"Вечный студент" Петя Трофимов в пьесе А. Чехова "Вишневый сад". Петя Трофимов — вечный студент (о пьесе «Вишневый сад» А. П. Чехова)
«Вишневый сад» - последнее произведение А.П. Чехова, его лебединая песня, по выражению К. Станиславского. В этой пьесе Чехов ставит вопросы о роли в обществе уходящих и нарождающихся классов, о судьбах русской национальной культуры. Герои пьесы олицетворяют «старое» и «новое» начало жизни общества.
Прощание новой, молодой, завтрашней России с прошлым, отживающим, обреченным на скорый конец, устремление к завтрашнему дню родины – в этом и заключается содержание «Вишневого сада».
Настолько назрел конец старой жизни, что она представляется уже водевильно-нелепой, «призрачной», нереальной. Призрачны и отжившие типы этой уходящей жизни. Таковы герои пьесы – Раневская и ее брат Гаев.
Раневская и Гаев – хозяева восхитительного имения, красота которого заключена в поэтическом вишневом саде. Хозяева довели имение своим легкомыслием, полнейшим непониманием реальных условий до жалкого состояния. Предстоит продажа имения с торгов. Оба проливают множество слез о потере своего вишневого сада. Но «ужасная драма» и не оказывается драмой по той простой причине, что эти люди не очень способны к серьезным, глубоким чувствам.
Образ вишневого сада играет большую, многостороннюю роль. Прежде всего, он символизирует поэзию старой жизни, ту поэзию «дворянских гнезд», исчерпанность, изжитость которой так остро чувствовал Чехов. А законная наследница отжившей поэзии «дворянский гнезд», юная Аня, дочь Раневской, весело, по-молодому звонко, бесповоротно прощается со всей этой устаревшей, потерявшей живое содержание, мертвой красотой. Ей поможет в ее духовном развитии, в определении отношения к прошлому, настоящему и будущему родине студент Петя Трофимов.
В лице «вечного студента» Трофимова Чехов показал представителя демократической молодежи, которая на рубеже XIX-XX веков активно призывала на борьбу против самодержавия, выдвигая, однако, не политические лозунги, а правовые, культурные, нравственные. Этот герой пьесы предстает перед нами как обвинитель существующих в России порядков. Он осуждает помещиков, «живущих в долг» - трудом своих крепостных. Враждебно относится Петя и к «новым хозяевам жизни» - дельцам, вроде Лопахина, которые разрушают, уничтожают все то, что создавалось в прошлом, не думая о последствиях. Трофимов прославляет труд и призывает трудиться: «Человечество идет вперед, совершенствуя свои силы. Все, что недосягаемо для него теперь, когда-нибудь станет близким, понятным, только вот надо работать, помогать всеми силами тем, кто ищет истину».
В Трофимове Чехов воплотил устремленность в будущее. Этот герой вовлечен в общественное движение, он говорит о необходимости других порядков в стране. Правда, конкретные пути к изменению общественного устройства ему не ясны. Он не призывает насильственным путем свергнуть самодержавие, а лишь декларативно зовет к будущему. И драматург наделил его чертами чудаковатости (вспомним эпизод поисков калош и падения с лестницы). Но все же призывы Трофимова пробуждали окружающих людей и заставляли смотреть вперед. Он призывает Аню перевернуть жизнь, говоря о цветущем саде и счастье в нем. Будущее встает перед ним в образе небывало прекрасного сада. «Вся Россия – наш сад», - говорит Петя Трофимов, и ему вторит Аня: «Мы насадим новый сад, роскошнее этого…». Придут люди, которые будут достойны всей красоты родной земли. Они очистят, искупят все ее прошлое и превратят всю родину в волшебный сад.
«Вечный студент» Петя Трофимов изображен Чеховым с симпатией и уважением. Это самоотверженный и бескорыстный человек, проповедующий новые идеи. Характерна в этом плане речь Трофимова, отличительной чертой которой является обилие научных и политических терминов. Его слова: богатые и нищие, рабочие, крепостники, труд, истина, философствуют и другие – раскрывают направленность его мыслей. Его речь эмоционально окрашена, взволнованна, с риторическими обращениями: «Верьте мне, Аня, верьте!», «Вперед! Не отставайте, друзья!» и др. Но, несмотря на все положительные качества Трофимова, Чехов сомневается в возможности таких людей построить новую жизнь – уж очень они односторонние, «никакой жизни сердца».
Комедия в четырех действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Раневская Любовь Андреевна, помещица.
Аня, ее дочь, 17 лет.
Варя, ее приемная дочь, 24 лет.
Гаев Леонид Андреевич, брат Раневской.
Лопахин Ермолай Алексеевич, купец.
Трофимов Петр Сергеевич, студент.
Симеонов-Пищик Борис Борисович, помещик.
Шарлотта Ивановна, гувернантка.
Епиходов Семен Пантелеевич, конторщик.
Дуняша, горничная.
Фирс, лакей, старик 87 лет.
Яша, молодой лакей.
Прохожий.
Начальник станции.
Почтовый чиновник.
Гости, прислуга.
Действие происходит в имении Л. А. Раневской.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Гостиная, отделенная аркой от залы. Горит люстра. Слышно, как в передней играет еврейский оркестр, тот самый, о котором упоминается во втором акте. Вечер. В зале танцуют grand-rond. Голос Симеонова-Пищика: «Promenade à une paire!» Выходят в гостиную: в первой паре Пищик и Шарлотта Ивановна, во второй - Трофимов и Любовь Андреевна, в третьей - Аня с почтовым чиновником, в четвертой - Варя с начальником станции и т. д. Варя тихо плачет, танцуя, утирает слезы. В последней паре Дуняша. Идут по гостиной, Пищик кричит: «Grand-rond balancez!» и «Les cavaliers à genoux et remerciez vos dames!» Фирс во фраке приносит на подносе сельтерскую воду. Входят в гостиную Пищик и Трофимов.
П и щ и к. Я полнокровный, со мной уже два раза удар был, танцевать трудно, но, как говорится, попал в стаю, лай не лай, а хвостом виляй. Здоровье-то у меня лошадиное. Мой покойный родитель, шутник, царство небесное, насчет нашего происхождения говорил так, будто древний род наш Симеоновых-Пищиков происходит будто бы от той самой лошади, которую Калигула посадил в сенате...(Садится.) Но вот беда: денег нет! Голодная собака верует только в мясо... (Храпит и тотчас же просыпается.) Так и я... могу только про деньги...
Т р о ф и м о в. А у вас в фигуре в самом деле есть что-то лошадиное.
