя актер раскованнее и свободнее сумел именно «через куклу».

Новаторство Зощенко началось с открытия комического героя, который, по словам писателя, «почти что не фигурировал раньше в русской литературе», а также с приемов маски, посредством которой он раскрывал такие стороны жизни, которые нередко оставались в тени, не попадали в поле зрения сатириков.

Все комические герои от древнейшего Петрушки до Швейка действовали в условиях антинародного общества, зощенковския же герой «развернул свою идеологию» в иной обстановке. Писатель показал конфликт между человеком, отягощенным предрассудками дореволюционной жизни, и моралью, нравственными принципами нового общества.

Разрабатывая нарочито обыденные сюжеты, рассказывая частные истории, приключившиеся с ничем не примечательным героем, писатель возвышал эти отдельные случаи до уровня значительного обобщения. Он проникает в святая святых мещанин, который невольно саморазоблачается в своих монологах. Эта умелая мистификация достигалась посредством мастерского владения манерой повествования от имени рассказчика, мещанина, который не только опасался открыто декларировать свои воззрения, но и старался нечаянно не дать повода для возбуждения о себе каких-либо предосудительных мнений.

Комического эффекта Зощенко часто достигал обыгрыванием слов и выражений, почерпнутых из речи малограмотного мещанина, с характерными для нее вульгаризмами, неправильными грамматическими формами и синтаксическими конструкциями («плитуар», «окромя», «хресь», «етот», «в ем», «брунеточка», «вкапалась», «для скусу», «хучь плачь», «эта пудель», «животная бессловесная», «у плите» и т.д.).

Использовались и традиционные юмористические схемы, вошедшие в широкий обиход со времен «Сатирикона»: враг взяток, произносящий речь, в которой дает рецепты, как брать взятки («Речь, произнесенная на банкете»); противник многословия, сам на поверку оказывающийся любителем праздных и пустых разговоров («Американцы»); доктор, зашивающий часы «кастрюльного золота» в живот больному («Часы»).

Зощенко - писатель не только комического слога, но и комических положений. Стиль его рассказов - это не просто смешные словечки, неправильные грамматические обороты и речения. В том-то и состояла печальная судьба авторов, стремившихся писать «под Зощенко», что они, по меткому выражению К. Федипа, выступали просто как плагиаторы, снимая с него то, что удобно снять, - одежду. Однако они были далеки от постижения существа зощенковского новаторства в области сказа. Зощенко сумел сделать сказ очень емким и художественно выразительным. Герой-рассказчик только говорит, и автор не усложняет структуру произведения дополнительными описаниями тембра его голоса, его манеры держаться, деталей его поведения. Однако посредством сказовой манеры отчетливо передаются и жест героя, и оттенок голоса, и его психологическое состояние, и отношение автора к рассказываемому. То, чего другие писатели добивались введением дополнительных художественных деталей, Зощенко достиг манерой сказа, краткой, предельно сжатой фразой и в то же время полным отсутствием «сухости».

Сначала Зощенко придумывал различные имена своим сказовым маскам (Синебрюхов, Курочкин, Гаврилыч), но позднее от этого отказался. Например, «Веселые рассказы», изданные от имени огородника Семена Семеновича Курочкина, впоследствии стали публиковаться вне прикрепленности к личности этого персонажа. Сказ стал сложнее, художественно многозначнее.

Форму сказа использовали Н. Гоголь, И. Горбунов, Н. Лесков, советские писатели 20-х годов. Вместо картинок жизни, в которых отсутствует интрига, а порою и всякое сюжетное действие, как было в мастерски отточенных миниатюрах-диалогах И. Горбунова, вместо подчеркнуто изощренной стилизации языка городского мещанства, которой Н. Лесков добивался посредством лексической ассимиляции различных речевых стихий и народной этимологии, Зощенко, не чураясь и этих приемов, ищет и находит средства, наиболее точно отвечающие складу и духу его героя.

Зощенко зрелой поры шел по пути, проложенному Гоголем и Чеховым, не копируя, однако, в отличие от многочисленных обличителей 20-х годов, их манеры.

К. Федин отметил умение писателя «сочетать в тонко построенном рассказе иронию с правдой чувства». Достигалось это неповторимыми зощенковскими приемами, среди которых важное место принадлежало особо интонированному юмору.

Юмор Зощенко насквозь ироничен. Писатель называл свои рассказы: «Счастье», «Любовь», «Легкая жизнь», «Приятные встречи», «Честный гражданин», «Богатая жизнь», «Счастливое детство» и т.п. А речь в них шла о прямо противоположном тому, что было заявлено в заголовке. Это же можно сказать и о цикле «Сентиментальных повестей», в которых доминирующим началом; стал трагикомизм обыденной жизни мещанина и обывателя. Одна из повестей носила романтическое заглавие «Сирень цветет». Однако поэтическая дымка названия рассеивалась уже на первых страницах. Здесь густо текла обычная для зощенковских произведений жизнь затхлого мещанского мирка с его пресной любовью, изменами, отвратительными сценами ревности, мордобоем.

Господство пустяка, рабство мелочей, комизм вздорного и нелепого - вот на что обращает внимание писатель в серии сентиментальных повестей. Однако много тут и нового, даже неожиданного для читателя, который знал Зощенко-новеллиста. В этом отношении особенно показательна повесть «О чем пел соловей».

Здесь, в отличие от «Козы», «Мудрости» и «Людей», где были нарисованы характеры всевозможных «бывших» людей, надломленных революцией, выбитых из привычной житейской колеи, воссоздан вполне «огнестойкий тип», которого не пошатнули никакие бури и грозы минувшего социального переворота. Василий Васильевич Былинкин широко и твердо ступает по земле. «Каблуки же Былинкин снашивал внутрь до самых задников». Если что и сокрушает этого «философски настроенного человека, прожженного жизнью и обстрелянного тяжелой артиллерией», так это внезапно нахлынувшее на него чувство к Лизочке Рундуковой.

