На кладбище покойники встречают новичка. Страшные истории и мистические истории

Скучно жить, чем заняться?

Блюдя чистоту нравов, местечковые власти так и порешили: приподъездные скамейки и, примкнувшие к ним доминошные столики во дворах - убрать! Слишком много нашло на них вольное пристанище.

Весь взалкавший город рыщет по дворам в поисках спасительного приюта. Коммунальщики рьяно исполнили наказ властей.

Многовековую эпоху лавочек, передруживших всё население городского квартала, оборвали бесцеремонно, с революционной торопливостью.

Благо опыта не занимать. Мы новый мир построим! Вместо любознательных и всезнающих старушек-знатоков, мирно вяжущих для внучат теплые носки к суровой зиме, во дворах стыдливо встали обезглавленные пеньки.

Свидетельство

В третьем подъезде последние двадцать лет проживал Витька Селиванов. Для пенсионерок все, кто моложе шестидесяти - Витьки, Леньки да Светки. Но самом деле мужчине было за пятьдесят

Ровесница Клавдия Семеновна точно так же одиноко тоскует на маленькой кухне, расписывая мизерный пенсион на дежурные утренние кашки и мороженую кильку для Мурзика. По вечерам, одинокие пеньки облепляли молодежные пивные тусовки. Так спешили к редким спасительным льдинам пассажиры тонущего «Титаника».

Привычка, как известно - вторая натура. Изменять питейному месту молодежь не спешила. В многочисленных забегаловках питие происходит буднично, без должного куража, а около родного «пятачка», бывшего когда-то любимой скамейкой, можно и порезвиться всласть.

Опять же, до дома донесут, если дерзнешь незначительно превысить дозу. Удобно. Если доза увеличится весомо - отнесут в другое место, на погост. Опять свои, с «пятачка».

Мимо взалкавших на пеньках внучат торопливо семенили разжалованные депутатки дворового хурала. Кворума старушек вообще нет. Весь парламент в полном составе на бессрочных каникулах в собственных малогабаритках.

Бабушки томятся от ничегонеделания и, в который раз, начинают пересчитывать новую гробовую заначку. Должно хватить на скромные похороны и трехблюдовый поминальный обед на полсотни скорбящих.

Уважительная беседа с Мурзиком вылилась в печальный монолог. Слушателей нет. Путь один - к окну, из которого видны уцелевшие лавочки у штакетника первого подъезда.

Старческая дальнозоркость, не обеспокоенная катарактой, тут же высветила подруг по несчастью, мирно расположившихся на дальней скамейке. Вакансий на лавочке, как минимум две. Надо торопиться. Соискателей на свободное место полным-полно скучает у окон.

Свидетельство

После смерти жены Селиванов запил. Из нормального интеллигентного мужчины он в течение полугода превратился в типичного бомжа

Счастливые обладательницы уцелевшей скамейки и с полным правом восседают на свободных от посетителей местах, популярно растолковывая визитерам суть нововведенных коммунальных реформ.

Остальной досуг посвящен гнусному поведению Маринки из пятнадцатой, продефилировавшей мимо изумленных старушек с новым импортным кавалером курчавой брюнетистой масти. Достоинств у новоявленного поклонника никаких.

Машина красивая и обивка в ней богатая, плюшевая. А так типчик совершенно никудышный, собой нисколько не примечателен, даже - прыщеват. Такое нахальное поведение беспутной Маринки требовало дополнительного расследования и долгих логических выкладок.

В дореформенные времена, до коммунального террора, дискуссия по поводу смены русского ухажера на эфиопа потянула бы на два полных говорливых дня.

К прежнему сожителю бабушки относились уважительно. Хоть и не писаный красавец, но к старушкам относился с почтением, всегда кланялся и справлялся о здоровье поименно.

Завоеванную скамейку бросать никак нельзя. Можно, конечно, отправиться всем судилищем в городской парк, но и туда уже дотянулись длинные руки муниципалитета. Скамейки упразднены по всему периметру. Поэтому не идут в парк бабульки, продолжая разговор.

От беспутной Маринки разговор перекинулся в сферы мистики. Вот тут-то я, случайно оказавшись рядом, и подслушал эту историю.

Смерть на двух ногах

В третьем подъезде последние двадцать лет проживал Витька Селиванов. Для пенсионерок все, кто моложе шестидесяти - Витьки, Леньки да Светки. Но самом деле мужчине было за пятьдесят.