П и щ и к. Что ж... лошадь хороший зверь... лошадь продать можно...
Слышно, как в соседней комнате играют на бильярде. В зале под аркой показывается Варя.
Т р о ф и м о в (дразнит). Мадам Лопахина! Мадам Лопахина!..
В а р я (сердито). Облезлый барин!
Т р о ф и м о в. Да, я облезлый барин и горжусь этим!
В а р я (в горьком раздумье). Вот наняли музыкантов, а чем платить? (Уходит.)
Т р о ф и м о в (Пищику). Если бы энергия, которую вы в течение всей вашей жизни затратили на поиски денег для уплаты процентов, пошла у вас на что-нибудь другое, то, вероятно, в конце концов вы могли бы перевернуть землю.
Ш а р л о т т а. Тасуйте теперь колоду. Очень хорошо. Дайте сюда, о мой милый господин Пищик. Ein, zwei, drei! Теперь поищите, она у вас в боковом кармане...
П и щ и к (достает из бокового кармана карту). Восьмерка пик, совершенно верно! (Удивляясь.) Вы подумайте!
Ш а р л о т т а (держит на ладони колоду карт, Трофимову). Говорите скорее, какая карта сверху?
Т р о ф и м о в. Что ж? Ну, дама пик.
Ш а р л о т т а. Есть! (Пищику.) Ну, какая карта сверху?
П и щ и к. Туз червовый.
Ш а р л о т т а. Есть! (Бьет по ладони, колода карт исчезает.) А какая сегодня хорошая погода!
Н а ч а л ь н и к с т а н ц и и (аплодирует). Госпожа чревовещательница, браво!
Очаровательнейшая Шарлотта Ивановна... я просто влюблен...
Шарлотта. Влюблен? (Пожав плечами.) Разве вы можете любить? Guter Mensch, aber schlechter Musikant.
Т р о ф и м о в (хлопает Пищика по плечу). Лошадь вы этакая...
Ш а р л о т т а. Прошу внимания, еще один фокус. (Берет со стула плед.) Вот очень хороший плед, я желаю продавать... (Встряхивает.) Не желает ли кто покупать?
П и щ и к (удивляясь). Вы подумайте!
Ш а р л о т т а. Ein, zwei, drei! (Быстро поднимает опущенный плед.)
За пледом стоит Аня; она делает реверанс, бежит к матери, обнимает ее и убегает назад в залу при общем восторге.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а (аплодирует). Браво, браво!..
Ш а р л о т т а. Теперь еще! Ein, zwei, drei! (Поднимает плед.)
За пледом стоит Варя и кланяется.
П и щ и к (удивляясь). Вы подумайте!
Ш а р л о т т а. Конец! (Бросает плед на Пищика, делает реверанс и убегает в залу.)
П и щ и к (спешит за ней). Злодейка... какова? Какова? (Уходит.)
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. А Леонида все нет. Что он делает в городе так долго, не понимаю! Ведь все уже кончено там, имение продано или торги не состоялись, зачем же так долго держать в неведении!
В а р я (стараясь ее утешить). Дядечка купил, я в этом уверена.
Т р о ф и м о в (насмешливо). Да.
В а р я. Бабушка прислала ему доверенность, чтобы он купил на ее имя с переводом долга. Это она для Ани. И я уверена, Бог поможет, дядечка купит.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Ярославская бабушка прислала пятнадцать тысяч, чтобы купить имение на ее имя,- нам она не верит,- а этих денег не хватило бы даже проценты заплатить. (Закрывает лицо руками.) Сегодня судьба моя решается, судьба...
Т р о ф и м о в (дразнит Варю). Мадам Лопахина!
В а р я (сердито). Вечный студент! Уже два раза увольняли из университета.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Что же ты сердишься, Варя? Он дразнит тебя Лопахиным, ну что ж? Хочешь - выходи за Лопахина, он хороший, интересный человек. Не хочешь - не выходи; тебя, дуся, никто не неволит...
В а р я. Я смотрю на это дело серьезно, мамочка, надо прямо говорить. Он хороший человек, мне нравится.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. И выходи. Что же ждать, не понимаю!
В а р я. Мамочка, не могу же я сама делать ему предложение. Вот уже два года все мне говорят про него, все говорят, а он или молчит, или шутит. Я понимаю. Он богатеет, занят делом, ему не до меня. Если бы были деньги, хоть немного, хоть бы сто рублей, бросила бы я все, ушла бы подальше. В монастырь бы ушла.
Т р о ф и м о в. Благолепие!
В а р я (Трофимову). Студенту надо быть умным! (Мягким тоном, со слезами.) Какой вы стали некрасивый, Петя, как постарели! (Любови Андреевне, уже не плача.) Только вот без дела не могу, мамочка. Мне каждую минуту надо что-нибудь делать...
Входит Яша.
Я ш а (едва удерживаясь от смеха). Епиходов бильярдный кий сломал!.. (Уходит.)
В а р я. Зачем же Епиходов здесь? Кто ему позволил на бильярде играть? Не понимаю этих людей... (Уходит.)
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Не дразните ее, Петя, вы видите, она и без того в горе.
Т р о ф и м о в. Уж очень она усердная, не в свое дело суется. Все лето не давала покоя ни мне, ни Ане, боялась, как бы у нас романа не вышло. Какое ей дело? И к тому же я вида не подавал, я так далек от пошлости. Мы выше любви!
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. А я вот, должно быть, ниже любви. (В сильном беспокойстве.) Отчего нет Леонида? Только бы знать: продано имение или нет? Несчастье представляется мне до такой степени невероятным, что даже как-то не знаю, чтo думать, теряюсь... Я могу сейчас крикнуть... могу глупость сделать. Спасите меня, Петя. Говорите же что-нибудь, говорите...
Т р о ф и м о в. Продано ли сегодня имение или не продано - не все ли равно? С ним давно уже покончено, нет поворота назад, заросла дорожка. Успокойтесь, дорогая. Не надо обманывать себя, надо хоть раз в жизни взглянуть правде прямо в глаза.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Какой правде? Вы видите, где правда и где неправда, а я точно потеряла зрение, ничего не вижу. Вы смело решаете все важные вопросы, но скажите, голубчик, не потому ли это, что вы молоды, что вы не успели перестрадать ни одного вашего вопроса? Вы смело смотрите вперед, и не потому ли, что не видите и не ждете ничего страшного, так как жизнь еще скрыта от ваших молодых глаз? Вы смелее, честнее, глубже нас, но вдумайтесь, будьте великодушны хоть на кончике пальца, пощадите меня. Ведь я родилась здесь, здесь жили мои отец и мать, мой дед, я люблю этот дом, без вишневого сада я не понимаю своей жизни, и если уж так нужно продавать, то продавайте и меня вместе с садом... (Обнимает Трофимова, целует его в лоб.) Ведь мой сын утонул здесь... (Плачет.) Пожалейте меня, хороший, добрый человек.