В сущности, повесть «О чем пел соловей» и представляет тонко пародийно стилизованное произведение, излагающее историю объяснений и томлений двух жарко влюбленных героев. Не изменяя канонам любовной повести, автор посылает испытание влюбленным, хотя и в виде детской болезни (свинка), которой неожиданно тяжело заболевает Былинкин. Герои стоически переносят это грозное вторжение рока, их любовь становится еще прочнее и чище. Они много гуляют, взявшись за руки, часто сидят над классическим обрывом реки, правда, с несколько несолидным названием - Козявка.

Любовь достигает кульминации, за которой возможна только гибель любящих сердец, если стихийное влечение не будет увенчано брачным союзом. Но тут вторгается сила таких обстоятельств, которые под корень сокрушают тщательно взлелеянное чувство.

Красиво и пленительно пел Былинкин, нежные рулады выводил его прерывающийся голос. А результаты?

Вспомним, почему в прежней сатирической литературе терпели крах матримониальные домогательства столь же незадачливых женихов.

Смешно, очень смешно, что Подколесин выпрыгивает в окно, хотя тут и нет того предельного снижения героя, как у Зощенко.

Сватовство Хлестакова срывается оттого, что где-то в глубине сцены суровым возмездием нависает фигура истинного ревизора.

Свадьба Кречинского не может состояться потому, что этот ловкий мошенник метит получить миллион приданого, но в последний момент делает слишком неуклюжий шаг.

А чем объясняется печально-фарсовый итог в повести «О чем пел соловей»? У Лизочки не оказалось мамашиного комода, на который так рассчитывал герой. Вот тут-то и вылезает наружу мурло мещанина, которое до этого - правда, не очень искусно - прикрывалось жиденькими лепестками «галантерейного» обхождения.

Зощенко пишет великолепный финал, где выясняется истинная стоимость того, что вначале выглядело трепетно-великодушным чувством. Эпилогу, выдержанному в умиротворенно-элегических тонах, предшествует сцена бурного скандала.

В структуре стилизованно-сентиментальной повести Зощенко, подобно прожилкам кварца в граните, проступают едко саркастические вкрапления. Они придают произведению сатирический колорит, причем, в отличие от рассказов, где Зощенко открыто смеется, здесь писатель, пользуясь формулой Маяковского, улыбается и издевается. При этом его улыбка чаще всего грустнопечальная, а издевка - сардоническая.

Именно так строится эпилог повести «О чем пел соловей», где автор наконец-то отвечает на вопрос, поставленный в заглавии. Как бы возвращая читателя к счастливым дням Былинкина, писатель воссоздает атмосферу любовного экстаза, когда разомлевшая «от стрекота букашек или пения соловья» Лизочка простодушно допытывается у своего поклонника:

Вася, как вы думаете, о чем поет этот соловей?

На что Вася Былинкин обычно отвечал сдержанно:

Жрать хочет, оттого и поет»

Своеобразие «Сентиментальных повестей» не только в более скудном введении элементов собственно комического, но и в том, что от произведения к произведению нарастает ощущение чего-то недоброго, заложенного, кажется, в самом механизме жизни, мешающего оптимистическому ее восприятию.

Ущербность большинства героев «Сентиментальных повестей» в том, что они проспали целую историческую полосу в жизни России и потому, подобно Аполлону Перепенчуку («Аполлон и Тамара»), - Ивану Ивановичу Белокопытову («Люди») или Мишелю Синягину («М. П. Синягин»), не имеют будущего. Они мечутся в страхе по жизни, и каждый даже самый малый случай готов сыграть роковую роль в их неприкаянной судьбе. Случай приобретает форму неизбежности и закономерности, определяя многое в сокрушенном душевном настрое этих героев.

Фатальное рабство мелочей корежит и вытравляет человеческие начала у героев повестей «Коза», «О чем пел соловей», «Веселое приключение». Нет козы - и рушатся устои забежкинского мироздания, а вслед за этим гибнет и сам Забежкин. Не дают мамашиного комода невесте - и не нужна сама невеста, которой так сладко пел Былинкин. Герой «Веселого приключения» Сергей Петухов, вознамерившийся сводить в кинематограф знакомую девицу, не обнаруживает нужных семи гривен и из-за этого готов прикончить умирающую тетку.

Художник живописует мелкие, обывательские натуры, занятые бессмысленным коловращением вокруг тусклых, линялых радостей и привычных печалей. Социальные потрясения обошли стороной этих людей, называющих свое существование «червяковым и бессмысленным». Однако и автору казалось порою, что основы жизни остались непоколебленными, что ветер революции лишь взволновал море житейской пошлости и улетел, не изменив существа человеческих отношений.

