Конспект урока литературного чтения А.Платонов "Еще мама". Еще мама
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Андрей Платонович Платонов
Еще мама
– А я, когда вырасту, я в школу ходить не буду! – сказал Артем своей матери, Евдокии Алексеевне. – Правда, мама?
– Правда, правда, – ответила мать. – Чего тебе ходить!
– Чего мне ходить? Нечего! А то я пойду, а ты заскучаешь по мне. Не надо лучше!
– Не надо, – сказала мать, – не надо!
А когда прошло лето и стало Артему семь лет от роду, Евдокия Алексеевна взяла сына за руку и повела его в школу. Артем хотел было уйти от матери, да не мог вынуть свою руку из ее руки; рука у матери теперь была твердая, а прежде была мягкая.
– Ну что ж! – сказал Артем. – Зато я домой скоро приду! Правда, скоро?
– Скоро, скоро, – ответила мать. – Поучишься чуть-чуть и домой пойдешь.
– Я чуть-чуть, – соглашался Артем. – А ты по мне дома не скучай!
– Не буду, сынок, я не буду скучать.
– Нет, ты немножко скучай, – сказал Артем. – Так лучше тебе будет, а то что! А игрушки из угла убирать не надо: я приду и сразу буду играть, я бегом домой прибегу.
– А я тебя ждать буду, – сказала мать, – я тебе оладьев нынче испеку.
– Ты будешь ждать меня? – обрадовался Артем. – Тебе ждать не дождаться! Эх, горе тебе! А ты не плачь по мне, ты не бойся и не умри смотри, а меня дожидайся!
– Да уж ладно! – засмеялась мать Артема. – Уж дождусь тебя, милый мой, авось не помру!
– Ты дыши и терпи, тогда не помрешь, – сказал Артем. – Гляди, как я дышу, так и ты.
Мать вздохнула, остановилась и показала сыну вдаль. Там, в конце улицы, стояла новая большая рубленая школа – ее целое лето строили, – а за школой начинался темный лиственный лес. До школы отсюда еще было далеко, до нее протянулся долгий порядок домов – дворов десять или одиннадцать.
– А теперь ступай один, – сказала мать. – Привыкай один ходить. Школу-то видишь?
– А то будто! Вон она!
– Ну иди, иди, Артемушка, иди один. Учительницу там слушайся, она тебе вместо меня будет.
Артем задумался.
– Нету, она за тебя не будет, – тихо произнес Артем, – она чужая.
– Привыкнешь, Аполлинария Николаевна тебе как родная будет. Ну, иди!
Мать поцеловала Артема в лоб, и он пошел далее один.
Отошедши далеко, он оглянулся на мать. Мать стояла на месте и смотрела на него. Артему хотелось заплакать по матери и вернуться к ней, но он опять пошел вперед, чтобы мать не обиделась на него. А матери тоже хотелось догнать Артема, взять его за руку и вернуться с ним домой, но она только вздохнула и пошла домой одна.
Вскоре Артем снова обернулся, чтобы поглядеть на мать, однако ее уже не было видно.
И пошел он опять один и заплакал. Тут гусак вытянул шею из-за изгороди, крякнул и защемил клювом штанину у Артема, а заодно захватил и живую кожу на его ноге.
Артем рванулся прочь и спасся от гусака. «Это страшные дикие птицы, – решил Артем, – они живут вместе с орлами».
На другом дворе были открыты ворота. Артем увидел лохматое животное с приставшими к нему репьями, животное стояло к Артему хвостом, но все равно оно было сердитое и видело его.
«Ктой-то это? – подумал Артем. – Волк, что ли?» Артем оглянулся в ту сторону, куда ушла его мать, – и не видать ли ее там, а то этот волк побежит туда. Матери не было видно, она уже дома, должно быть, это хорошо, волк ее не съест. Вдруг лохматое животное повернуло голову и молча оскалило на Артема пасть с зубами. Артем узнал собаку Жучку.
– Жучка, это ты?
– Р-р-р! – ответила собака-волк.
– Тронь только! – сказал Артем. – Ты только тронь! Ты знаешь, что тебе тогда будет? Я в школу иду. Вон она виднеется!
– М-м-м, – смирно произнесла Жучка и шевельнула хвостом.
– Эх, далече еще до школы! – вздохнул Артем и пошел дальше.
Кто-то враз и больно ударил Артема по щеке, словно вонзился в нее, и тут же вышел вон обратно.
