Игорь цвирко. Игорь Цвирко: «В последнее время на сцене хочется каких-то безумных и жестких проектов». На кого вы ориентировались в вопросах стиля в детстве

В Большом театре состоялась первая балетная премьера сезона - "Марко Спада" (спектакль Пьера Лакотта). В построении репертуарной политики художественный руководитель Большого балета Сергей Филин всегда учитывает индивидуальности артистов труппы. Включаемые в репертуар спектакли кажутся созданными для определённых танцовщиков, ярко и неожиданно раскрывают их возможности. "Марко Спада" не стал исключением. Балет Пьера Лакотта, как скрипка Страдивари, "звучит" только в ногах исключительных виртуозов, но для Большого театра это не проблема. На сегодняшний день труппа в такой хорошей профессиональной форме, что на сцену в премьерные дни вышел не один, а несколько составов исполнителей - молодые лидеры Большого балета. Исполнителей отбирали сам постановщик спектакля Пьер Лакотт и художественный руководитель труппы Сергей Филин. О вкусах спорить не пришлось. Решения принимались единогласно.

В главной роли бандита Марко Спада выступил Дэвид Холберг. То, что Дэвид великолепно справится с бисерной техникой Лакотта, сомнений не вызывало. Исключительные возможности тела Дэвида, ловкость его изящно вылепленных стоп всем известны. Но манера танца! Мог ли кто-либо предположить, что взятый два года назад в труппу воспитанник иной танцевальной школы, считающий за норму формальное выражение чувств на сцене, сможет так внутренне раскрепоститься, так проникнуться духом Большого балета, стать настолько мужественным, смелым, азартным, артистически свободным. Однако - да! Это случилось. Сергей Филин предугадал успешность творческого союза Дэвида Холберга с педагогом театра Александром Ветровым - в прошлом разностороннего танцовщика Большого балета, исполнявшего, как роли классических принцев, так и роли роковых злодеев, знающего не понаслышке, в чем сила и слава мужчины Большого балета. Агрессивный резкий напор танца Марко Спада Дэвида Холберга впечатляет. По-иному смотрится и его аристократическая внешность в пиратской бандане - черты обостряются, кажутся жёстче - это уже красота с блеском коварства.
Сцена смерти проводится Дэвидом с подлинностью артиста кино. Его глаза - это его голос, и они красноречивее любых слов отчаяния и мольбы. В его руках, обычно таких лёгких, вдруг обнаруживается совершенно иная сущность - теряя классическую форму, они становятся гигантскими, тяжёлыми - и это ещё одно восхищающее неожиданностью преображение Дэвида Холберга. Артист преисполнен чувства, он не представляет, что переживает, он действительно страстно переживает эту сентиментальную балетную трагедию, берёт сердце зрителей своей тяжёлой умирающей рукой и уносит с собой в страдание.

Выразительно Дэвид играет роль заботливого нежного отца. С Евгенией Образцовой (Анжела) у них сложился прелестный "семейный дуэт". Их разница в росте очень трогательна, а исключительная "блондинистость" обоих не оставляет сомнений в родственности крови.
Во второй своей премьерной партии - Князя Федеричи - идеальный красавец Дэвид Холберг в своей природной стихии. Чарующая чистота танца, аристократическая лёгкость поз, кисти рук, звучащие божественно нежно, восторг и трепет тела и души при диалогах с дамой сердца, глаза, в которых утонуло небо - всё это о его Маркизе, в которого невозможно не влюбиться хотя бы на один вечер.
Евгения Образцова(партия Анжелы) внутри хореографии Пьера Лакотта чувствует себя очень уютно. У артистки и балетмейстера давняя творческая связь и абсолютное взаимопонимание. В исполнении партии можно отметить оперетточную лёгкость внутреннего состояния и особую мягкость и деликатность в обращении с текстом. Лакоттовское красноречие, доверенное ногам Евгении, лишено суеты. Танцовщица относится к хореографии просто, искренне и доверительно, будто ласкает движения - самые скорые па кажутся плавными.