Жил он с женой, детей у них не было да и родственников, судя по всему, тоже. Жили замкнуто, с соседями большой дружбы не водили. Видели их всегда вместе. Вместе в магазин ходили, вместе по вечерам прогуливались по проспекту Космонавтов, который в двухстах метрах от дома.

Год назад его жена умерла. Быстро, в один день. Сердце. Похоронили ее на новом кладбище, которое отстояло от города далеко и разрасталось с невероятной быстротой. В городе-миллионнике смерть частый гость.

Свидетельство

Похоронили его на том же кладбище, где обрела покой его вторая половина. Немногочисленные соседки утверждали, что его могила была далеко от могилы жены, потому что за полтора года кладбище разрослось и вширь и вдаль

Жизнь - несправедливая штука

После смерти жены Селиванов запил. Из нормального интеллигентного мужчины он в течение полугода превратился в типичного бомжа.

Работу бросил, за квартиру не платил, и его не раз предупреждали о выселении. Где он брал деньги на питание, никто не знал, как не знал, питался ли вообще.

Похудел Витька страшно, и всем, кто его видел, было совершенно ясно, что долго этот не протянет.

Сердобольные мужики, выпивающие по вечерам и выходным во дворе, всегда наливали Селиванову, за что тот неизменно вежливо их благодарил. Но не навязывался, не ждал, что нальют еще и скромно удалялся. К вечеру он был пьян всегда.

В будни, выходные, праздники вечером он возвращался из своего загадочного вояжа по городу, еле держась на ногах. Иногда падал, возле подъезда, и тогда соседи помогали ему добраться до квартиры. Жену Виктор Степанович Селиванов пережил на полтора года.

Его на том же кладбище, где обрела покой его вторая половина. Немногочисленные соседки, которые поехали на кладбище, потом утверждали, что его могила была далеко от могилы жены, потому что за полтора года кладбище разрослось и вширь и вдаль.

Жуткие случаи на кладбище

По весне, как только стаял снег, на кладбище пошла Полина Сергеевна из шестой квартиры. Там у нее покоилась мать, и нужно было привести в порядок могилку после зимы. Убрав мусор и воткнув в землю возле скромного обелиска букетик искусственных астр, она направилась домой.

Путь лежал мимо могилы ее соседки Селивановой. Полина Сергеевна решила зайти туда. Каково же было ее изумление, когда рядом с могилой Ирины Николаевны Селивановой она увидела могилу Селиванова Виктора Степановича. На том самом памятнике, который она помнила, когда хоронили Витьку, был тот же его портрет, имя, фамилия и даты жизни.

Свидетельство

Никакой могилы там не оказалось, мало того, было видно, что земля там плотная и лопаты гробовщиков ее не касались. Работники погоста долго стояли в недоумении, потом вежливо попросили Полину Сергеевну никому об этом странном случае не рассказывать

Сначала соседка подумала, что подсуетились родственники, но потом вспомнила, что никаких родственников на похоронах не было. Потом решила, что его могилу ушлые работники администрации кладбища продали, а его перезахоронили рядом с женой.

Но этот вариант также показался ей каким-то неестественным. Место было не самое лучшее, тем более в низине, где по весне скапливалась вода, и позариться на него вряд ли кто-то захотел бы.

Решив выяснить, в чем дело, женщина прямым ходом направилась в администрацию. Надо сказать, вороватые чиновники опасаются пенсионеров-борцов за справедливость.

Делать пенсионерам нечего, поэтому они легко могут посвятить все свое время поиску правды. Тем более историй о продажах мест на кладбище было немало, все о них знали, и несколько руководителей местных погостов отправились исправлять свои промахи в лагеря.

Но на этот раз, как рассказывает Полина Сергеевна, в администрации кладбища были удивлены не меньше ее. Тут же с ней отправилась небольшая делегация из представителей кладбищенского начальства и обслуги. Они сверились с документами, потом сходили на Виктора Степановича.

К всеобщему изумлению, никакой могилы там не оказалось, мало того, было видно, что земля там плотная и лопаты гробовщиков ее не касались. Работники погоста долго стояли в недоумении, потом вежливо попросили Полину Сергеевну никому об этом странном случае не рассказывать.

Разумеется, собеседницы по лавочке прекрасно поняли, что просьба была подкреплена материальной помощью престарелой женщине. Разумеется, и то, что держать в себе эту новость женщина смогла не больше недели.