– Это ктой-то еще? – напугался было Артем. – Ты чего дерешься, а то я тебе тоже… Мне в школу надо. Я ученик – ты видишь!
Он поглядел вокруг, а никого не было, один ветер шумел павшими листьями.
– Спрятался? – сказал Артем. – Покажись только! – На земле лежал толстый жук. Артем поднял его, потом положил на лопух.
– Это ты на меня из ветра упал. Живи теперь, живи скорее, а то зима настанет.
Сказавши так, Артем побежал в школу, чтобы не опоздать. Сначала он бежал по тропинке возле плетня, да оттуда какой-то зверь дыхнул на него горячим духом и сказал: «Ффурфурчи!»
– Не трожь меня: мне некогда! – ответил Артем и выбежал на середину улицы.
На дворе школы сидели ребята. Их Артем не знал, они пришли из другой деревни, должно быть, они учились давно и были все умные, потому что Артем не понимал, что они говорили.
– А ты знаешь жирный шрифт? Ого! – сказал мальчик из другой деревни.
конец ознакомительного фрагмента
Внимание! Это ознакомительный фрагмент книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента ООО "ЛитРес".
Андрей Платонович Платонов
Ещё мамаАндрей Платонович Платонов
«– А я, когда вырасту, я в школу ходить не буду! – сказал Артем своей матери, Евдокии Алексеевне. – Правда, мама?
– Не надо, – сказала мать, – не надо!..»
Андрей Платонов
Еще мама
– А я, когда вырасту, я в школу ходить не буду! – сказал Артем своей матери, Евдокии Алексеевне. – Правда, мама?
– Правда, правда, – ответила мать. – Чего тебе ходить!
– Чего мне ходить? Нечего! А то я пойду, а ты заскучаешь по мне. Не надо лучше!
– Не надо, – сказала мать, – не надо!
А когда прошло лето и стало Артему семь лет от роду, Евдокия Алексеевна взяла сына за руку и повела его в школу. Артем хотел было уйти от матери, да не мог вынуть свою руку из ее руки; рука у матери теперь была твердая, а прежде была мягкая.
– Ну что ж! – сказал Артем. – Зато я домой скоро приду! Правда, скоро?
– Скоро, скоро, – ответила мать. – Поучишься чуть-чуть и домой пойдешь.
– Я чуть-чуть, – соглашался Артем. – А ты по мне дома не скучай!
– Не буду, сынок, я не буду скучать.
– Нет, ты немножко скучай, – сказал Артем. – Так лучше тебе будет – а то что! А игрушки из угла убирать не надо: я приду и сразу буду играть, я бегом домой прибегу.
– А я тебя ждать буду, – сказала мать, – я тебе оладьев нынче испеку.
– Ты будешь ждать меня? – обрадовался Артем. – Тебе ждать не дождаться! Эх, горе тебе! А ты не плачь по мне, ты не бойся, и не умри смотри, а меня дожидайся!
– Да уж ладно! – засмеялась мать Артема. – Уж дождусь тебя, милый мой, авось не помру!
– Ты дыши и терпи, тогда не помрешь, – сказал Артем. – Гляди, как я дышу, так и ты.
Мать вздохнула, остановилась и показала сыну вдаль. Там, в конце улицы, стояла новая, большая рубленая школа, ее целое лето строили, а за школой начинался темный лиственный лес. До школы отсюда еще было далеко, до нее протянулся долгий порядок домов, дворов десять или одиннадцать.
– А теперь ступай один, – сказала мать. – Привыкай один ходить. Школу-то видишь?
– А то будто! Вон она!
– Ну иди, иди, Артемушко, иди один. Учительницу там слушайся, она тебе вместо меня будет.
Артем задумался.
– Нету, она за тебя не будет, – тихо произнес Артем, – она чужая.
– Привыкнешь, Аполлинария Николаевна тебе как родная будет. Ну, иди!
Мать поцеловала Артема в лоб, и он пошел далее один.
Отошедши далеко, он оглянулся на мать. Мать стояла на месте и смотрела на него. Артему хотелось заплакать по матери и вернуться к ней, но он опять пошел вперед, чтобы мать не обиделась на него. А матери тоже хотелось догнать Артема, взять его за руку и вернуться с ним домой, но она только вздохнула и пошла домой одна.
Вскоре Артем снова обернулся, чтобы поглядеть на мать, однако ее уже не было видно.