Анжела Евгении Образцовой - выросшее в любви, в меру избалованное прелестное розовое дитя. Её тело и лицо дышат свежестью и здоровьем. Душа не ведала страданий. Шляпка и платье разбойницы для маленькой прелестницы, конечно, не более, чем карнавальный костюм, и её желание слиться с разбойничьей стаей - не более, чем восторженно-самоотверженный порыв преданного родителю чада. Быть бандиткой на полном серьёзе девушка явно не способна, лишь светом, согревающим душу диких мужчин.В ней есть шарм невинности и юности, мягкая чувственность, которая не вызывает бешеную страсть, но заставляет потерять голову от умиления.

Великолепен Семён Чудин (партия Князя Федеричи). На балет "Марко Спада" стоит идти смотреть только, чтобы увидеть его энергичные взрывчатые жете антурнан. Он прочерчивает прыжками идеальный круг, расстояние между прыжками равномерно, высота не меняется - это как полёт совершенного механизма, нечеловеческая красота! И весь танец его таков. Математически точный, просчитанный до миллиметра. В его теле чувствуется упругая сила. Танцовщик имеет власть над своими движениями, приносит с собой на сцену чувство гиперуверенности. Его антраша невероятны. Стопы с идеально вытянутыми подъёмами движутся со скоростью света, отчётливо и изящно пропевают виртуозную трель на недосягаемой высоте. На такое способен не каждый. Это действительно премьерский уровень танцевальной техники.
В этой же роли вышел подрастающий Принц Большого Артёмий Беляков. Зрители уже видели его в партии Джеймса (балет "Сильфида") и в партии Юноши (балет "Шопениана"). Партия Князя - прекрасное продолжение романтического пути. Артём сыграл обаятельного юношу, от трогательных, чуть стеснительных ласк которого дрогнет сердце самой гордой красавицы. Артист привлекает культурной спокойно-сдержанной манерой танца. У него красивая фактура, сильный высокий прыжок, аккуратно работают стопы. Даже рядом с такими сильными конкурентами, как Семён Чудин и Дэвид Холберг, молодой солист выглядел достойно, что делает ему честь.

Сергей Филин не боится идти против устоявшихся стереотипов. Если он видит талант в человеке, он даёт ему раскрыться в полной мере. Так прелестно-игрушечной Анастасии Сташкевич, артистке, не вполне соответствующей современным стандартам внешности первой танцовщицы, он не боится доверять партии, требующие балеринского мастерства, и её детское обаяние ничуть не мешает ей с блеском справляться с ними. "Выходя на сцену, Анастасия приносит с собой столько света!" - отзывается о ней художественный руководитель балетной труппы. Такая положительная харизма дана не каждому». Это правда. В Анжеле Анастасии Сташкевич есть особый озорной огонёк, задорная энергия, которая так и рвётся наружу. Cвоей на редкость изящной физической сущностью артистка украшает хореографию Лакотта. Тело танцовщицы чувствует себя так естественно, будто говорит на своём первом, самом родном языке. Выразительна в исполнении Анастасии Сташкевич сцена "урока светских манер". Когда Анжела Анастасии Сташкевич повторяет движения Маркизы, она наполняет их совершенно иным характером, даёт им звук своего вольного сердца, и мы понимаем, что перед нами девушка, которую никогда не усмирят тихие огни бальной залы - смелая, страстная, обаятельно-строптивая. На балу Анжела Анастасии Сташкевич так же неожиданна и опасна, как Одиллия в сцене бала из "Лебединого озера", и если только на минуту представить, что Анастасия Сташкевич на своё творческом пути не встретилась бы с разбойницей Анжелой… станет очень печально. Эта встреча должна была состояться.