Уже первые сатирические произведения Михаила Михайловича Зощенко свидетельствовали о том, что русская литература пополнилась новым именем писателя, не похожим ни на кого другого, со своим, особым взглядом на мир, общественную жизнь, мораль, культуру, человеческие взаимоотношения. Язык прозы Зощенко также не был похож на язык других писателей, работающих в жанре сатиры.
Зощенко в своих произведениях ставит героев в такие обстоятельства, к которым они не могут приспособиться, оттого выглядят смешными, нелепыми, жалкими. Таков, например, персонаж рассказа «Аристократка» Григорий Иванович. Повествование ведет сам персонаж, то есть всю историю мы слышим от первого лица. Григорий Иванович рассказывает о том, чем закончилось его увлечение аристократкой. Нужно сказать, что герой точно для себя уяснил, как выглядят аристократки - они непременно должны быть в шляпе, «чулочки на ней фильдекосовые», она может быть с монсиком на руках и иметь «зуб золотой». Даже если женщина и не принадлежит к аристократии, но выглядит так, как описал ее рассказчик, то для него она автоматически переходит в разряд ненавистных ему после случившегося аристократок.
А произошло следующее: водопроводчик Григорий Иванович на собрании увидел как раз одну из таких «аристократок» и увлекся ею. Вызывают смех ухаживания героя за понравившейся ему дамой - он приходит к ней «как лицо официальное» и интересуется «в смысле порчи водопровода и уборной». Через месяц таких хождений дама стала более подробно отвечать кавалеру на вопросы о состоянии санузла. Герой выглядит жалким - он совершенно не умеет вести разговор с объектом своего интереса, и даже, когда они, наконец, стали под руку гулять по улицам, он испытывает чувство неловкости оттого, что не зйает, о чем говорить, и оттого, что на них смотрит народ.
Однако Григорий Иванович все-таки пытается приобщиться к культуре и приглашает свою даму в театр. В театре ему скучно, а в антракте вместо того, чтобы обсудить происходящее на сцене, он вновь заводит разговор о том, что ему ближе, - о водопроводе. Герой решает угостить даму пирожным, а поскольку денег у него «в обрез», то он подчеркнуто предлагает ей «скушать одно пирожное». Рассказчик свое поведение во время сцены с пирожными объясняет «буржуйской стыдливостью» из-за отсутствия денег. Эта самая «буржуйская стыдливость» мешает кавалеру признаться даме в том, что он стеснен в средствах, и герой старается всячески отвлечь спутницу от разорительного для его кармана поедания пирожных. Это ему не удается, ситуация становится критической, и герой, презрев свои былые намерения выглядеть культурным человеком, заставляет даму положить назад четвертое пирожное, за которое он заплатить не может: «Ложи, - говорю, - взад!», «Ложи, - говорю, - к чертовой матери!» Комически выглядит и ситуация, когда собравшийся народ, «эксперты», оценивают четвертое пирожное, спорят, «сделан на нем надкус», пли нет.
Не случайно действие рассказа происходит в театре. Театр считается символом духовной культуры, которой так не хватало в обществе. Поэтому театр здесь выступает как фон, на котором бескультурье, невежественность, невоспитанность людей выступают наиболее ярко.
Григорий Иванович отнюдь не винит себя в случившейся истории, он списывает свою неудачу в делах любовных на разницу в социальном происхождении со своим предметом увлечения. Он винит во всем «аристократку», с ее «аристократическим» поведением в театре. Он не признает того, что пытался быть культурным человеком, герой считает, что пытался вести себя в отношении с дамой как «буржуй нерезаный», а на самом деле он «пролетариат».
Самое смешное, что и дама имела к аристократии очень далекое отношение - пожалуй, дело ограничивалось лишь внешним сходством с представительницей высшего света, да и то в понимании Григория Ивановича. Об этом свидетельствует и поведение дамы, и ее речь. Совсем не как воспитанный и культурный человек, принадлежащий к аристократии, она говорит в финале рассказа Григорию Ивановичу: «Довольно свинство с вашей стороны. Которые без денег - не ездют с дамами».
Все повествование вызывает комический эффект, а в сочетании с языком повествователя - смех. Речь рассказчика пестрит жаргонизмами, просторечиями, каламбурами, ляпсусами. Чего стоит только выражение «аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место»! Про то, как главный герой «выгуливал» даму, он сам говорит так: «Приму ее под руку и волочусь, что щука». Даму он называет «этакая фря», себя сравнивает с «буржуем нерезаным». По мере развития действия рассказа герой уже Не стесняется в выражениях - велит даме положить пирожное «к чертовой матери», а хозяин, по словам Григория Ивановича, «перед рожей кулаками крутит». Рассказчик дает собственное толкование некоторым словам. Так, например, держаться индифферентно - значит «ваньку валять». Этот герой, претендующий на звание культурного человека, таковым не является. А все его попытки приблизиться к «культуре» выглядят смешными.
Значение творчества Зощенко трудно переоценить - его смех остается актуальным и в современное нам время, потому что людские и общественные пороки, к сожалению, все еще остаются неискоренимыми.

М. Зощенко. Любовь.

1. Определение функционально-стилевой принадлежности текста.

Данный текст принадлежит к художественному стилю (письменный, литературный, с элементами разговорного). Жанр произведения (сатирический рассказ) предполагает резкое, решительное осуждение и осмеяние отрицательных общественных явлений, таких^ как отрицание общечеловеческих моральных ценностей, нарушение принятых норм поведения человека. Рассказ Зощенко «Любовь» показывает нам героя нового времени, для которого вещные отношения заменяют духовные, а звериные инстинкты оказываются

выше чувств.

2. Анализ семантического пространства текста. Анализ концептосферы

Ключевыми словами являются следующие: любовь (3), люблю (1), чувства (3), обожаю (1), доказать (1), самопожертвование (1), шуба (7), калоши (3), сапоги (2), ботинки (2), пальто (1), имущество (1), лишайся (1).

Мы можем сказать, что в тексте 2 концептуальных ядра: 1-е - «любовь»и 2-е - «шуба», которое на протяжении повествования замещает 1-е.