И пошел он опять один и заплакал. Тут гусак вытянул шею из-за изгороди, крякнул и защемил клювом штанину у Артема, а заодно захватил и живую кожу на его ноге. Артем рванулся прочь и спасся от гусака. «Это страшные дикие птицы, – решил Артем, – они живут вместе с орлами!»
– А я, когда вырасту, я в школу ходить не буду! – сказал Артем своей матери, Евдокии Алексеевне. – Правда, мама?
– Правда, правда, – ответила мать. – Чего тебе ходить!
– Чего мне ходить? Нечего! А то я пойду, а ты заскучаешь по мне. Не надо лучше!
– Не надо, – сказала мать, – не надо!
А когда прошло лето и стало Артему семь лет от роду, Евдокия Алексеевна взяла сына за руку и повела его в школу. Артем хотел было уйти от матери, да не мог вынуть свою руку из ее руки; рука у матери теперь была твердая, а прежде была мягкая.
– Ну что ж! – сказал Артем. – Зато я домой скоро приду! Правда, скоро?
– Скоро, скоро, – ответила мать. – Поучишься чуть-чуть и домой пойдешь.
– Я чуть-чуть, – соглашался Артем. – А ты по мне дома не скучай!
– Не буду, сынок, я не буду скучать.
– Нет, ты немножко скучай, – сказал Артем. – Так лучше тебе будет – а то что! А игрушки из угла убирать не надо: я приду и сразу буду играть, я бегом домой прибегу.
– А я тебя ждать буду, – сказала мать, – я тебе оладьев нынче испеку.
– Ты будешь ждать меня? – обрадовался Артем. – Тебе ждать не дождаться! Эх, горе тебе! А ты не плачь по мне, ты не бойся, и не умри смотри, а меня дожидайся!
– Да уж ладно! – засмеялась мать Артема. – Уж дождусь тебя, милый мой, авось не помру!
– Ты дыши и терпи, тогда не помрешь, – сказал Артем. – Гляди, как я дышу, так и ты.
Мать вздохнула, остановилась и показала сыну вдаль. Там, в конце улицы, стояла новая, большая рубленая школа, ее целое лето строили, а за школой начинался темный лиственный лес. До школы отсюда еще было далеко, до нее протянулся долгий порядок домов, дворов десять или одиннадцать.
– А теперь ступай один, – сказала мать. – Привыкай один ходить. Школу-то видишь?
– А то будто! Вон она!
– Ну иди, иди, Артемушко, иди один. Учительницу там слушайся, она тебе вместо меня будет.
Артем задумался.
– Нету, она за тебя не будет, – тихо произнес Артем, – она чужая.
– Привыкнешь, Аполлинария Николаевна тебе как родная будет. Ну, иди!
Мать поцеловала Артема в лоб, и он пошел далее один.
Отошедши далеко, он оглянулся на мать. Мать стояла на месте и смотрела на него. Артему хотелось заплакать по матери и вернуться к ней, но он опять пошел вперед, чтобы мать не обиделась на него. А матери тоже хотелось догнать Артема, взять его за руку и вернуться с ним домой, но она только вздохнула и пошла домой одна.
Вскоре Артем снова обернулся, чтобы поглядеть на мать, однако ее уже не было видно.
И пошел он опять один и заплакал. Тут гусак вытянул шею из-за изгороди, крякнул и защемил клювом штанину у Артема, а заодно захватил и живую кожу на его ноге. Артем рванулся прочь и спасся от гусака. «Это страшные дикие птицы, – решил Артем, – они живут вместе с орлами!»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Цель: осознание детьми смысла названия рассказа «Еще мама». Что значит «еще»?
Задачи:
1. Образовательные:
- активизировать познавательный процесс, развитие основных навыков чтения: правильности, выразительности;
- способствовать более вдумчивому восприятию текста, обращая внимание на изобразительно-выразительные средства языка;
- совершенствование устной речи;
- уточнение и обогащение словаря.
2. Развивающие:
- развитие памяти, воображения, мышления, творческих способностей;
- развитие мимики, пантомимики;
- развитие четкой дикции;
- развитие зрительного восприятия.
3. Воспитательные: развитие внимательного, бережного отношения к родителям, уважительного отношения к учителям.
Учитель: Сегодня внимательно и вдумчиво перечитывая рассказ Платонова «Еще мама», мы постараемся ответить на вопрос: «Что значит еще мама?». Почему рассказ так называется? Для ответа на этот вопрос вспомним основные пункты плана, который мы составляли на прошлом уроке и, опираясь на этот план, проведем различные виды работ, чтобы ответить на главный вопрос: «Что значит еще мама?».