Ольга Смирнова - поистинепрекрасная Маркиза. В классическую хореографию она привносит элементы бальной культуры, аромат эпохи рококо.В первую очередь, привлекает стильная работа рук. Её танец изыскан, но лишён вычурности, неприятной манерности, строг и спокоен, несмотря на витиеватость. Интересен и образ, созданный Ольгой. Такой она ещё не представала перед зрителями. Первая дама большого маскарада, скрывающая лёгкую насмешку над страстями людей её окружающих. Светская фальшивость никогда не станет для неё чем-то родным и привычным. Нужные манеры - лишь костюм, который она не забывает одевать выходя из дома. Эта девушка иронична и умна.Безэмоциональная ослепительная улыбка, смелый, ясный, распахнутый взгляд, о который разбивается мелочное подобострастие, ни одной лишней морщины - лицо, никогда не забывающее о том, что оно должно быть красивым, всегда готовое к вспышкам любопытных оценивающих взглядов. Она не двулична. Она ведёт себя, как надо, не испытывая от этого особого удовольствия. Чувствуется, что под светской маской прячется живая душа, не лишённая юношеского задора. Но кто такая Маркиза, мы до конца никогда не узнаем.Она предпочитает в жизни роль наблюдателя и никого не зовёт в путешествие по миру своей души - даже влюблённого в неё мужчину сторонится, и лишь снисходит к его страсти, но не отвечает на неё взаимностью и предельной откровенностью.

Тот же танцевальный текст, та же роль в исполненииКристины Кретовой смотрится иначе, и эта контрастность артисток интересна. В Маркизе Кристины Кретовой нет чистого благородства, но есть капризная надменность. Она небрежно наслаждается тем, что имеет право на вымышленную королевскую усталость. Изрядная доля самовлюблённости проявляется тихо, но настойчиво. Светская фальшивость делает её абсолютно неуязвимой, талантливое подражательство чувств спасает в любой самой сложной ситуации. Однако, тело её намного более искренне, открыто и гармонично, нежели сердце и душа - живое и тёплое, оно будто ждёт ласковых прикосновений, движение для него - отдых, желанный способ самовыражения. И конечно, глядя на такую Маркизу, забываешь о возможном пафосе виртуозности.

Марию Виноградову - с её фигурой фарфоровой статуэтки ифранцузской чувственностью лица - легко можно представить на главных ролях в романтических фильмах о придворной жизни. Кинематограф могбы обрести в ней вторую Мишель Мерсье, Но эта Маркиза Ангелов властвует сегодня на сцене Большого. И эстетическое наслаждение зрителям дарит нетолько её внешность, но танец, Артистка умеет чуствовать особую красоту классических движений, улавливать их внутреннюю музыку, смысл. Её танец очень логичен и очень нескучен (в этом, конечно, немалая заслуга педагога Марии - Нины Львовны Семизоровой). Именно средствами пластики создаётся и характергероини.
Маркиза Марии Виноградовой особа недосягаемая. В ней нет надменности. Отнюдь. Но есть загадочный холодок первой красавицы. Дабы избавить себя от назойливого внимания, не сгореть от восхищённых взоров, она создаёт комфортную дистанцию между собой и окружающими. Главное её оружие - феерическая лёгкость пластики. К её хрупкому, тающему телу страшно прикоснуться. Хочется лишь трепетно наблюдать из далека.

Именно рядом с такой королевой бала особенно уморителен капитан драгунов Дениса Медведева. Денис создаёт жизненно правдивый образ самоуверенного мужчинки, который, с не знающей стыда и совести навязчивостью, всё-таки добивается желанной многими неприступной женщины, заставляя остальных сглотнуть слюну и в недоумении развести руками. Рабское опьянение женщиной, кстати, не мешает его любимой игре в служаку-верного сына отечества. Глядя на персонажа Дениса Медведева, невольно вспоминаешь комедию о жандармах с Луи де Фюнесом в главной роли.