Т р о ф и м о в. Вы знаете, я сочувствую всей душой.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Но надо иначе, иначе это сказать... (Вынимает платок, на пол падает телеграмма.) У меня сегодня тяжело на душе, вы не можете себе представить. Здесь мне шумно, дрожит душа от каждого звука, я вся дрожу, а уйти к себе не могу, мне одной в тишине страшно. Не осуждайте меня, Петя... Я вас люблю, как родного. Я охотно бы отдала за вас Аню, клянусь вам, только, голубчик, надо же учиться, надо курс кончить. Вы ничего не делаете, только судьба бросает вас с места на место, так это странно... Не правда ли? Да? И надо же что-нибудь с бородой сделать, чтобы она росла как-нибудь... (Смеется.) Смешной вы!
Т р о ф и м о в (поднимает телеграмму). Я не желаю быть красавцем.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Это из Парижа телеграмма. Каждый день получаю. И вчера и сегодня. Этот дикий человек опять заболел, опять с ним нехорошо... Он просит прощения, умоляет приехать, и по-настоящему мне следовало бы съездить в Париж, побыть возле него. У вас, Петя, строгое лицо, но что же делать, голубчик мой, что мне делать, он болен, он одинок, несчастлив, а кто там поглядит за ним, кто удержит его от ошибок, кто даст ему вовремя лекарство? И что ж тут скрывать или молчать, я люблю его, это ясно. Люблю, люблю... Это камень на моей шее, я иду с ним на дно, но я люблю этот камень и жить без него не могу. (Жмет Трофимову руку.) Не думайте дурно, Петя, не говорите мне ничего, не говорите...
Т р о ф и м о в (сквозь слезы). Простите за откровенность, Бога ради: ведь он обобрал вас!
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Нет, нет, нет, не надо говорить так... (Закрывает уши.)
Т р о ф и м о в. Ведь он негодяй, только вы одна не знаете этого! Он мелкий негодяй, ничтожество.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а (рассердившись, но сдержанно). Вам двадцать шесть лет или двадцать семь, а вы все еще гимназист второго класса!
Т р о ф и м о в. Пусть!
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Надо быть мужчиной, в ваши годы надо понимать тех, кто любит. И надо самому любить... надо влюбляться! (Сердито.) Да, да! И у вас нет чистоты, а вы просто чистюлька, смешной чудак, урод...
Т р о ф и м о в (в ужасе). Что она говорит!
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. «Я выше любви»! Вы не выше любви, а просто, как вот говорит наш Фирс, вы недотепа. В ваши годы не иметь любовницы!..
Т р о ф и м о в (в ужасе). Это ужасно! Что она говорит?! (Идет быстро в залу, схватив себя за голову.) Это ужасно... Не могу, я уйду... (Уходит, но тотчас же возвращается.) Между нами все кончено! (Уходит в переднюю.)
Л ю б о в ь А н д р е е в н а (кричит вслед). Петя, погодите! Смешной человек, я пошутила! Петя!
Слышно, как в передней кто-то быстро идет по лестнице и вдруг с грохотом падает вниз. Аня и Варя вскрикивают, но тотчас же слышится смех.
Что там такое?
Вбегает Аня.
А н я (смеясь). Петя с лестницы упал! (Убегает.)
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Какой чудак этот Петя...
Начальник станции останавливается среди залы и читает «Грешницу» А. Толстого. Его слушают, но едва он прочел несколько строк, как из передней доносятся звуки вальса, и чтение обрывается. Все танцуют. Проходят из передней Трофимов, Аня, Варя и Любовь Андреевна.
Ну, Петя... ну, чистая душа... я прощения прошу... Пойдемте танцевать... (Танцует с Петей.)
Аня и Варя танцуют.
Фирс входит, ставит свою палку около боковой двери. Яша тоже вошел из гостиной, смотрит на танцы.
Я ш а. Что, дедушка?
Ф и р с. Нездоровится. Прежде у нас на балах танцевали генералы, бароны, адмиралы, а теперь посылаем за почтовым чиновником и начальником станции, да и те не в охотку идут. Что-то ослабел я. Барин покойный, дедушка, всех сургучом пользовал, от всех болезней. Я сургуч принимаю каждый день уже лет двадцать, а то и больше; может, я от него и жив.
Я ш а. Надоел ты, дед. (Зевает.) Хоть бы ты поскорее подох.
Ф и р с. Эх ты... недотепа! (Бормочет.)
Трофимов и Любовь Андреевна танцуют в зале, потом в гостиной.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Merci. Я посижу... (Садится.) Устала.
Входит Аня.
А н я (взволнованно). А сейчас на кухне какой-то человек говорил, что вишневый сад уже продан сегодня.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Кому продан?
А н я. Не сказал, кому. Ушел. (Танцует с Трофимовым.)
Оба уходят в зал.
Я ш а. Это там какой-то старик болтал. Чужой.
Ф и р с. А Леонида Андреича еще нет, не приехал. Пальто на нем легкое, демисезон, того гляди, простудится. Эх, молодо-зелено!
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Я сейчас умру! Подите, Яша, узнайте, кому продано.
Я ш а. Да он давно ушел, старик-то. (Смеется.)
Л ю б о в ь А н д р е е в н а (с легкой досадой). Ну, чему вы смеетесь? Чему рады?
Я ш а. Очень уж Епиходов смешной. Пустой человек. Двадцать два несчастья.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Фирс, если продадут имение, то куда ты пойдешь?
Ф и р с. Куда прикажете, туда и пойду.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Отчего у тебя лицо такое? Ты нездоров? Шел бы, знаешь, спать...
Ф и р с. Да... (С усмешкой.) Я уйду спать, а без меня тут кто подаст, кто распорядится? Один на весь дом.
Я ш а (Любови Андреевне). Любовь Андреевна! Позвольте обратиться к вам с просьбой, будьте так добры! Если опять поедете в Париж, то возьмите меня с собой, сделайте милость. Здесь мне оставаться положительно невозможно. (Оглядываясь, вполголоса.) Что ж там говорить, вы сами видите, страна необразованная, народ безнравственный, притом скука, на кухне кормят безобразно, а тут еще Фирс этот ходит, бормочет разные неподходящие слова. Возьмите меня с собой, будьте так добры!
Входит Пищик.