Самым частотным словом является шуба, именно его мы назовем базовым концептом. К нему примыкают слова: калоши, сапоги, ботинки, пальто, имущество. На позицию базового концепта претендует слово «любовь», вынесенное в название, а также примыкающие к нему люблю, чувства, обожаю, но по замыслу автора, любовь в мире современного человека уступает по значимости материальным ценностям, к тому же возможна только при их наличии, при «лишении имущества» все благородное в человеке исчезает. Именно подмена любовь - имущество (шуба) выступает на первый план в данном сатирическом рассказе. Анализ денотативного пространства

Событийная макроструктура текста. Герой провожает девушку, на них нападает грабитель, что выявляет истинную позицию героя по отношении к девушке. Таким образом, глобальная ситуация - любовь - предстает перед нами в сатирическом освещении, следовательно, основная мысль сознания героя звучит так: Я же ее провожай, я и имущества лишайся. Авторская точка зрения прямо не выражена, подана имплицитно, может быть, примерно сведена к фразе: человек нового общества, новой формации не способен на глубокие чувства, все его действия и мысли определены лишь принципом сохранения имущества, лишенный же оного он поступает по принципу «сытый голодному не товарищ». Микропропозиции:

вечеринка кончилась поздно;

герой уговаривает девушку подождать первого трамвая;

герой идет провожать девушку;

он хочет показать любовь геройским поступком;

появившийся грабитель требует вещи;

герой пытается противиться;

герой возмущается, почему не трогают девушку:

герой убегает;

девушка остается одна.

Лексико-семантическая репрезентация текстового события: в первой части рассказа преобладают слова с абстрактной семантикой, обозначающие человеческие чувства (люблю, обожаю, красота, докажу); далее начинают доминировать слова двух типов: во- первых, лексика с конкретным материальным значением (шуба, калоши, споги), которая будет преобладать в третьей части, во-вторых, разговорная, просторечная лекика (скидывай, сымай, мымра, сволочь). В третье части произведения много глагольной лексики, отражающей состояние и переживание героя (обмяк, скис, сидел кулем, лишайся, заерзал, закричал, сорвался).

Художественное время и способы его воплощения.

Основной способ воплощения- прошедшее время глаголов совершенного вида (сказал, надел, вышли, вскрикнула, потянул, обмяк, скис, сорвался, побежал). Но создается ощущение времени «типического», не заключенного в какой-то точке прошедшего, так как, во-первых, используются глаголы несовершенного вида (стоял, глядела, не двигалась), во-вторых, в диалогах героев встречаем формы настоящего времени (люблю, обожаю, смеетесь, скалите, грабят). К тому же, несмотря на то, что события происходят ночью, никаких других временных ориентиров нам не дано (год, месяц). Поэтому мы можем говорить, что происходит переход из прошедшего времени во вневременное - ситуация любви, любовного свидания, репрезентируемая автором в данном рассказе безотносительно к конкретному моменту человеческой жизни, может быть соотнесена с историческим временем (1920 г.), но этот вывод мы можем сделать, лишь зная о времени написания произведения и об особенностях творчества М. Зощенко. Способ пространственной организации текста

Вначале закрытое, точечное пространство (холл), затем открытое, линейное (улица), с выделением точечного (Крюков канал, решетка). Эмотивное пространство текста.

Вася Чесноков вначале предстает как нерешительный ухажер (говорил умоляющим тоном, чуть не плача, покорно надел), затем его «любовный пыл» возгорается все больше (появляются восхищение, чувства питаю, любовь). Но в то же время появляются слова вроде некоторое изумление - словно изнутри подрывающие истинное отношение Васи к Маше. Неискренность его чувств будет доказана, когда автор проведет своего героя через такие эмоции, как страх, обида, злоба; соответственно в тексте это выражено следующей лексикой: дрожащими руками, обидчивым тоном, со злобой взглянув. Зощенко ведет совего героя через данные переживания, чтобы выявить главную эмоцию героя - трусость, а не любовь.

Если говорить о Машеньке, то ее эмоции тоже претерпевают изменения: от засмеялась, зубки скалите - до в ужасе вскрикнула, в ужасе глядела. Но подобная лексика не раскрывает ничего, кроме удовольствия при любовном свидании и страха, когда на них нападает грабитель. В самом финале Машенька не наделена никакими эмоциями вообще. Единственная фраза, которую мы встречаем (Машенька осталась у решетки), может быть расценена как сильнейший шок, который не требует комментариев.

Внешне без пояснений остается и авторская позиция. Но имплицитно появляется нечто вроде разочарования, разочарования от поведения своих героев, для которых не существует настоящей любви, при этом автор способен посмеяться над ними, именно поэтому он выбирает жанр сатирического рассказа.

3. Анализ структурной организации текста.

Анализ членимости текста.

Объемно-прагматическое членение текста. Рассказ Зощенко «Любовь» небольшой по объему, поэтому деления на части, главы в нем нет. Зато текст делится на большое количество абзацев: 18 абзацев, из которых 6 являются простыми предложениями, при том, что текст насчитывает около 2 страниц.

Структурно-смысловое членение

Текст состоит из 5 ССЦ:

любовное свидание;

стремление к подвигам Васи Чеснокова;

встреча с грабителем;

протест героя;

побег героя.

В рассказе преобладает повествование с элементами рассуждения. Рассуждения принадлежат герою: Вот многие ученые и партийные люди отрицают чувства любви, а я, Марья Васильевна, не отрицаю. Я могу питать к вам чувства до самой смерти и до самопожертвования. Ей-богу... Вот скажите: ударься, Вася Чесноков, затылком об тую стенку - ударюсь.

Рассказ М.Зощенко «Любовь» ведется от третьего лица, но большую часть повествования составляют диалоги между героями (Вася - Маша, Вася - грабитель) и монологи от лица главного героя.

Анализ связности текста Логико-семантические связи:

тождественный повтор (Обождите, радость моя... Обождите первого трамвая; Да, замечательная красота, - сказал Вася, глядя с некоторым изумлением на облупленную штукатурку дома. - Действительно, очень красота);

синонимический повтор (смеетесь и зубки скалите, обожаю и люблю, пикнешь, крикнешь);

антонимический повтор {партийные люди отрицают чувства любви, а я...не отрицаю).