Екатерина Крысанова (Анжела) балетом "Марко Спада" искренне наслаждается. Лакоттовская многословность ей не в тягость. Она обожает жить на высокой скорости. С насмешливой лёгкостью тараторит хореографические скороговорки (третий акт в её исполнении - нечто фееричное), и создаёт пикантный образ девушки-хамелеона, которой скучна одна-единственная в жизни роль, потому как она любит жизнь во всём её многообразии. В силу особой артистической индивидуальности Екатерине очень легко сделать шаг от абсолютной простоты до абсолютной изысканности, под одной маской всегда чуть поблёскивает вторая и манит загадкой. Она и наивная простушка, обучающаяся правилам поведения в светском обществе (этакая Галатея), и элегантная чувственная дама, способная благородством манер затмить Маркизу, и не знающая страха огненная разбойница. Натура неоднозначная, также, как и её отец - разбойник и светский денди в одном лице. В танце Екатерины в равной степени чувствуется горячее юное увлечение и уверенность опытной балерины. Безусловно успешная работа.
Роль отвергаемого любовника блестяще удаётся Андрею Меркурьеву (капитан драгуновПепинелли). Он и слишком настойчив, и слишком уступчив в своей большой любви. Принципиален и серьёзен. Страстен и робок. Настолько противоречив и настолько уязвим, насколько может быть противоречив и уязвим только истинно влюблённый. Либо ответная любовь - либо пожизненное отчаяние с мыслью о смерти. К счастью, зрители становятся свидетелями благополучной развязки любовной драмы: сердце Пепинелли, висящее на волоске от гибели, не разбивается небрежной красавицей. Танец Пепинелли, как и полагается капитану драгунов, привлекает академической дисциплинированностью. Артист в хорошей форме. Скорые вращения и динамичные прыжки прекрасно выражают его горячие чувства.
Денис Савин в роли капитана драгунов Пепинелли был душевен так, как может быть душевен на сцене только Денис Савин. Его герой - тот редкий человек, которому не дано научиться напускать на себя начальственную помпу, на полном серьёзе отвешивать вычурные светские поклоны или обмениваться никчёмными любезностями с дамами. Нет! - он человек-порыв, чуть рассеянный смешной чудак, добрый, милый, чувствительный до крайности. И не получается не ответить в конце концов на улыбку его любви. Самому холодному сердцу становится стыдно за своё равнодушие. Красавица Маркиза невольно сдаётся в плен безумногопоэта в мундире. Ну, а ответную радость капитана нужно видеть. Словами не описать…

У Игоря Цвирко с балетом "Марко Спада" сложились более, чем дружественные отношения. Экзотическая, диковато-яркая внешность артиста требует необычных ролей, и именно в этом балете он нашёл их. Создал два образа, которые раз увидев, забыть невозможно: главного героя Марко Спады и капитана драгунов Пепинелли.
Марко Спада в исполнении Игоря Цвирко - таинственный сумрачный бандит. Смотрящие из глубины глаза увлекают в роковую бездну. Энергия движений сопоставима со смертоносной энергии цунами(вспомнить хотя бы сцену ограбления казначея монастыря).
Заслуживает уважения способность юного артиста к созданию образа возрастного персонажа - без особого грима. Смотря на него, чувствуешь суровость закалённого жизнью мужчины - старого "волка". Именно оттого, что сам Марко давно не святой, его чувство к своей маленькой наивной дочери более, чем свято. Кажется, он хочет уберечь её от всего зла и некрасоты мира - ценой своей преступной жизни сохранить её безгрешность, подарить её жизнибеззаботность. И эта главная благородная миссия его неблагородной жизни в конце концов оказывается выполнена. В финале спектакля, умирая, Марко избавляет дочь от своей тёмной тени, от своего тёмного прошлого, благословляя обрести счастье в свете первой любви к достойному юноше.
В сцене смерти Игорь умело соблюдает баланс между театральной аффектацией и бытовизмом, то есть, сцена натуралистична, но не выходит за грани искусства. В ней есть жуткая, отчаянная, сумасшедшая красота. Глаза закатываются, принимая безжизненное выражение, белки страшно выделяются на смуглой коже, тяжёлые шаги повторяют звуки останавливающего сердца, движения рук становятся судорожными… Безэмоционально наблюдать за этими мгновенными преображениями трудно. Мелодраматический балет с запутанным сюжетом превращается в настоящую драму.
В техническом отношении данная партия стала для артиста экзаменом на прочность. В силу определённых физических данных, Игорю хорошо удаются партии, где не требуется много изящества, но требуется скорость, сила и широта движения. Здесь было не избежать встречи с мелкой техникой, нужно было подумать над манерой танца, и смириться с тем, что актёрские страсти не отменяют щепетильного, порой, изнурительного внимания к каждому па, что хореография Лакотта очень тонкая и к ней нужен сверхделикатный подход. Плата за небрежность суровая - абсолютнаянекрасота. Суетливый измождённый бег по сцене или энергичный в равной степени мощный и изящный танец - все исполнители главных партий в балете "Марко Спада" столкнулись с этой бескомпромиссной реальностью. Для Игоря момент преодоления оказался особенно нужен и желанен. И объём партии, и её сложность, и конечно, первое положение в спектакле были для танцовщика осуществлением мечты. Поэтому он не жаловался, а вдохновенно трудился в репетиционных залах. И смог… прыгнуть выше своих возможностей, дать телу второе дыхание. Ему и сейчас непросто, но при правильной дозе труда и отдыха перед спектаклем, он добивается успеха, и именно такая работа держит его тело в тонусе.