П и щ и к. Позвольте просить вас... на вальсишку, прекраснейшая... (Любовь Андреевна идет с ним.) Очаровательная, все-таки сто восемьдесят рубликов я возьму у вас... Возьму... (Танцует.) Сто восемьдесят рубликов...
В зале фигура в сером цилиндре и в клетчатых панталонах машет руками и прыгает; крики: «Браво, Шарлотта Ивановна!»
Д у н я ш а (останавливаясь, чтобы попудриться). Барышня велит мне танцевать - кавалеров много, а дам мало,- а у меня от танцев кружится голова, сердце бьется. Фирс Николаевич, а сейчас чиновник с почты такое мне сказал, что у меня дыхание захватило.
Музыка стихает.
Ф и р с. Что же он тебе сказал?
Д у н я ш а. Вы, говорит, как цветок.
Я ш а (зевает). Невежество... (Уходит.)
Д у н я ш а. Как цветок... Я такая деликатная девушка, ужасно люблю нежные слова.
Ф и р с. Закрутишься ты.
Входит Епиходов.
Е п и х о д о в. Вы, Авдотья Федоровна, не желаете меня видеть... как будто я какое насекомое. (Вздыхает.) Эх, жизнь!
Д у н я ш а. Что вам угодно?
Е п и х о д о в. Несомненно, может, вы и правы. (Вздыхает.) Но, конечно, если взглянуть с точки зрения, то вы, позволю себе так выразиться, извините за откровенность, совершенно привели меня в состояние духа. Я знаю свою фортуну, каждый день со мной случается какое-нибудь несчастье, и к этому я давно уже привык, так что с улыбкой гляжу на свою судьбу. Вы дали мне слово, и хотя я...
Д у н я ш а. Прошу вас, после поговорим, а теперь оставьте меня в покое. Теперь я мечтаю. (Играет веером.)
Е п и х о д о в. У меня несчастье каждый день, и я, позволю себе так выразиться, только улыбаюсь, даже смеюсь.
Входит из залы Варя.
В а р я. Ты все еще не ушел, Семен? Какой же ты, право, неуважительный человек. (Дуняше.) Ступай отсюда, Дуняша. (Епиходову.) То на бильярде играешь и кий сломал, то по гостиной расхаживаешь, как гость.
Е п и х о д о в. С меня взыскивать, позвольте вам выразиться, вы не можете.
В а р я. Я не взыскиваю с тебя, а говорю. Только и знаешь, что ходишь с места на место, а делом не занимаешься. Конторщика держим, а неизвестно - для чего.
Е п и х о д о в (обиженно). Работаю ли я, хожу ли, кушаю ли, играю ли на бильярде, про то могут рассуждать только люди понимающие и старшие.
В а р я. Ты смеешь мне говорить это! (Вспылив.) Ты смеешь? Значит, я ничего не понимаю? Убирайся же вон отсюда! Сию минуту!
Е п и х о д о в (струсив). Прошу вас выражаться деликатным способом.
В а р я (выйдя из себя). Сию же минуту вон отсюда! Вон!
Он идет к двери, она за ним.
Двадцать два несчастья! Чтобы духу твоего здесь не было! Чтобы глаза мои тебя не видели!
А, ты назад идешь? (Хватает палку, поставленную около двери Фирсом.) Иди... Иди... Иди, я тебе покажу... А, ты идешь? Идешь? Так вот же тебе... (Замахивается.)
В это время входит Лопахин.
Л о п а х и н. Покорнейше благодарю.
В а р я (сердито и насмешливо). Виновата!
Л о п а х и н. Ничего-с. Покорно благодарю за приятное угощение.
В а р я. Не стоит благодарности. (Отходит, потом оглядывается и спрашивает мягко.) Я вас не ушибла?
Л о п а х и н. Нет, ничего. Шишка, однако, вскочит.
П и щ и к. Видом видать, слыхом слыхать... (Целуется с Лопахиным.) Коньячком от тебя попахивает, милый мой, душа моя. А мы тут тоже веселимся.
Входит Любовь Андреевна.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Это вы, Ермолай Алексеич? Отчего так долго? Где Леонид?
Л о п а х и н. Леонид Андреич со мной приехал, он идет...
Л ю б о в ь А н д р е е в н а (волнуясь). Ну что? Были торги? Говорите же!
Л о п а х и н (сконфуженно, боясь обнаружить свою радость). Торги кончились к четырем часам... Мы к поезду опоздали, пришлось ждать до половины десятого. (Тяжело вздохнув.) Уф! У меня немножко голова кружится...
Входит Гаев; в правой руке у него покупки, левой он утирает слезы.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Леня, что? Леня, ну? (Нетерпеливо, со слезами.) Скорей же, бога ради...
Г а е в (ничего ей не отвечает, только машет рукой; Фирсу, плача). Вот возьми... Тут анчоусы, керченские сельди... Я сегодня ничего не ел... Столько я выстрадал!
Дверь в бильярдную открыта; слышен стук шаров и голос Яши: «Семь и восемнадцать!» У Гаева меняется выражение, он уже не плачет.
Устал я ужасно. Дашь мне, Фирс, переодеться. (Уходит к себе через залу, за ним Фирс.)
П и щ и к. Что на торгах? Рассказывай же!
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Продан вишневый сад?
Л о п а х и н. Продан.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Кто купил?
Л о п а х и н. Я купил.
Любовь Андреевна угнетена; она упала бы, если бы не стояла возле кресла и стола. Варя снимает с пояса ключи, бросает их на пол, посреди гостиной, и уходит.
Я купил! Погодите, господа, сделайте милость, у меня в голове помутилось, говорить не могу... (Смеется.) Пришли мы на торги, там уже Дериганов. У Леонида Андреича было только пятнадцать тысяч, а Дериганов сверх долга сразу надавал тридцать. Вижу, дело такое, я схватился с ним, надавал сорок. Он сорок пять. Я пятьдесят пять. Он, значит, по пяти надбавляет, я по десяти... Ну, кончилось. Сверх долга я надавал девяносто, осталось за мной. Вишневый сад теперь мой! Мой! (Хохочет.) Боже мой, Господи, вишневый сад мой! Скажите мне, что я пьян, не в своем уме, что все это мне представляется... (Топочет ногами.) Не смейтесь надо мной! Если бы отец мой и дед встали из гробов и посмотрели на все происшествие, как их Ермолай, битый, малограмотный Ермолай, который зимой босиком бегал, как этот самый Ермолай купил имение, прекрасней которого ничего нет на свете. Я купил имение, где дед и отец были рабами, где их не пускали даже в кухню. Я сплю, это только мерещится мне, это только кажется... Это плод вашего воображения, покрытый мраком неизвестности... (Поднимает ключи, ласково улыбаясь.) Бросила ключи, хочет показать, что она уж не хозяйка здесь... (Звенит ключами.) Ну, да все равно.