План (на доске):
- Разговор Артема с мамой.
- Дорога в школу.
- Встреча с учительницей.
- Тревожные мысли Артема.
- Работа с иллюстрацией.
- Артем учится.
- Утро следующего дня.
Учитель: Всем известно, что самое дорогое для всех слово – мама. Это первое слово, которое произносит человек. Лучше мамы нет никого на свете! У нее самые добрые и ласковые руки, которые умеют делать все, самое нежное сердце, которое любит нас бескорыстно. Мама всегда придет на помощь, подскажет, научит, защитит.
Сейчас мы обратимся к главному герою рассказа – Артему, узнаем, как он относится к своей маме. Для этого мы выразительно прочитаем по ролям разговор мамы с сыном.
Выразительное чтение по ролям (Приложение 1).
После чтения – ответы на вопросы.
Учитель: Почему Артем не хотел идти в школу?
Ученик: «А то я пойду, а ты заскучаешь по мне»; не хочет, чтобы мама скучала.
Учитель: Что случилось, когда прошло лето?
Ученик: Когда наступило лето, Евдокия Алексеевна взяла сына за руку и повела его в школу.
Учитель: Как повел себя Артем?
Ученик: Артем не сопротивлялся, не вырывал свою руку, согласился поучиться чуть-чуть, просил маму не скучать, а потом: «Нет, ты немножко скучай, так тебе лучше будет» (чувствует ее состояние, заботится о ней).
Учитель: А что мама обещает?
Ученик: Ждать его, испечь оладьи.
Учитель: Какие слова говорят о том, что Артем тревожится, переживает, беспокоится?
Ученик: Не плачь по мне, ты не бойся, не умри, смотри, а меня дожидайся.
Учитель: Какой наказ дала мама Артему?
Ученик: «Учительницу там слушайся, она вместо меня будет».
Артем не соглашается – «Она чужая.»
Привыкнешь. Апполинария Николаевна тебе как родная будет.
Учитель: Итак, мама проводила Артема в школу. Что приключилось с Артемом по дороге в школу? Что его беспокоило? Об этом нам расскажет Егор.
Пересказ отрывка «Дорога в школу» (Приложение 2).
Егор: По дороге в школу опять думает о маме. Матери не было видно, она уже дома должно быть, это хорошо, значит волк ее не съест.
Учитель: А сейчас послушайте отрывок из рассказа Л.Н Толстого «Филиппок», который подготовила Вика.
Подумайте, в чем сходство и в чем отличие этих двух отрывков, рассказанных Викой и Егором»?
Пересказ девочки отрывка Л.Н Толстого «Филиппок» (Приложение 3).
Ученики:
Сходство: в первый раз мальчики идут в школу, опасности в дороге: собаки, только в рассказе Платонова еще и гуси.
Отличия: Филиппок сам хотел идти в школу и пошел, хотя был маленький и его никто не провожал. Филиппок настойчив. Артема провожала мама, он не хотел идти в школу, он пошел, чтобы не огорчать маму (Артем добрый!). Филиппок знал буквы, Артем – нет. Филиппок интересовался школой, Артему ничего не было известно.
Физкультурная пауза.
Погореловский «Попробуй волшебником стать».
Егор:
Хоть мама еще не вернулась с работы,
Нетрудно узнать ее думы, заботы.
Вика:
Олеся:
Стать добрым волшебником
Ну-ка попробуй,
Тут хитрости
Вовсе не нужно особой.
Егор:
Понять и исполнить
Желанья другого-
Одно удовольствие, честное слово.
Кирилл:
И ты совершаешь
Веселое чудо;
Ковер засверкал,
Засияла посуда,
И ахнула мама,
Вернувшись домой:
Вика:
Да это как в сказке,
Волшебник ты мой.
Кирилл проговаривает слова, все ребята выполняют эти движения:
«Маму я свою люблю,
Я ей дров наколю,
Я стираю, полоскаю,
С ручек воду отряхаю,
Пол я чисто подметаю
И уроки повторяю.»
Ребята садятся за парты и выполняют упражнения для глаз:
- Взгляд вверх, вниз, вправо, влево (5-6 раз).
- Зажмуривания глаз на 3-5 секунд и легкое быстрое моргание улучшают кровообращение.