Когда Игорь Цвирко выступает капитаном драгунов Пепинелли, эта роль, вторичная по значению, выходит в балете на первый план, не уступая по значительности роли Марко Спада, несмотря на гораздо меньшее количество хореографического текста и эпизодов присутствия на сцене. Сочный колоритный образ неистового ревниво-влюблённого итальянца даёт балету особую остроту, усиливает настроение опасного приключения. По счастливому стечению обстоятельств партия идеально соответствует и физическим данным танцовщика, позволяя продемонстрировать ему все свои достоинства и не дать обнаружить ни одного недостатка. Здесь можно говорить о не так часто случающемся более, чем стопроцентном попадании в цель при выборе исполнителя - артист явно провоцирует ускорение пульса конкретной балетной истории.
Отличилась Анна Тихомирова в эпизодической партии Невесты, продемонстрировав завораживающе лёгкую и острую пуантовую технику. При помощи силы стопы и силы пресса танцовщица создала иллюзию едва заметного соприкосновения с землёй, это поистине был танец, живущий в воздухе. Было бы прекрасно, если бы танцовщица запомнила это физическое состояние, и в танце её Маши во втором акте балета "Щелкунчик", зрители увидели то же самое (спектакль ожидается в декабре).
Стильно, с пейзанской кокетливостью исполнила это же соло (Невеста) Дарья Хохлова. Как всегда подарили зрителям веру в светлое счастье любящих сердец пара Анастасия Сташкевич и Вячеслав Лопатин. Муж и жена в жизни, на сцене этот Жених и Невеста необыкновенно трепетны и нежны, понимают друг друга с полувздоха, И конечно, текст партий для этих молодых, но уже опытных артистов не представляет никакой проблемы.
Невозможно не отметить выразительное исполнение небольшой партии (Подруга Маркизы) Ольгой Марченковой. Её очаровательное живое кокетство соответствует игривой музыке, украшает танец и делает небольшую юмористическую сценку обольщения капитана незабываемой.