Слышно, как настраивается оркестр.
Эй, музыканты, играйте, я желаю вас слушать! Приходите все смотреть, как Ермолай Лопахин хватит топором по вишневому саду, как упадут на землю деревья! Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь... Музыка, играй!
Играет музыка. Любовь Андреевна опустилась на стул и горько плачет.
(С укором.) Отчего же, отчего вы меня не послушали? Бедная моя, хорошая, не вернешь теперь. (Со слезами.) О, скорее бы все это прошло, скорее бы изменилась как-нибудь наша нескладная, несчастливая жизнь.
Л о п а х и н. Что ж такое? Музыка, играй отчетливо! Пускай всё, как я желаю! (С иронией.) Идет новый помещик, владелец вишневого сада! (Толкнул нечаянно столик, едва не опрокинул канделябры.) За все могу заплатить! (Уходит с Пищиком.)
В зале и гостиной нет никого, кроме Любови Андреевны, которая сидит, сжалась вся и горько плачет. Тихо играет музыка. Быстро входят Аня и Трофимов. Аня подходит к матери и становится перед ней на колени. Трофимов остается у входа в залу.
А н я. Мама!.. Мама, ты плачешь? Милая, добрая, хорошая моя мама, моя прекрасная, я люблю тебя... я благословляю тебя. Вишневый сад продан, его уже нет, это правда, правда, но не плачь, мама, у тебя осталась жизнь впереди, осталась твоя хорошая, чистая душа... Пойдем со мной, пойдем, милая, отсюда, пойдем!.. Мы насадим новый сад, роскошнее этого, ты увидишь его, поймешь, и радость, тихая, глубокая радость опустится на твою душу, как солнце в вечерний час, и ты улыбнешься, мама! Пойдем, милая! Пойдем!..
З а н а в е с
Л ю б о в ь А н д р е е в н а (оживленно). Прекрасно. Мы выйдем... Яша, allez! Я ее позову... (В дверь.) Варя, оставь все, поди сюда. Иди! (Уходит с Яшей.)
Л о п а х и н (поглядев на часы). Да...
Пауза.
За дверью сдержанный смех, шепот, наконец входит Варя.
В а р я (долго осматривает вещи). Странно, никак не найду...
Л о п а х и н. Что вы ищете?
В а р я. Сама уложила и не помню.
Пауза.
Л о п а х и н. Вы куда же теперь, Варвара Михайловна?
В а р я. Я? К Рагулиным... Договорилась к ним смотреть за хозяйством... в экономки, что ли.
Л о п а х и н. Это в Яшнево? Верст семьдесят будет.
Вот и кончилась жизнь в этом доме...
В а р я (оглядывая вещи). Где же это... Или, может, я в сундук уложила... Да, жизнь в этом доме кончилась... больше уже не будет...
Л о п а х и н. А я в Харьков уезжаю сейчас... вот с этим поездом. Дела много. А тут во дворе оставляю Епиходова... Я его нанял.
В а р я. Что ж!
Л о п а х и н. В прошлом году об эту пору уже снег шел, если припомните, а теперь тихо, солнечно. Только вот холодно... Градуса три мороза.
В а р я. Я не поглядела.
Да и разбит у нас градусник...
Л о п а х и н (точно давно ждал этого зова). Сию минуту! (Быстро уходит.)
Варя, сидя на полу, положив голову на узел с платьем, тихо рыдает. Отворяется дверь, осторожно входит Любовь Андреевна.
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Чтó?
Надо ехать.
В а р я (уже не плачет, вытерла глаза). Да, пора, мамочка. Я к Рагулиным поспею сегодня, не опоздать бы только к поезду...
Л ю б о в ь А н д р е е в н а (в дверь). Аня, одевайся!
Входит Аня, потом Гаев, Шарлотта Ивановна. На Гаеве теплое пальто с башлыком. Сходится прислуга, извозчики. Около вещей хлопочет Епиходов.
Теперь можно и в дорогу.
А н я (радостно). В дорогу!
Г а е в. Друзья мои, милые, дорогие друзья мои! Покидая этот дом навсегда, могу ли я умолчать, могу ли удержаться, чтобы не высказать на прощанье те чувства, которые наполняют теперь все мое существо...
А н я (умоляюще). Дядя!
В а р я. Дядечка, не нужно!
Г а е в (уныло). Дуплетом желтого в середину... Молчу...
Входит Трофимов, потом Лопахин.
Т р о ф и м о в. Что же, господа, пора ехать!
Л о п а х и н. Епиходов, мое пальто!
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Я посижу еще одну минутку. Точно раньше я никогда не видела, какие в этом доме стены, какие потолки, и теперь гляжу на них с жадностью, с такой нежной любовью...
Г а е в. Помню, когда мне было шесть лет, в Троицын день я сидел на этом окне и смотрел, как мой отец шел в церковь...
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Все вещи забрали?
Л о п а х и н. Кажется, всё. (Епиходову, надевая пальто.) Ты же, Епиходов, смотри, чтобы все было в порядке.
Е п и х о д о в. Сейчас воду пил, что-то проглотил.
Я ш а (с презрением). Невежество...
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Уедем - и здесь не останется ни души...
Л о п а х и н. До самой весны.
В а р я (выдергивает из угла зонтик, похоже, как будто она замахнулась; Лопахин делает вид, что испугался). Что вы, что вы... Я и не думала.
Т р о ф и м о в. Господа, идемте садиться в экипажи... Уже пора! Сейчас поезд придет!
В а р я. Петя, вот они, ваши калоши, возле чемодана. (Со слезами.) И какие они у вас грязные, старые...
Т р о ф и м о в (надевая галоши). Идем, господа!..
Г а е в (сильно смущен, боится заплакать). Поезд... станция... Круазе в середину, белого дуплетом в угол...
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Идем!
Л о п а х и н. Все здесь? Никого там нет? (Запирает боковую дверь налево.) Здесь вещи сложены, надо запереть. Идем!..
А н я. Прощай, дом! Прощай, старая жизнь!
Т р о ф и м о в. Здравствуй, новая жизнь!.. (Уходит с Аней.)
Варя окидывает взглядом комнату и не спеша уходит. Уходит Яша и Шарлотта с собачкой.
Л о п а х и н. Значит, до весны. Выходите, господа... До свиданция!.. (Уходит.)