- Дотроньтесь указательным пальцем до носа и зафиксируйте на нем взгляд. Палец медленно отводить на расстояние 30-35 см и так же медленно приближать обратно к кончику носа, не отрывая взгляда (повторить 3 раза).
- Круговыми движениями массируйте круговую мышцу глаза и мышцу, поднимающую верхнее веко (3-5 раз).
- Пальминг.
Учитель: Итак, Артем приходит в школу. Прочитаем встречу с учительницей по ролям, за мальчика – Егор.
Учитель: Понравилась ли вам учительница? Чем? Какие ее поступки говорят о том, что она поступает как мама.
Ученики:
Как мама, она смогла убедить сделать то, что не хотел.
Как мама подняла на руки и понесла.
Пахнет от нее так же как от матери – «теплым хлебом и сухою травой».
Прижался к ней, и она оставила его у себя на коленях.
С неподдельным участием чутко и внимательно отнеслась к его ране.
Почувствовала его тревожное состояние, успокоила.
Лицом белая, добрая, глаза ее весело смотрели на него, как будто она играть с ним хотела, как маленькая.
Учитель: Во всех ситуациях Аполлинария Николаевна поступает как мама, подтверждаются слова Евдокии Алексеевны, «она, Аполлинария Николаевна, будет еще одной мамой».
Учитель: Поведение Артема на уроке. Идет урок, а о чем же думает Артем?
От имени Артема его мысли передаст Кирилл (от первого лица – «Я») (Приложение 5).
Что тревожило Артема?
Ученик: Переживает за маму. «А жива ли она, не померла ли от чего-нибудь?»
Учитель: Отношение учительницы к ученику?
Ученик: Она почувствовала его тревогу, поинтересовалась, успокоила (чуткая, внимательная, заботливая).
А сейчас рассмотрим иллюстрацию на стр. 141 (учебник «Литературное чтение»).
Обратимся к изображению главных героев на стр. 141, чтобы точнее передать характер действующих лиц, их настроение, соотнести этот эпизод с описанием в произведении. Иллюстрация помогает увидеть сцену и по позе, выражению лиц героев судить о их переживаниях.
Рисунок 1
Кого изобразил художник? В какой обстановке?
Как они нарисованы?
Что делает учительница?
Ответные действия Артема?
Ученик: Художник изобразил Артема и Аполлинарию Николаевну в ее доме.
На стене различные картины и фотографии, видна верхняя спинка дивана. У учительницы живые цветы.
Учительница изображена в лиловом платье и синем жикете. На Артеме голубая рубашка. Необыкновенные волосы солнечного цвета.
Учительница что-то весело рассказывает, жестикулирует, улыбается.
Артем внимательно с неподдельным интересом смотрит на учительницу.
Учитель: Соотнесите этот рисунок с описанием в произведении. Способствует ли рисунок тому, чтобы точнее передать характеры героев?
Ученик: Да, способствует лучшему пониманию характеров героев (добрая, отзывчивая учительница и любознательный ученик).
Учитель: Сценку урока покажут Кирилл и Олеся (Приложение 6).
Как она убедила учиться Артема, ведь он не хотел?
Ученик: Она объяснила ему, что мама будет горевать: «Эх, скажет, зачем Артем в школу нынче ходил? Ничего он там не узнал, а пошел учиться, – значит, он маму обманул, значит, он меня не любит, скажет она, и сама заплачет.»
Учитель: Научился ли Артем чему-нибудь в первый школьный день?
Ученик: Да, научился писать.
Учитель: Какие первые слова написал мальчик.
Ученик: «Мама», «Родина».
Инсценировка, мама провожает в школу сына (Приложение 7).
Учитель: Как восприняла Евдокия Алексеевна сообщение сына, что ему пора в школу? Не обиделась ли она?
Ученик: Сообщение сына, что ему пора в школу, восприняла немного с грустью, но и с радостью одновременно, потому что она поняла, что к учительнице Артем относится как к маме, следовательно, будет стараться делать все, чтобы не огорчать учительницу; и все это будет только радовать маму!
И мама пожелала Артему: «Учись там и расти большой».
Заключение.
Учитель: Школьные годы у Платонова описаны так: «Потом наступило для меня время ученья – отдали меня в церковно-приходскую школу. Была там учительница – Аполлинария Николаевна, я ее никогда не забуду, потому что через нее я узнал, что есть пропетая сердцем сказка про человека, родимого всякому дыханию, траве и зверю, а не властвующего Бога, чуждого буйной зеленой земле».