Союзы как средство выражения универсальных логико-смысловых связей:

союз «и» {И сапоги тоже сымай, И ты, дамочка)",

союз «а» {Даму не трогаете, а меня - сапоги снимай, У ей и шуба, и калоши, а я отдувайся за всех).

Текстообразующие грамматические средства связи:

В тексте употребляются глаголы прошедшего времени совершенного вида {кончилась, надел, сказала, вынырнула, проговорил, обмяк, скис, сорвался и т.п.), глаголы в повелительном наклонении в значении долженствования {Я же ее провожай, я и имущества лишайся). В тексте активно используются деепричастные обороты {надевая калоши, с восхищением рассматривая Машенькин профиль, глядя с некоторым изумлением, желая этим сказать, в ужасе подпрыгивая и дергая ногами).

Прагматические связи

Образные связи воссоздают образ примитивного человека, появившегося в новом времени и утратившего принципы и идеалы старого, находящегося в переходном состоянии, как в плане смены исторических парадигм, так и относительно моральных устоев. Этот человек слышал, что есть любовь, но он уже не способен на это чувство по-настоящему, он не в силах довести игру, за которую взялся, поскольку живет по иным, звериным законам.

4. Коммуникативная организация текста.

Анализ коммуникативных регистров текста и его фрагментов В рассказе встречаются следующие регистры:

генеративный - обобщение (Я же ее провожай, я и имущества лишайся).

волюнтивный регистр (Ей-богу, ударюсь. Желаете?; Вы мне не верите, а я могу доказать; позвольте, как же так?);

реактивный регистр - реакция героев (// какой вы кавалер, который даму не может по морозу проводить? - на предложение обождать первого трамвая; - Ах! - закричала Машенька. - Вася! Что вы! - на попытку перелезть через решетку);

репродуктивный регистр {Вася Чесноков, утомленный и вспотевший, с распорядительским бантом на гимнастерке, стоял перед Машенькой и говорил умоляющим тоном; Вася обмяк, скис w кулем сидел на снегу , с недоверием посматривая на свои ноги в белых носках.);

информативный регистр (Вечеринка кончилась поздно).

Характеристика тема-рематических структур

Тема-рематическая структура - каноническая ступенчатая. Из рематических доминант

чаще всего встречается динамическая. Средства актуализации содержания - в тексте предложения в основном простые;

разговорные конструкции (Скидавай пальто. Да живо. А пикнешь - стукну по балде, и нету тебя. Понял, сволочь? Скидавай\)\

просторечная, разговорная лексика (вспотевши, скалите, лягте, об стенку, отдувайся);

в рассказе несколько раз встречается слово любовь, а рядом с ним - ботинки, шуба, пальто.

5. Итак, филологический анализ текста Зощенко «Любовь» показал, что все используемые в нем языковые средства нацелены на раскрытие замысла автора произведения - нарисовать современное ему общество через единичную ситуацию любовного свидания, рандеву, где герой проигрывает в наших глазах, развенчивается автором, поскольку для него имущественные отношения оказываются важнее чувств. Автор, при помощи различных языковых средств, дает понять нам, что герой его рассказа - примитив, и поэтому вряд ли способен питать какие-либо чувства, кроме жадности, злобы, страха.