Любовь Андреевна и Гаев остались вдвоем. Они точно ждали этого, бросаются на шею друг другу и рыдают сдержанно, тихо, боясь, чтобы их не услышали.
Г а е в (в отчаянии). Сестра моя, сестра моя...
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. О мой милый, мой нежный, прекрасный сад!.. Моя жизнь, моя молодость, счастье мое, прощай!.. Прощай!..
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. В последний раз взглянуть на стены, на окна... По этой комнате любила ходить покойная мать...
Г а е в. Сестра моя, сестра моя!..
Л ю б о в ь А н д р е е в н а. Мы идем!..
Уходят.
Сцена пуста. Слышно, как на ключ запирают все двери, как потом отъезжают экипажи. Становится тихо. Среди тишины раздается глухой стук топора по дереву, звучащий одиноко и грустно. Слышатся шаги. Из двери, что направо, показывается Фирс. Он одет, как всегда, в пиджаке и белой жилетке, на ногах туфли. Он болен.
Ф и р с (подходит к двери, трогает за ручку). Заперто. Уехали... (Садится на диван.) Про меня забыли... Ничего... я тут посижу... А Леонид Андреич небось шубы не надел, в пальто поехал... (Озабоченно вздыхает.) Я-то не поглядел... Молодо-зелено! (Бормочет что-то, чего, понять нельзя.) Жизнь-то прошла, словно и не жил. (Ложится.) Я полежу... Силушки-то у тебя нету, ничего не осталось, ничего... Эх ты... недотепа!.. (Лежит неподвижно.)
Слышится отдаленный звук, точно с неба, звук лопнувшей струны, замирающий, печальный. Наступает тишина, и только слышно, как далеко в саду топором стучат по дереву.
Персонаж пьесы Чехова, который должен разбудить русские умы, стать надеждой на счастливое будущее России, - студент Петр Трофимов.
Образ и характеристика Пети Трофимова в пьесе «Вишневый сад» - это создание типичного для эпохи героя, вечного студента, ученого, ищущего путь для всей страны, прообраз революционно настроенной молодежи.
Роль студента
А.П.Чехов старательно выписывает персонаж Петра. Он признается друзьям, что боится не суметь показать всю многогранность характера. Как намекнуть на исторические корни зарождающегося класса? Автор пытается написать так, чтобы читатель увидел судьбу Трофимова: ссылки, отсутствие работы, минимум средств для жизни, но великое упорство и оптимизм. Петра дважды выгоняют из университета. Пьеса проходит по временному промежутку так быстро, что сложно показать судьбу будущего революционера в нескольких актах и редких выходах на сцену. Гениальный классик сумел дать такое описание. Читатель понимает Трофимова, верит ему, надеется на его силу.Петр и Анна Раневская
Два молодых человека дружат с детства. Расставание на годы не изменяет их отношения друг к другу. Такая связь интересна тем, что это не любовь в привычном понимании. Аня и Петр отрицают возможность любви. Великое чувство для них низко и пошло. Молодые люди выше любви. Ирония автора звучит в этих словах, но сколько ученых и идеологов пыталось доказать низменность любви, не сосчитать. Детское понимание действительности сопровождает разговоры Петра о любви. Покоряет читателя и зрителя вера в правильность и искренность своих слов. Читателю хочется видеть Аню и Петра вместе в будущем. Увлеченность девушки должна помочь Петру донести до народа его мысли о свободе и счастье. Молодые люди так чисты, что сложно подобрать для них других спутников жизни.Мечты Петра
Студент Петр Сергеевич призывает к свободе. В его понимании свобода – это отказ от привычных обязанностей. Варе он предлагает выбросить ключи от имения, стать свободной как ветер. Варя бросает ключи, но от горя. Ветер гуляет в голове юноши, но часть идей могут вывести людей из российских проблем. Ситуация с вишневым садом требует другого подхода. Простое выбрасывание ключей – не решает проблемы многих членов семьи. Варя, оставшись без дома, вынуждена уйти в экономки в чужую семью. Девушку ждет не обещанное счастье от свободы, а одиночество и бедность.Петр говорит, что идет к «высшему счастью». Он сравнивает себя с пушинкой, парящей в воздухе и выбирающей самостоятельно свое направление. Никто не имеет над ним власти, он горд и силен от того, что сам руководит судьбой. Трофимов идет в первых рядах к высшему счастью на Земле.
Характер Трофимова
Философ и ученый умен и добр. Он неприхотлив, поэтому живет в бане. Скромность юноши удивляет окружающих, он боится стеснить, помешать, отвлечь от дел. У Петра чистая честная душа, он открыт для окружающих, не боится высказываться и размышлять. Слова студента воспринимаются слушателями. Они восхищаются и понимают его. Петр говорит «хорошо». Он оптимистично настроен на будущее и пытается поселить надежду в душе Ани. Петр предчувствует улучшения, он ждет счастье для себя и всех людей. Петр понимает, что нельзя быть счастливым в одиночку. Он обещает лучшее время Ане.Показывая ученого, автор вносит в образ чудачество. Это типично для России. Многие воспринимали первых идеологов как людей, оторванных от реальности. В обращении к Петру часто повторяется эпитет «смешной». Значит, Петр умеет шутить, чудить и вызывать улыбку. Для кого-то чудак – смешной урод. Возможно, Петр не всегда понимает правильно происходящее, углубляется в смысл и начинает выглядеть нелепо.
Вечный студент
Трофимов не успел завершить обучение в университете, можно предположить, что он страдает за свои мысли и идеи. В пьесе студент - гимназист 2 класса. Серьезных дел у парня нет, он подчиняется судьбе, которая бросает его из стороны в сторону. Деньги получает за переводы. Их немного, но у юноши нет желания брать в долг у Лопахина. Петра считают умным, никто не отрицает его знаний в науках. Новый купец Лопахин интересуется, что Трофимов думает о нем. Почему ему так важно мнение какого-то недоучки? Вероятно, прозорливый ум привлекает мужчину, считающему себя «ученым болваном». Трофимов голодает и болеет, зима пугает мужчину. Он поменял много мест, пытаясь выжить. Вечный студент не потерял веры, кроме того он продолжает искать единомышленников, распространяя свободолюбивые мысли.Петя: Да, я облезлый барин...
Я свободный человек.