Своим рассказом «Еще мама» А. Платонов отдал дань уважения учительнице, которая поступает как мама.
Домашнее задание: подробный пересказ эпизода: «Встреча с учительницей».
— А я, когда вырасту, я в школу ходить не буду! — сказал Артём своей матери, Евдокии Алексеевне. — Правда, мама?
— Правда, правда, — ответила мать. — Чего тебе ходить!
— Чего мне ходить? Нечего! А то я пойду, а ты заскучаешь по мне. Не надо лучше!
— Не надо, — сказала мать, — не надо!
А когда прошло лето и стало Артёму семь лет от роду, Евдокия Алексеевна взяла сына за руку и повела его в школу. Артём хотел было уйти от матери, да не мог вынуть руку из ее руки: рука у матери теперь была твердая, а прежде была мягкая.
— Ну что ж! — сказал Артём. — Зато я домой скоро приду. Правда, скоро?
— Скоро, скоро, — ответила мать. — Поучишься чуть-чуть и домой пойдешь.
— Я чуть-чуть, — соглашается Артём. — А ты по мне дома не скучай!
— Не буду, сынок, я не буду скучать.
— Нет, ты немножко скучай, — сказал Артём. — Так лучше тебе будет, а то что! А игрушки из угла убирать не надо: я приду и сразу буду играть, я бегом домой прибегу.
— А я тебя ждать буду, — сказала мать, — я тебе оладьи нынче испеку.
— Ты будешь ждать меня? — обрадовался Артём. — Тебе ждать не дождаться! Эх, горе тебе! А ты не плачь по мне, ты не бойся и не умри смотри, а меня дожидайся!
— Да уж ладно! — засмеялась мать Артёма. — Уж дождусь тебя, милый мой, авось не помру!
— Ты дыши и терпи, тогда не помрешь, — сказал Артём. — Гляди, как я дышу, так и ты.
Мать вздохнула, остановилась и показала сыну вдаль. Там, в конце улицы, стояла новая большая рубленая школа — ее целое лето строили, — а за школой начинался темный лиственный лес. До школы отсюда еще было далеко, до нее протянулся долгий порядок домов — дворов десять или одиннадцать.
— А теперь ступай один, — сказала мать. — Привыкай один ходить. Школу-то видишь?
— А то будто! Вон она!
— Ну иди, иди, Артёмушка, иди один. Учительницу там слушайся, она тебе вместо меня будет.
Артём задумался.
— Нет, она за тебя не будет, — тихо произнес Артём, — она чужая.
— Попривыкнешь, Аполлинария Николаевна тебе как родная будет. Ну, иди!
Мать поцеловала Артёма в лоб, и он пошел далее один. Отошедши далеко, он оглянулся на мать.
Мать стояла на месте и смотрела на него. Артёму хотелось заплакать по матери и вернуться к ней, но он опять пошел вперед, чтобы мать не обиделась на него... А матери тоже хотелось догнать Артёма, взять его за руку и вернуться с ним домой, но она только вздохнула и пошла домой одна.
Вскоре Артём снова обернулся, чтобы поглядеть на мать, однако ее уже не было видно. И пошел он опять один и заплакал. Тут гусак вытянул шею из-за изгороди, крякнул и защемил штанину у Артёма, а заодно прихватил и живую кожу на его ноге. Артём рванулся прочь и спасся от гусака.
«Это страшные дикие птицы, — решил Артём, — они живут вместе с орлами».
На другом дворе были открыты ворота. Артём увидел лохматое животное с приставшими к нему репьями, животное стояло к Артёму хвостом, но все равно оно было сердито и видело его.
«Ктой-то это? — подумал Артём. — Волк, что ли?»
Артём оглянулся в ту сторону, куда ушла его мать, — и не видать ли ее там, а то этот волк побежит туда. Матери не было видно, она уже дома, должно быть, это хорошо, волк ее не съест. Вдруг лохматое животное повернуло голову и молча оскалило на Артёма пасть с зубами.
Артём узнал собаку Жучку.
— Жучка, это ты?
«Р-р-р!» —ответила собака-волк.
— Тронь только! — сказал Артём. — Ты только тронь! Ты знаешь, что тогда будет? Я в школу иду. Вон она виднеется!
«Ммм», — смирно произнесла Жучка и шевельнула хвостом.
— Эх, далече еще до школы! — вздохнул Артём и пошел дальше.
Кто-то враз и больно ударил Артёма по щеке, словно вонзился в нее, и тут же вышел вон обратно.