Смех Михаила Зощенко и весел, и грустен. За “бытовыми” нелепыми и смешными ситуациями его рассказов скрываются печальные, а иногда и трагические размышления писателя о жизни, о людях, о времени.
В рассказе 1924 года “Нервные люди” писателем затрагивается одна из главных проблем его эпохи – так называемый “квартирный вопрос”. Герой-рассказчик повествует читателям о незначительном, казалось бы, происшествии – драке в коммунальной квартире: “Недавно в нашей квартире драка произошла. И не то драка, а целый бой”.
Зощенко дает конкретное обозначение места действия своего рассказа и его участников – Москва, 20-ые годы, жильцы квартиры на углу Глазовой и Боровой. Тем самым писатель стремится усилить эффект присутствия читателя, сделать его свидетелем описываемых событий.
Уже в начале рассказа дается общая картина происшедшего: произошла драка, больше всех в которой пострадал инвалид Гаврилов. Наивный рассказчик видит причину драки в повышенной нервности народа: “…народ уж очень нервный. Расстраивается по мелким пустякам. Горячится” И это, по мнению героя-рассказчика, неудивительно: “Оно, конечно. После гражданской войны нервы, говорят, у народа завсегда расшатываются”.
Из-за чего же произошла драка? Причина самая незначительная и нелепая. Одна жиличка, Марья Васильевна Щипцова, без разрешения взяла у другой жилички, Дарьи Петровны Кобылиной, ежик, чтобы почистить примус. Дарья Петровна возмутилась. Так, слово за слово, две женщины поссорились. Рассказчик деликатно пишет: “Стали они между собой разговаривать”. И дальше продолжает: “Шум у них поднялся, грохот, треск”. С помощью градации автор раскрывает нам истинное положение вещей: мы понимаем, что две соседки стали скандалить, ругаться и, наверное, драться. Кроме того, благодаря такой градации создается эффект смешного, комического.
На шум и ругань явился муж Дарьи Петровны, Иван Степаныч Кобылин. Этот образ – типичный образ нэпмана, “буржуя недорезанного”. Рассказчик так описывает его: “Здоровый такой мужчина, пузатый даже, но, в свою очередь, нервный”. Кобылин, “словно слон”, работает в кооперативе, продает колбасу. За свое, деньги или вещи, он, что называется, удавится. Этот герой вмешивается в ссору со своим веским словом: “…нипочем то есть не разрешу постороннему чужому персоналу этими ежиками воспользоваться”. Для Кобылина другие люди, пусть даже соседи, – это “чужой персонал”, который не должен его никоим образом касаться.
На скандал вышли все жильцы коммуналки – все двенадцать человек. Собравшись в тесной кухоньке, они начали решать спорный вопрос. Появление инвалида Гаврилыча и его слова “Что это за шум, а драки нету?” стали толчком к кульминации рассказа – драке.
В тесной и узкой кухоньке все жильцы начали махать руками, вымещая свое недовольство и соседями, и ужасными условиями жизни. В результате пострадал самый невиновный и беззащитный – безногий инвалид Гаврилыч. Кто-то в пылу драки “ударяет инвалида по кумполу”. Только прибывшая милиция смогла успокоить разбушевавшихся жильцов. Опомнившись, они не могут понять, что привело их к такой серьезной драке. Это страшно, потому что жертва их безумия, инвалид Гаврилыч, “лежит, знаете, на полу, скучный. И из башки кровь каплет”.
В финале рассказа мы узнаем, что состоялся суд, приговором которого было – “прописать ижицу”, то есть сделать жильцам квартиры выговор. Заканчивается рассказ такими словами: “А нарсудья тоже нервный такой мужчина попался – прописал ижицу”.
И здесь мы слышим уже скорее голос автора, чем героя-рассказчика. В этих словах сам Зощенко выражает свое отношение ко всему описанному. За убийство человека – выговор?!
Мне кажется, что этот приговор подтверждает типичность таких ситуаций для Москвы 20-ых годов 20 века. По мнению Зощенко, коммунальные квартиры – безусловное зло. Конечно, все зависит от конкретных людей. Ведь были и коммунальные квартиры, в которых соседи жили как одна семья и ни за что не хотели разъезжаться. Безусловно, автор сатирически раскрывает образ Кобылина, необразованного и наглого хапуги. Но, в то же время, и в словах этого героя есть доля правды. Почему он, как и остальные двенадцать жильцов маленькой коммуналки, не имеет права на свое личное пространство, на свою квартиру? Взвинченные теснотой, тем, что они постоянно вынуждены сталкиваться со своими, не всегда приятными, соседями, “нервные люди” постоянно конфликтуют. Каждая мелочь вызывает у них бурю эмоций, в результате которых могут происходить самые страшные вещи.
На то, что “квартирный вопрос” – вовсе не пустяк, решение которого может подождать, указывает трагический финал рассказа “Нервные люди”. В результате драки погибает ни в чем не повинный человек – инвалид Гаврилыч.
Этот рассказ Зощенко вводит нас в мир Москвы 20-ых годов прошлого века. Создать колорит того времени помогает образ героя-рассказчика – рядового москвича, наивно повествующего о своей жизни, о том, что он знает, и свидетелем чего он был. Язык рассказчика и героев произведения – это смесь просторечий, вульгаризмов и канцеляризмов, заимствованных слов. Такое сочетание рисует правдивый портрет современника Зощенко и, в то же время, создает комический эффект, вызывая у читателя грустную улыбку.
Я считаю, что, обнажая недостатки своего времени, Зощенко стремился улучшить жизнь своих современников. Рассказывая о, казалось бы, мелочах, писатель показывал, что из мелочей состоит жизнь, жизнь отдельных людей. Улучшать эту жизнь писатель Михаил Зощенко считал своей высшей целью.

(Пока оценок нет)

Другие сочинения:

1. Рассказ М. Зощенко “Стакан” (1923), на первый взгляд, очень “легкий” и непринужденный. Однако он затрагивает важные проблемы во взаимоотношениях между людьми – вопросы воспитания, такта, доброго отношения друг к другу. Писатель показывает, что мещанство настолько сильно проникло в человека, что Read More ......
2. Правда, попытки Зощенко писать по-новому были поняты не сразу. Один из первых рассказов Зощенко принес в журнал “Современник”, редактором которого был поэт М. Кузмин. Рассказ принят не был. “Ваши рассказы очень талантливы,- говорит Кузмин… – Но согласитесь сами – это Read More ......
3. Стакан В своем рассказе “Стакан” Михаил Зощенко раскрывает важную проблему взаимопонимания людей между собой, вопрос воспитания и простого отношения друг к другу. Сначала произведение кажется легким и понятным, но в нем скрыт некий такт, который заставляет задуматься над собой и Read More ......
4. Вряд ли найдется человек, не читавший ни одного произведения Михаила Зощенко. В 20-30 годах он активно сотрудничал в сатирических журналах (“Бегемот”, “Смехач”, “Пушка”, “Ревизор” и другие). И уже тогда за ним утвердилась репутация прославленного сатирика. Продолжая анализ зощенковских традиций в Read More ......
5. Театр Зощенко – это 10 пьес, 8 одноактных комедий, 2 либретто, множество сценок (для сатирических журналов 20-30-х гг. “Бузотер”, “Смехач”, “Бегемот” – под разными псевдонимами), миниатюры для эстрады. Он писал для театра и о театре. Так или иначе, конкретный анализ Read More ......
6. Михаил Зощенко – писатель уникальный. Его произведения обладают неповторимым колоритом: духом советских улиц 20-ых годов 20 века. В то время, как почти все советские писатели воспевали Великую Октябрьскую революцию, обращались к героической тематике, Зощенко писал о простом человеке, живущем в Read More ......
7. У Зощенко очень много “рассказывающих” героев, объясняющих свое житье. В значительной степени этими качествами наделен рассказчик, который иногда рассказывает очень колоритно о серьезных проблемах. Начав “философствовать” о культуре, рассказчик продолжает: “А вопрос культуры – это собачий вопрос. Хотя бы насчет Read More ......
8. В творчестве Михаила Зощенко, в частности в его рассказах, особое место занимает позиция авторского лица и авторской маски. В этой теме мне хотелось бы, в меру своих знаний творчества М. Зощенко, раскрыть механизм авторской позиции. Задача этого реферата попытаться разобраться Read More ......