А. П. Чехов. Вишневый сад
Студенчество всегда было передовой частью общества. Так как, во-первых, это молодежь, полная сил, уверенности в своей правоте и в возможность преобразований. Во-вторых, это учащаяся молодежь, то есть люди, которым суждено ежедневно пополнять свои знания, соприкасаться с новым в науке, философии, искусстве. Все это заставляет человека задумываться, что-то решать, постоянно двигаться вперед и бороться с отживающим, устаревшим. Недаром в русской литературе довольно широко представлено студенчество. Это нигилист Базаров, отрицавший искусство, любовь, красоту - "эмоцио" и веривший только в науку - "рацио". Это "новые" и "особенные" люди Чернышевского: "разумные" эгоисты Лопухов, Кирсанов, Рахметов. Это создавший свою чудовищную теорию совестливый убийца Родион Раскольников, как бы реально откликнувшийся на призыв Герцена: "К топору зовите Русь".
Все они - представители революционно-демократической молодежи конца 50-х - середины 60-х годов. Петр Сергеевич Трофимов - представитель студенчества начала XX века. Молодой человек в "поношенном мундире, в очках", "вечный студент", как называет его Варя. Дважды его отчисляли из университета - вряд ли за академическую задолженность, скорее за участие в каком-нибудь революционном кружке, за пропагандистскую деятельность или участие в студенческих демонстрациях. "Мне еще нет тридцати, я молод, я еще студент, но я уже столько вынес!.. куда только судьба не гоняла меня, где я только не был!" Практически вся жизнь Пети осталась "за кадром", видимо, из-за цензурных соображений Чехов много не смог сказать. Но и того, о чем написано, немало, чтобы судить о взглядах, мнениях Пети, о его деятельности. Петя - отнюдь не либерал-пустослов, а человек действия (хотя в пьесе мы этого прямо не видим), ратующий за коренные преобразования. В отличие от Раневской, Гаева и других, он знает, для чего живет, что будет делать.
"Должно быть, я буду вечным студентом", - говорит Трофимов. А это значит не только то, что его еще не раз будут выгонять из университета. Это значит, что он еще многому будет учиться. Это значит, что "студент" - для него своего рода звание, олицетворяющее все молодое, прогрессивное и борющееся.
А вот Раневская доживает настоящее. Будущего у нее нет. Вместе с садом она теряет последнее, что связывает ее с прошлой, лучшей частью ее жизни. У нее нет никаких перспектив. Единственное, что ей остается, - так это попросить Петю: "Пожалейте меня, хороший, добрый человек", и Трофимов жалеет эту милую слабовольную женщину, которая потеряла сына, лишилась имения, любит, в общем-то, ничтожного человека. Петя сочувствует ей, что не мешает ему сказать Раневской: "... нет поворота назад, заросли дорожки. Успокойтесь, дорогая!"
Интересны взаимоотношения Пети с другими персонажами. Петя - умный, понимающий, тонко чувствующий душу другого человека, всегда умеющий дать точную оценку событиям и людям. Он дает меткую характеристику Лопахину: "... вы богатый человек, будете скоро миллионером. Вот как в смысле обмена веществ нужен хищный зверь, который съедает все, что попадается ему на пути, так и ты нужен".
Уезжая, он советует Лопахину отказаться от привычки размахивать руками. Только он чувствует тонкую, нежную душу купца, засыпающего над книгой, замечает его нежные, как у артиста, пальцы. В имение Раневской Петя приезжает из-за Ани. Он живет в бане, боясь стеснить хозяев. Только глубокая привязанность к девушке заставляет его быть здесь. А иначе - что у него может быть общего с владельцами выставленного на торги имения? Однако Петя утверждает, что они "выше любви", сердится на Варю, которая следит за ними: "Какое ей дело? И к тому же я вида не подавал, я так далек от пошлости". Что это - парадокс? Да нет, конечно. В своих замечаниях он пытается выразить свой протест против любви как олицетворения "мелких", "призрачных", "пошлых" чувств и свое убеждение, что человек, ставший на путь борьбы, должен отказаться от личного счастья (это уже что-то базаровское).
Но все же это лишь налет юношеского максимализма и наивности. И чувства Пети намного сильнее и глубже, чем он пытается себе доказать.
Влияние Пети на Аню неоспоримо. Интересно, что в разговорах с Аней проступают какие-то лекторские нотки (вероятно, ему все же часто приходилось заниматься лекторской деятельностью). Интересно, что Петю часто называют "смешным человеком", "смешным чудаком", "недотепой". Почему? Мне кажется, что Раневская порою, боясь суждений Трофимова, видя его правоту и пытаясь как-то защититься, называет его смешным, так как у нее просто нет других аргументов для спора. (Здесь можно где-то провести аналогию с Чацким, которого объявили сумасшедшим от страха за его правоту, от бессилия противостоять ему.) С другой стороны, чтобы не делать из Пети слишком сухого, правильного человека, Чехов, возможно, специально подчеркнул его некоторую наивность, угловатость. А может быть, из цензурных соображений, чтобы не делать его центральной фигурой. Ведь он и Аня - живой мостик между прошлым и будущим. Он олицетворение этого непонятного, неизвестного ни ему, ни его автору будущего, очищенного от эксплуатации и чистогана страданием и трудом. За пределами сцены он, видимо, не так одинок, если употребляет вместо "я" - "мы". Он верит в свою звезду и в звезду своей России: "Вперед! Мы идем неудержимо к яркой звезде, которая горит там вдали! Вперед! Не отставай, друзья!" Он живет не столько реальной верой в будущее, сколько мечтой. А "мечта прекрасная" - всегда неясная. Особенно в России.
Споры о Пете Трофимове нача-лись уже давно — с момента по-явления «Вишневого сада» на сцене и в печати. Выдающийся писатель-гуманист Короленко, напри-мер, отнесся к Пете с немалым подозрением: «...для меня облезлое "лучшее будущее" — что-то непонят-ное и ненатуральное».
А критик-большевик В. В. Боровский увидел в Трофимове передового представителя молодого поко-ления, способного пойти на борьбу с враждебной средой.
Вот еще одно столкновение мнений, которое дол-жно побудить вас или принять чью-то сторону, или выработать собственную точку зрения. Итак, что вы думаете о Пете, о его взглядах, позиции, отношении к другим действующим лицам пьесы?
Почти у каждого героя «Вишневого сада» есть свои звездные минуты, когда они как бы взмывают вверх, оказываются выразителями высоких и благо-родных идей, на самом деле близких автору. Есть свои взлеты и у Пети Трофимова, но есть у него и падения. В этом отношении знаменательным являет-ся эпизод в третьем действии, когда Петя упал с лестницы: хотел забраться вверх, выше других — и упал, покатился вниз. «Высокое» и «низкое», серьез-ное и смешное в образе Пети слиты воедино.