— Это ктой-то еще? — напугался было Артём. — Ты чего дерешься, а то я тебе тоже... Мне в школу надо. Я ученик — ты видишь!
Он поглядел вокруг, а никого не было, один ветер шумел павшими листьями.
— Спрятался? — сказал Артём. — Покажись только!
На земле лежал толстый жук. Артём поднял его, потом положил на лопух.
— Это ты на меня из ветра упал. Живи теперь, живи скорее, а то зима настанет.
Сказавши так, Артём побежал в школу, чтобы не опоздать. Сначала он бежал по тропинке возле плетня, да оттуда какой-то зверь дыхнул на него горячим духом и сказал: «Ффур-фурчи!»
— Не трожь меня: мне некогда! — ответил Артём и выбежал на середину улицы.
На дворе школы сидели ребята. Их Артём не знал, они пришли из другой деревни; должно быть, они учились давно и были все умные, потому что Артём не понимал, что они говорили.
— А ты знаешь жирный шрифт? Ого! — сказал мальчик из другой деревни.
А еще двое говорили:
— Нам хоботковых насекомых Афанасий Петрович показывал!
— А мы их прошли уже. Мы птиц учили до кишок!
— Вы до кишок только, а мы всех птиц до перелета проходили.
«А я ничего не знаю, — подумал Артём, — я только маму люблю! Убегу я домой!»
Зазвенел звонок. На крыльцо школы вышла учительница Аполлинария Николаевна и сказала, когда отзвенел звонок:
— Здравствуйте, дети! Идите сюда, идите ко мне.
Все ребята пошли в школу, один Артём остался во дворе.
Аполлинария Николаевна подошла к нему:
— А ты чего? Оробел, что ли?
— Як маме хочу, — сказал Артём и закрыл лицо рукавом. — Отведи меня скорее ко двору.
— Нет уж, нет! — ответила учительница. — В школе я тебе мама.
Она взяла Артёма под мышки, подняла к себе на руки и понесла. Артём исподволь поглядел на учительницу: ишь ты, какая она была, — она была лицом белая, добрая, глаза ее весело смотрели на него, будто она играть с ним хотела в игру, как маленькая. И пахло от нее так же, как от матери, — теплым хлебом и сухою травой.
В классе Аполлинария Николаевна хотела было посадить Артёма за парту, но он в страхе прижался к ней и не сошел с рук. Аполлинария Николаевна села за стол и стала учить детей, а Артёма оставила у себя на коленях.
— Эк ты, селезень толстый какой на коленях сидит! — сказал один мальчик.
— Я не толстый! — ответил Артём. — Это меня орел укусил, я раненый.
Он сошел с коленей учительницы и сел за парту.
— Где? — спросила учительница. — Где твоя рана? Покажи-ка ее, покажи!
— А тута! — Артём показал ногу, где гусак его защемил.
Учительница оглядела ногу.
— До конца урока доживешь?
— Доживу, — обещал Артём.
Артём не слышал, что говорила учительница на уроке. Он смотрел в окно на далекое белое облако; оно плыло по небу туда, где жила его мама в родной их избушке. А жива ли она? Не померла ли от чего-нибудь — вот бабушка Дарья весною враз померла, не чаяли не гадали. А может быть, изба их без него загорелась, ведь Артём давно из дому ушел, мало ли что бывает.
Учительница видела тревогу мальчика и спросила у него:
— А ты чего, Федотов Артём, ты чего думаешь сейчас? Почему ты меня не слушаешь?
— Я пожара боюсь, наш дом сгорит.
— Не сгорит. В колхозе народ смотрит, он потушит огонь.
— Без меня потушат? — спросил Артём.
— Без тебя управятся.
После уроков Артём первым побежал домой.
— Подожди, подожди, — сказала Аполлинария Николаевна. — Вернись назад, ты же раненый.
А ребята сказали:
— Эк какой — инвалид, а бегает!
Артём остановился в дверях, учительница подошла к нему, взяла его за руку и повела с собою. Она жила в комнатах при школе, только с другого крыльца. В комнатах у Аполлинарии Николаевны пахло цветами, тихо звенела посуда в шкафу и всюду было убрано чисто, хорошо.
Аполлинария Николаевна посадила Артёма на стул, обмыла его ногу теплой водой из таза и перевязала красное пятнышко — щипок гусака — белой марлей.
— А мама твоя будет горевать! — сказала Аполлинария Николаевна. — Вот горевать будет!