Хороша в этой же сцене и Ангелина Влашинец- самоуверенная задира, которую ничем не проймёшь - всё равно уйдёт при своём мнении, не потеряв чувства собственного достоинства и оставив несостоявшемуся кавалеру в подарок чувство вины.
Обратил на себя внимание в партии Жениха Михаил Кочан. Показал свою любовь к чистоте танца, хорошую координацию, вращение, благородство манер и способность быть приятным кавалером для дамы.
Алексей Лопаревич (Брат Борромео, казначей монастыря) как всегда порадовал зрителей нетривиальным подходом к своему персонажу. И к удовольствию всех артистов Большого создал великолепный видеоролик о жизни героев "Марко Спада" на сцене и за кулисами (его можно увидеть на просторах интернета).
Артём Овчаренков партии Марко Спада предпочёл не ломать свою "принцевскую природу", и когда этот насмешливый ловкий беспафосный бандит начинает танцевать, мы, всё-таки, видим тень Принца-Щелкунчика и Дезире. Особенно эффектен в исполнении танцовщика финал первого акта (фирменный пируэт "от Артёма Овчаренко") и финальная взрывчатая динамичная вариация третьего акта, которую артист исполняет очень музыкально. К лакоттовскому многословию танцовщик относится с безмятежностью, которой, недалеко даже и до некоторой распущенности, но как раз этого Артём себе, к счастью, не позволяет. Выглядит артист в роли разбойника чрезвычайно эффектно: хищные скулы, цепкий оценивающий взгляд, разгадывающий людей в два счёта, рот, готовый взять быстрый поцелуй и рассмеяться, смелая небрежность манер - молодой человек вполне тянет на секс-символ Голливуда.
После премьеры Артём отметил, что подготовка балета подняла его на более высокую ступень профессионального мастерства, то, что казалось сложным ещё пару месяцев назад, сегодня кажется лёгким. "Я счастлив, что в репертуаре появился балет "Марко Спада", говорит он, - это тот балет, который будет позволять нам - танцовщикам - держать себя не просто в форме, а в суперформе! Я не только получаю удовольствие от того, что создаю на сцене интересный, неоднозначный образ пирата, не только наслаждаюсь тем, что ношу живописные костюмы, но каждый раз уважаю себя, когда мне удаётся достойно справится с заковыристым хореографическим текстом, предложенным Пьером Лакоттом, когда я чувствую себя полновластным хозяином своего тела и понимаю, что могу заставить его творить чудеса. Были моменты, когда на репетициях стучало в висках от перенапряжения. Но мы не сдавались - шли вперёд. И научились сложное превращать в удовольствие. И сегодня мы дарим наслаждение зрителям, не помня об усталости".

Премьерный результат оправдал ожидания художественного руководителя балетной труппы Большого театра Сергея Филина. Он высказал слова благодарности танцовщикам: "Я доволен работой каждого из артистов. Они удивили и восхитили меня. Такое подвластно только танцовщикам 21-го века, тем танцовщикам-универсалам, чьё тело мобильно, выносливо, тем артистам, которые обладают уникальным энергетическим запасом, уникальным танцевальным опытом и необыкновенной внутренней свободой. Они сегодня ничего не боятся. Они верят в себя. Они живут в танце - сильные, юные, дерзкие".
Очень хочется надеяться что Большой театр не оставит без внимания прекрасные работы своих артистов, со временем покажет их миру в кинотеатрах и, возможно, выпустит DVD с записьюбалета.

Игорь Цвирко – солист Большого театра, известный партией в спектакле «Спартак» и ролью Рудольфа Нуреева в одноименной постановке Кирилла Серебренникова. В 2018 году артист уехал из России в Будапешт, чтобы работать в Венгерском национальном театре оперы и балета. Но не прошло и полугода, как Цвирко вернулся в Большой. Мы обсудили, почему он не представляет свою жизнь без родных страны и театра, каково приходится артистам, которые покидают Россию, и сравнили сегодняшнюю обстановку в балете с той, которая была во времена Нуреева и Барышникова.

Классический костюм или спортивный?

Зависит от мероприятия, ведь всегда нужно соблюдать дресс-код. В повседневной жизни предпочитаю casual, нежели костюм. В моей профессии достаточно проблематично носить классический костюм, потому что нужно быстро переодеваться из повседневных вещей в репетиционные и наоборот. Стараюсь выбирать то, что быстрее надеть.

При выборе одежды для вас важнее, чтобы она была комфортной или элегантной?

Я стараюсь совмещать комфорт и элегантность. Одеваться как нынешние хипстеры мне, наверное, немного не позволяет воспитание. Возможно, я нахожусь в каких-то модельных рамках, но меня учили одеваться строго, со вкусом и, главное, стараться быть джентльменом в стиле и выборе одежды. Я выбираю такой стиль, который был бы скромным, строгим и не слишком вычурным.

Одеваться как хипстер – это невоспитанно?

Нет, одеваться как хипстер – это быть свободным, когда неважно, что о тебе подумают. Иногда, наверное, я бы хотел так одеваться, но уже вряд ли смогу.

Вы любите экспериментировать со стилем или отдаете предпочтение проверенным вариантам?