Его речи звучат сильно и убежденно, когда он с горечью рассказывает о тяжелой жизни рабочих, упрекает интеллигенцию в бездействии. Но Чехов принципиально избегает однозначных решений. Мо-жет быть, особенно ясно это проявилось в его изображении Пети. Казалось бы, в задачу писателя вхо-дило вызвать у зрителей чувство симпатии к образу студента-демократа, подвергавшегося неоднократно пре-следованиям за свои убеждения, гордого в своей бедности, честного и принципиального в обличении прошлого, провозвестника лучших времен, призы-вающего к неустанной работе во имя приближения прекрасного будущего.
Все это так, но слишком уж велик диапазон ко-лебаний Пети Трофимова. Как-то странно уживают-ся воедино в нем восхищение абстрактным челове-чеством, которое идет вперед, и презрение к конк-ретным людям, призывы к труду и его собственное безделье на протяжении шести месяцев в имении Раневской, безудержный оптимизм и мрачная кон-статация всеобщей испорченности, а отсюда,— и не-верие в человека: «В своем громадном большинстве он груб, неумен, глубоко несчастлив». Не связано ли последнее обстоятельство с тем, что сам Петя в душе крайне недоволен собой? Жизнь проходит, а ему, собственно, так и не удалось ничего сделать. После долгой разлуки Раневская с печалью говорит ему: «Что же, Петя? Отчего вы так подурнели? Отчего постарели?» — на что Трофимов отвечает: «Меня в вагоне одна баба назвала так: облезлый барин».
И еще одно важное обстоятельство. Из списка действующих лиц мы узнаем отчество Трофимова: «Петр Сергеевич». Но в пьесе так его называет только Дуняша, горничная. Все остальные зовут его уменьшительным именем — Петя. К Лопахину, на-пример, Раневская обращается исключительно по имени и отчеству. Но студент Трофимов, бывший учитель погибшего сына Раневской, так и остался в глазах обитателей усадьбы умным мальчиком, из-лишне склонным к бесплодному философствованию и абстрактным разговорам.
У Пети и у Гаева, двух явных и несомненных антагонистов, есть одна объединяющая черта: неумес-тность их речей. То, что они говорят, вообще-то само по себе бывает иногда и серьезно, и умно, но, как правило, они выбирают самое неподходящее время для своих выступлений. То Гаев начинает рассуждать в ресторане с половыми о декадентах, то Петя, оставшись наедине с Аней, произносит та-кую речь, словно он выступает на митинге, перед многочисленной толпой единомышленников: «Вперед! Мы идем неудержимо к яркой звезде, которая горит там вдали! Вперед! Не отставай, друзья!»
И Аня, всплескивая руками, восклицает: «Как хорошо вы говорите!» Как видим, и в пьесах бы-вает ощутима авторская ирония.
И еще один аспект, помогающий нам лучше уяс-нить авторскую оценку Пети Трофимова. Это лю-бовь, которая всегда была серьезным испытанием для чеховских героев. Как же справился с этим испытанием «вечный студент»?
Не показалось ли вам, что Петя Трофимов любит Аню нежной и трепетной любовью? Не случайно же в конце первого действия звучат вслед Ане взвол-нованные слова молодого человека: «Солнышко мое! Весна моя!»
Но в дальнейшем о любви речи нет, так что со-вершенно напрасно Варя так бдительно следила за молодой парой. А возмущенный Петя восклицает: «Какое ей дело? И к тому же я вида не подавал, я так далек от пошлости. Мы выше любви!»
Эти слова компрометируют Петю едва ли не сильнее падения с лестницы и старых калош. О ка-кой, собственно говоря, пошлости идет речь? Неуже-ли для него любовь — пошлость?
Так проявляется ограниченность Пети, по край-ней мере в области человеческих чувств. Вполне за-кономерно, что он не способен понять и человечес-кое горе Любови Андреевны, которая доверчиво раскрывает перед ним свою душу. Насколько же она в разговоре с Петей подавляет его своей человеч-ностью, искренностью, незащищенностью. По сравне-нию с ней Петя в этой сцене какой-то замкнутый, нечуткий.
Имя Раневской — Любовь, имя Трофимова — Петр, что значит «камень». Нет у Пети настоящего чело-веческого сочувствия к страданиям и мучениям дру-гого человека. Вознесся он «выше любви», а на самом деле это означает, что он стремится себя поставить и выше вишневого сада, и выше красоты («Я не желаю быть красавцем»), и вообще выше всех людей.
Наконец, очень важно отношение Пети Трофи-мова к вишневому саду. Для Пети вишневый сад — признак чужой, враждебной культуры, это то прош-лое, с которым необходимо покончить, уничтожив его: в этом будет заключаться искупление старых грехов.
И наивная Аня доверчиво принимает логику Пети Трофимова: «Что вы со мной сделали, Петя, отчего я уже не люблю вишневого сада, как прежде? Я любила его так нежно, мне казалось, что на земле нет лучше места, чем наш сад». Материал с сайта
Опасность проповеди Пети Трофимова велика. С позиций имеющегося исторического опыта мы знаем, к каким тяжелым последствиям могут привести призывы к уничтожению красоты на земле.
Правда, Петя и Аня вместо старого сада, судьба которого не вызывает у них ни малейшего сожа-ления, охотно говорят о новом, еще более роскош-ном и красивом. Утешая рыдающую Любовь Анд-реевну, Аня обещает ей: «Мы насадим новый сад, роскошнее этого».
Разумеется, Аня вовсе не думает о практической реализации своих речей. У нее просто эмоциональ-ное, восторженное упование на прекрасное будущее, которое, как Ане кажется, уже совсем рядом и построить которое очень легко и просто. Слишком легко, слишком просто... И не в этом ли еще один урок пьесы — предостережение, важное не только для демократической молодежи начала XX в., но и для последующих поколений?
Одну школьницу спросили: в чем она видит связь чеховской пьесы с сегодняшним днем? Что ее больше всего поразило и взволновало? Она ответила: «Петя, во-первых. Я немножко похожа на Петю. Так же категорична в суждениях. Спектакль оста-навливает: стойте, оглянитесь, подумайте, что мы рубим, что мы делаем. Петя и Аня — у них нет базы, как и у нас. Мы относимся к тем, которые бегут вперед. Впереди якобы самое важное, а по-зади-то, оказывается, вишневый сад!»
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском
На этой странице материал по темам:
- характеристика пети трофимова вишневый сад
- петя трофимов цитаты
- вишневый сад Трофимов отношения к саду
- в чём выражается противоречивость характера Пети Трофимова? почему автор относится к нему с иронией?
- почему речь пети и ани не вызывают доверия