Свидетельство

По какой-то негласной договоренности новость эту обсуждать прекратили. Слишком непонятной, неправдоподобной и жуткой оказалась история

Когда она во второй раз пришла на кладбище, ей показали все необходимые документы на могилу Селиванова и сказали, что она ошиблась, и что Виктор Степанович с самого начал был тут и похоронен, а если она сомневается, то пусть купит себе таблеток от склероза. Они, понятное дело, дорогие, поэтому вот вам деньги на годовой запас таблеток.

После ее рассказа на кладбище побывало все дворовое сообщество пенсионерок. Все подходили к могилам двух любящих при жизни людей, стояли, смотрели, потом ехали по домам молчаливые и задумчивые.

По какой-то негласной договоренности новость эту обсуждать прекратили. Слишком непонятной, неправдоподобной и жуткой оказалась история.

Тем более что новые темы не заставили себя ждать. Маринка из пятнадцатой привела нового сожителя.

История из жизни.

Я переехал в другой город, устроился на работу. Работа была самая что ни на есть «веселая» - ночной сторож на кладбище. Вы не поверите, сколько уродов приходит по ночам, раскапывает могилы и забирает все мало-мальски ценное. Я решительно пресекал такие поползновения и мне было плевать, куда попадала пуля из винтовки - в руку, ногу, сердце или голову. Убитых расхитителей я зарывал под обрывом на восточном краю кладбища - там всегда было холодно, мрачно, страшно и жутко.

Но я не буду дальше расписывать вам прелести жизни кладбищенского сторожа, а расскажу о событиях, которые случились в ночь с 11 на 12 июля. Тогда погода была тихая, шумел ветер, а в небе, озаряя окрестности серебряным светом, сияла полная луна. Я сидел в сторожке, смотрел «Семнадцать мгновений весны» и тихонько глушил дешевое красное вино, когда с улицы донесся странный звук. Насторожившись, я снял с кронштейнов винтовку, передернул затвор и, тихо открыв дверь, вышел наружу.

Как я и предполагал, над одинокой могилой, расположенной чуть поодаль от всех, суетились трое. Двое сноровисто размахивали лопатами, третий светил им фонариком. Меня взяла такая злоба, что самому страшно стало.

Какого хрена вы оскверняете могилу, ублюдки?!

Винтовочный выстрел вспорол тишину. Однако никто из копателей даже не шелохнулся. Оказалось, в момент выстрела один из них успел перевернуть лопату штыком вверх и пуля ударилась в него, срикошетив в дерево. Трое развернулись в мою сторону с такими рожами, что я и без слов понял - они будут убивать.

Перезаряжать винтовку времени не было. Я отбросил ее и вытащил из-за голенища сапога армейский нож. «Может и не убью», - подумалось мне - «но уж точно сильно порежу».
Двое, что с лопатами, кинулись ко мне. Я увернулся от остро заточенного штыка и полоснул напавшего по груди, но тут же получил удар плашмя лопатой по голове. В глазах потемнело, я осел на землю. Один копатель схватил меня за волосы и запрокинул голову, второй, потирая грудь - на его ладони осталась кровь - подобрал мой нож и ухмыльнулся.

Сейчас ты, сука, будешь страдать, а потом сдохнешь, как паршивая собака. - лезвие уперлось мне прямо в трахею. И вот тут я заметил ЕГО…

Трое подонков даже не поняли, кто их убил. Метнулась черная тень, один из троицы завизжал, как свинья на бойне - у него не было обеих рук по локоть - и тут же заткнулся, орошая землю кровью из культей и пореза на горле. Второй кинул нож на землю и бросился наутек, но далеко он не убежал: у самых ворот тень настигла его и негодяй упал на землю рядом со своей головой, которая отвалилась секундой раньше. Третий, отпустив меня, крутился по сторонам, в его глазах бурлил панический ужас и когда существо появилось перед ним, раздался отчаянный жуткий крик человека, не желавшего умирать. Медленно повернувшись, я увидел расчлененный труп… и того, кто стоял над ним…

Черные средней длины волосы, бледная кожа, темно-карие глаза, черные брюки, черные ботинки, черная блуза, черный кожаный плащ - человек мне не понравился сразу же. В его руке был зажат странного вида кинжал - ручки не было, лезвие будто вырастало из руки. И тут, приглядевшись, я с содроганием понял, что не ошибся - лезвие действительно выглядывало из его ладони.

Незнакомец повернулся ко мне и его тонкие губы искривила усмешка:

Я никогда в жизни так быстро не бегал и остановился только возле вокзала, переводя дух. Взвесив все и обдумав, я решил вернуться домой, но возле квартиры меня ждал сюрприз: слова «ЕЩЕ СВИДИМСЯ» были вырезаны на входной двери.