Я бы не стал сам специально экспериментировать. Но если находятся люди, которые чем-то меня могут завлечь, предоставить какую-то возможность для экспериментов, то я всегда говорю «да». Потому что жизнь – короткая штука и почему бы не попробовать поэкспериментировать со стилем. Если бы Джон Гальяно предложил мне это, то я бы согласился.

Какую обувь вы носите чаще всего?

Кроссовки. Я стараюсь найти методику, чтобы не зашнуровывать их лишний раз.

Есть на молнии.

Да, но это не то.

У вас есть любимые аксессуары?

Нет, потому что я понял, что я очень рассеянный и забывчивый. Сколько раз я ни пытался носить всякие фенечки, все это оставалось либо в самолетах, либо в поездах, либо в отелях. Даже часы я ношу исключительно редко.

На кого вы ориентировались в вопросах стиля в детстве?

Как мне кажется, в большей степени стиль перенимаешь через актеров. Мне всегда очень нравилось, как выглядит в кино Брэд Питт. Мне нравились фильмы Гая Ричи – с юмором, сарказмом, но при этом всегда очень стильно сделано.

Последние фильмы бондианы – это вообще самая стильная картинка, которая может быть! И конечно, икона стиля – Дэвид Бекхэм.

Вы хотели бы, чтобы ваш сын брал пример с вас в вопросах стиля?

Может быть. Но если он будет не такой, как я, и у него будет свой вектор развития, то я его поддержу. Я не собираюсь ущемлять сына в свободе выбора. Если он захочет одеваться как-то по-другому, то welcome, пожалуйста. Не вижу в этом каких-то преград.

У вас есть мечта о какой-нибудь награде?

Не знаю. У меня нет «Золотой маски», поэтому было бы неплохо ее получить. Ну и Benois de la Danse (ежегодный балетный фестиваль, на котором награждаются артисты балета, хореографы, композиторы и сценографы. – Прим. ред. ). Это все, я думаю, вопрос времени или удачи. Чтобы повстречался и хореограф, и спектакль, в котором заметит жюри. Раньше был статус Principal danseur noble, наивысшая степень признания артистов балета мужского амплуа. Не знаю, что нужно сделать, чтобы обладать этим статусом. Я не гонюсь за наградами. Я больше думаю о том, чтобы творчество, которым я занимаюсь, доходило до зрителей и чтобы они получали удовольствие.

Год назад в одном интервью вы сказали: «Время артиста балета короткое. Наступает момент, когда ты хочешь перемен». Какие главные перемены произошли в вашей жизни за этот год?

За полгода уже столько перемен произошло. Век артиста действительно достаточно короткий. Если ты солист, то твой пенсионный возраст составляет 35 лет, если артист кордебалета, то 38. Ты получаешь пенсионную карточку и можешь ездить на метро бесплатно и пользоваться различными льготами. Поэтому каждый год на вес золота для артиста.

За последние полгода я сначала принял решение покинуть страну, но даже полугода не прошло, когда я понял, что мне очень тяжело без России и Большого театра.

Он был и остается моим домом, где я повзрослел и стал личностью. При этом в качестве примера всегда есть Нуреев, Барышников, которые уезжали и завоевывали себе имена. Но тогда это было другое время, сейчас уже все по-другому происходит. Есть артисты, которые уезжали в 18, сразу после выпуска: Мария Кочеткова, Полина Семенова. Тем, кто оканчивал хореографические училища за границей, было легче освоиться, чем мне в 29. Поэтому адаптационный период был непростой, и я быстро понял, что нужно возвращаться обратно. Вернулся, и опять все то же самое: все спектакли, работа. Все стало динамичным, вернулось в привычный ритм. Я понял, что спокойный ритм европейской жизни не для меня. Мне нужен хаос, мне нужно куда-то бежать, торопиться. В этом мире мне гораздо, как это ни парадоксально, спокойнее.

Про Нуреева и Барышникова вы говорили, что они оба были уникальными артистами и оба покинули Россию, потому что в этой стране они не могли нормально развиваться. Сейчас это изменилось? Теперь в России можно достичь желаемого успеха?