Анализ рассказа М. Зощенко “Нервные люди”

Урок литературы в 11 классе Анализ рассказов М. Зощенко. Современное прочтение рассказов М. Зощенко. « Смех - великое дело!» ________________________________________ Цели урока:

1. доказать, что рассказы М. Зощенко современны и актуальны; показать, как решается проблема соотношения юмора и сатиры в рассказах Зощенко; 2. совершенствовать умения анализа литературного произведения; вызвать у учащихся устойчивый интерес к творчеству М. Зощенко и к культуре вообще; выявить художественное своеобразие сатиры М.Зощенко 3. Заставить задуматься о человеческой ценности, о настоящей интеллигентности. Продолжать воспитывать в учащихся чувства доброты и благородства

Ход урока.

О, смех великое дело! Ничего более не боится человек так, как смеха… Боясь смеха, человек удержится от того, от чего бы не удержала его никакая сила. Н.В. Гоголь

I. Слово учителя. Работа с эпиграфом, определение проблемы и задач урока. Готовясь к нашему уроку, вы прочитали очень много рассказов Зощенко. Перечислите их. Как вы поняли, над кем и над чем смеётся писатель? Современны ли рассказы Зощенко? (Значительное место в творчестве Зощенко занимают рассказы, в которых писатель непосредственно откликается на реальные события дня. Наиболее известные среди них: «Аристократка», «Стакан», «История болезни», «Нервные люди», «Монтёр»)

Проблематика рассказов: 1. «Аристократка» После революции старое, привычное забыто и отвергнуто, а по-новому жить ещё не научились. 2. «Баня» Автором высмеиваются порядки в городском коммунальном хозяйстве, основанные на пренебрежительном отношении к простому человеку. 3. «Беспокойный старичок » Автор рассматривает экономические проблемы, парализовавшие гражданское строительство. 4. «История болезни» Высмеивается низкий уровень медицинского обслуживания. 5. «Слабая тара» Критика взяточников, которых наплодила разросшаяся административно - командная система. 6. «Качество продукции» Процветающая на производстве халтура и нехватка товаров первой необходимости вынуждают людей «бросаться» на «заграничную продукцию».

Вывод: Значение творчества Зощенко трудно переоценить — его смех остается актуальным и в современное нам время, потому что людские и общественные пороки, к сожалению, все еще остаются неискоренимыми.

Слово учителя: - Творчество Михаила Зощенко - самобытное явление в русской советской литературе. Писатель по- своему увидел некоторые характерные процессы современной ему действительности, вывел под слепящий свет сатиры галерею персонажей, породивших нарицательное понятие «зощенковский герой». Находясь у истоков советской сатирико-юмористической прозы, он выступил создателем оригинальной комической новеллы, продолжившей в новых исторических условиях традиции Гоголя, Лескова, раннего Чехова. Наконец, Зощенко создал свой, совершенно неповторимый художественный стиль.Писатель жил в уникальной стране, и его нравственное, гражданское формирование как сатирика пришлось на послереволюционное время.(Годы жизни писателя написаны на доске 1895-1958). --Мы знаем: писатель и эпоха неделимы. Ребята, напомните, в какое время жил Зощенко? Что происходило в стране? Счастлив ли был советский человек? (Революции, Гр. война, становление молодой республики) - Верно: В 1922 году 30 декабря, когда уже закончилась гражданская война, был официально провозглашен Союз Советских Социалистических Республик. Вскоре СССР заявил о себе, как о мощном, непобедимом государстве. Выставка, которая перед вами отражает все стороны жизни Советского Союза эпохи строительства социализма. Художники и скульпторы стремились запечатлеть на полотне или в камне историческое время - время становления молодой республики. Эти же достижения индустриализации, коллективизации, культурной революции воспевались и в литературе того времени.

Эпоха М.Зощенко. Рассказы Зощенко сначала были необычайно популярны, журналы оспаривали право печатать его произведения. Но все это было временно. Писатель так безошибочно угадывал все, что происходило в стране, что, в конце концов, ему предъявили обвинение.

Историческая справка 1. “…в условиях, когда рабочий класс, когда партия и СССР осуществляет самокритику через партийные чистки, через действенный контроль масс… нужна ли сатира?” И в 1946 году вышло постановление партии “ О журналах “ Звезда” и “ Ленинград”. Зощенко был заклеймен, как пошляк, “хулиган” и “подонок литературы, глумящийся над советскими людьми”. Творчество Зощенко было запрещено. Лишь в конце 80-х годов XX века, в эпоху гласности его творчество было возвращено нам. Был еще один момент, о котором многие не подозревали. Историческая справка 2. В 30-годы Сталин вместо идеала революционера-разрушителя провозгласил героем “простого, обычного человека, “винтика”, который держит в состоянии активности наш великий государственный механизм”. А ведь именно такой простой человек и стал героем рассказов Зощенко. Рассказов писателя боялись, поскольку они не были безобидны, они были сатирическими.

Работа с терминами. Вспомним, чем отличаются юмор и сатира? Вы можете обратиться к словарю. Запись в тетрадь. Юмор - изображение чего-то в смешном, комическом виде. В отличие от сатиры юмор не обличает, а весело вышучивает. Сатира - обличение людских пороков и недостатков жизни, отрицательных явлений действительности.

II. Анализ рассказов М.Зощенко. - А теперь анализируем рассказ “Аристократка”. Наша задача определить: над чем смеется Зощенко и с помощью чего он этого добивается?