— Не будет! — ответил Артём. — Она оладьи печет!
— Нет, будет. Эх, скажет, зачем Артём в школу нынче ходил? Ничего он там не узнал, а пошел учиться, — значит, он маму обманул, значит, он меня не любит, скажет она и сама заплачет.
— И правда! — испугался Артём.
— Правда. Давай сейчас учиться.
— Чуть-чуть только, — сказал Артём.
— Ладно уж, чуть-чуть, — согласилась учительница. — Ну, иди сюда, раненый.
Она взяла его к себе на руки и понесла в класс. Артём боялся упасть и прильнул к учительнице. Снова он почувствовал тот же тихий и добрый запах, который он чувствовал возле матери, а незнакомые глаза, близко глядевшие на него, были несердитые, точно давно знакомые. «Не страшно», — подумал Артём.
В классе Аполлинария Николаевна написала на доске одно слово и сказала:
— Так пишется слово «мама», — и велела писать эти буквы в тетрадь.
— А это про мою маму? — спросил Артём.
— Про твою.
Тогда Артём старательно начал рисовать такие же буквы в своей тетради, что и на доске. Он старался, а рука его не слушалась; он ей подговаривал, как надо писать, а рука гуляла сама по себе и писала каракули, не похожие на маму. Осерчавши, Артём писал снова и снова четыре буквы, изображающие «маму», а учительница не сводила с него своих радующихся глаз.
— Ты молодец! — сказала Аполлинария Николаевна.
Она увидела, что теперь Артём сумел написать буквы хорошо и ровно.
— Еще учи! — попросил Артём. — Какая это буква: вот такая — ручки в бочки?
— Это Ф, — сказала Аполлинария Николаевна.
— А жирный шрифт что?
— А это такие вот толстые буквы.
— Кормленые? — спросил Артём. — Больше не будешь учить — нечему?
— Как так «нечему»? Ишь ты какой! — сказала учительница. — Пиши еще!
Она написала на доске: «Родина». Артём стал было переписывать слово в тетрадь, да вдруг замер и прислушался. На улице кто-то сказал страшным, заунывным голосом: «У-у», — а потом еще раздалось откуда-то, как из-под земли: «Н-н-н!»
И Артём увидел в окне черную голову быка.
Бык глянул на Артёма одним кровавым глазом и пошел к школе.
— Мама! — закричал Артём.
Учительница схватила мальчика и прижала
его к своей груди.
— Не бойся! — сказала она. — Не бойся, маленький мой. Я тебя не дам ему, он тебя не тронет.
«У-у-у!» — прогудел бык.
Артём обхватил руками шею Аполлинарии Николаевны, а она положила ему свою руку на голову.
— Я прогоню быка.
Артём не поверил.
— Да. А ты не мама!
— Мама!.. Сейчас я тебе мама!
— Ты еще мама? Там мама, а ты еще, ты тут.
— А еще. Я тебе еще мама!
В классную комнату вошел старик с кнутом, запыленный землей; он поклонился и сказал:
— Здравствуйте, хозяева! А что, нету ли кваску испить либо воды? Дорога сухая была...
— А вы кто, вы чьи? — спросила Аполлинария Николаевна.
— Мы дальние, — ответил старик. — Мы сквозь идем вперед, мы племенных быков по плану гоним. Слышите, как они нутром гудят? Звери лютые!
— Они вон детей могут изувечить, ваши быки! — сказала Аполлинария Николаевна.
— Еще чего! — обиделся старик. — А я-то где? Детей я уберегу!
Старик-пастух напился из бака кипяченой воды — он полбака выпил, — вынул из своей сумки красное яблочко, дал его Артёму. «Ешь, — сказал, — точи зуб», — и ушел.
— А еще у меня есть еще мамы? — спросил Артём. — Далеко-далеко где-нибудь?
— Есть, — ответила учительница. — Их много у тебя.
— А зачем много?
— А затем, чтоб тебя бык не забодал. Вся наша Родина — еще мама тебе.
Вскоре Артём пошел домой, а на другое утро он спозаранку собрался в школу.
— Куда ты? Рано еще, — сказала мать.
— Да, а там учительница Аполлинария Николаевна! — ответил Артём.
— Ну что ж, что учительница. Она добрая.
— Она, должно, уже соскучилась, — сказал Артём. — Мне пора.
Мать наклонилась к сыну и поцеловала его на дорогу.
— Ну, иди, иди помаленьку. Учись там и расти.