Итак, рассказ небольшой, около 150 строк. - Играет ли это роль? Почему? Записываем - краткость. -Зощенко писал о своём языке: « Я пишу очень сжато. Фраза у меня короткая. Доступная бедным. Может быть, поэтому у меня много читателей.) - Рассказ несложный по сюжету, напомните его кратко. (Небогатый человек приглашает даму в театр. Заходят в буфет. Денег в обрез. На этой почве переживания героя. Это тоже прием Зощенко. Записываем - простота сюжета. - От какого лица идет рассказ? Как называется этот прием в литературе? “Я, братцы мои, не люблю баб…” Записываем - сказовая манера. -Комментарий учителя: Язык рассказов Зощенко был собирательным; он вобрал в себя всё самое характерное, яркое из простого языка масс и в отжатом, концентрированном виде вышел на страницы зощенковских рассказов. Тогда- то и стал он литературным языком - неповторимым сказом народного писателя Зощенко.) - Далее, в чём признаётся герой рассказа? Не любит кого? Следует доверительное признание: “… не люблю баб, которые в шляпках”. А почему в шляпках? Прочтите весь абзац. (Классовый признак - аристократка). Герой, конечно, понятия не имеет, какие бывают аристократки, но поясняет: “Ежели баба в шляпке, ежели чулочки на ней фильдекосовые, или мопсик у ней на руках, или зуб золотой, то такая аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место”. - Что можно сказать о таком герое? (Глупый, темный, необразованный, невежа, невежда). Невежа - грубый, невоспитанный человек. Невежда - малообразованный человек. (Одним словом, мещанин - человек с мелкими интересами, узким кругозором). - Мещанин из рассказа Зощенко, как и положено, мыслить не может. Может быть, именно таких дам в шляпках и чулках он видел на плакатах и с тех пор воспринимает их как врагов.) - Но, почему вдруг зуб золотой? О чем он может говорить? (Шпанская мода, показатель материального благосостояния). - Что это за прием? (Деталь). - Для чего такое обилие деталей? (Нагнетание, усиление). Записываем - нагнетание деталей. - Что еще бросается в глаза? Какова речь героя? (Примеры зачитать). Просторечия, стилистически приниженная лексика, иногда жаргон. Записываем - речь героя. - Итак, намечена экспозиция. Что это такое? - Далее герой доказывает, что он пострадал: “…в театре она и показала свою идеологию во всем объеме”. Какое слово явно неуместно? Почему?

Идеология - система взглядов, идей, характеризующих какую-либо социальную группу, класс, политическую партию. - О чем говорит неуместное употребление слов? Записываем - неуместное употребление слов. - Герой вспоминает о своем неудавшемся романе. Как он ухаживает за героиней? (Заходит к не как “лицо официальное” с вопросом об исправности водопровода и уборной, то есть ухаживание происходит “на фоне производства”). - Почему? Кто же он? (Сантехник, а мы помним, что представитель рабочего класса выше всякого стоит). - Смешно? Грустно! - Кто же эта аристократка? Можно ли сказать, что она и герой - одного поля ягоды? Почему? -Чем нравится ей герой? Докажите. - Почему ей хочется в театр? - Как герой получает билет? (член ком. ячейки) - Идут в театр. Интересует ли он героев? Докажите.

В чем особенность стиля Зощенко? (Простота, ясность, яркость, живость).

Записываем - стиль автора. Прозвучало предупреждение: “Ежели, - говорю, - вам охота скушать одно пирожное, то не стесняйтесь. Я заплачу” (Герой волнуется) - Что отвечает она? (Мерси). - Что это за слово? - Герой снова дает спутнице оценку. Как она идет? Что это за походка? - “…цоп с кремом и жрет…”, герой волнуется. Докажите. - Наступает кульминация. Герой кричит, скандал. Прочтите эту сцену в лицах. Все становится ясно. Героиня видит подлинное лицо кавалера. Он бедняк, никакая не власть, еще и дурак. - А что думает герой о ней? Докажите. - Наступила развязка. Что это такое? - Запишите, над чем смеялся Зощенко в этом рассказе? Что у вас получилось?

Вывод: пороки в рассказе изображаются зримо, ситуация перерастает из смешной в сатирическую, обнажается суть мещанства. Несмотря на конфуз с деньгами, рассказчик прочитывает даме мораль с позиций пролетариата:» Не в деньгах счастье».Хотя из фабулы рассказа вытекает, казалось бы обратное.

А вот другая ситуация. Рассказ “Стакан”. Напомните сюжет. - Прочитайте первый абзац, убирая специфические для Зощенко выражения. Есть ли повод для смеха? Убедились, что без особых языковых приемов автора нет эффекта. (Зачитывается текст автора). - Это сатирический рассказ. Над чем же смеется Зощенко в этом рассказе?

Слово учителя. Вот они герои эпохи. Могли ли эти “винтики” быть олицетворением силы и мощи государства, как это им предопределяли? Значит, нужен другой герой. Вы не берете с собой то, над чем смеялся еще Зощенко. Следовательно, его рассказы актуальны. Зощенко был заклеймён как «пошляк», «хулиган» и «подонок русской литературы». Его имя стало ругательством.

III. Обобщение. - Каков же герой рассказов М.Зощенко? - Как проявляется языковой комизм писателя? - Каковы черты духовного мира людей 20-40 г.г. ХХ века? Урок я заканчиваю словами Б. Окуджавы. Именно таким хотел видеть человека М. Зощенко.

Совесть, благородство и достоинство - Вот оно, святое наше воинство - Протяни ему свою ладонь, За него не страшно и в огонь. Лик его высок и удивителен. Посвяти ему свой краткий век. Может, и не станешь победителем, Но зато умрешь, как человек. Б. Окуджава

IV. Домашнее задание (по выбору): проанализируйте любой рассказ Зощенко, мотивируя свой выбор; напишите рецензию на любой рассказ М.Зощенко