Я думаю, что в России возможно все. Ты можешь добиться чего угодно, главное, четко понимать, чего ты хочешь. При этом, конечно, можно сколько угодно говорить, что можно всего добиться, но, если не будет удачи, если тебе не попадутся люди, которые могут воплотить твою мечту, это будет непросто. Важно разговаривать с людьми, рассказывать им о своих планах. Кто знает, может, сегодня мы с вами поговорим, а через пару месяцев кто-то из нас поможет друг другу в реализации какой-нибудь мечты. Есть много примеров, когда какое-нибудь случайное знакомство оборачивается для людей огромным успехом. Из последнего яркий пример – это Сергей Бурунов. После сериала «Полицейский с Рублевки» этот актер стал появляться везде. То же самое было с Андреем Краско: его не замечали, но потом он снялся в «Агенте национальной безопасности», и его актерская карьера пошла в гору, хотя он был уже далеко не молод. Нурееву было тяжело, потому что его амбиции захлестывали его в советской системе, которой все было подчинено. Ты не мог быть лучше, чем тот, кто был до тебя, и это, наверное, очень сильно зажимало Нуреева – он хотел развиваться, но его пытались остановить, чтобы не выделялся. Быть особенным было в советское время неправильно. Я думаю, что это в какой-то мере помешало и Михаилу Барышникову. Каждый из них нашел себя за границей. Но иногда, когда ты находишься в своей стране, тебе кажется, что в какой-то момент тебя недооценивают, и хочется глобальных перемен. Но стоит тебе уехать, как тебя сразу ждут обратно и ты очень нужен. И ты сам понимаешь, что где было хорошо, а где нет. Что имеем – не храним, потерявши – плачем. Если находишь людей, которым ты доверяешь, которые тебя поддерживают, это очень важно. Главное, найти поддержку. А поддержка всегда в наших близких.

Знаю, что вы хотели сняться в кино. У вас сохранилось это желание?

Да, желание очень большое. Как раз сейчас в апреле выходит фильм Рэйфа Файнса о Нурееве, где снимается мой коллега Олег Ивенко, с которым мы проходили кастинг на роль Рудольфа. В итоге выбор пал на него, и я ему желаю успеха. Своего Нуреева я воплотил в премьерном спектакле в Большом театре. Каждый остался при своем, но сыграть в кино я до сих пор мечтаю. Не знаю, получится ли. Наверное, надо что-то делать в этом направлении.

Можно сказать, что балет и театр – вещи в каком-то смысле родственные. К тому же вы работали с театральным режиссером Кириллом Серебренниковым, который ставил «Нуреева». Хотели бы вы сами попробовать сыграть в спектакле?

Безусловно, я не хочу забирать хлеб у актеров, которые обучаются этому много лет, а потом ищут возможность сыграть несколько ролей. Но, если бы режиссеру было интересно пригласить меня в качестве актера, я бы с удовольствием попробовал. Как я говорил, жизнь одна, и если тебе выпадает шанс попробовать что-то, то почему нет? Конечно, попробовать себя именно в драматическом разговорном жанре очень интересно: в кино, в театре. К сожалению, в балетном спектакле мы ограничены в вопросах языкового аспекта. Надеюсь, что со временем что-нибудь из этого воплотится. Главное же – мечтать.

Что было бы интереснее: классические постановки или что-то современное, перформансы?

Скорее всего, в моем случае это было бы что-то современное, в жанре перформанса. Наверное, то, что сейчас идет в «Гоголь-центре». Там показываются классические вещи, но в современном прочтении.

Балет пока остается искусством «не для всех». Если человек хочет разбираться в балете, какие спектакли нужно посетить в первую очередь?

Есть люди, которые вообще никогда не были на спектакле. Как мне кажется, вести их на «Лебединое озеро» очень опрометчиво, потому что музыка Чайковского и это действие может как заинтересовать, так и вогнать в легкую тоску. Мой совет – выбирать что-то короткое, динамичное или же с глубоким смыслом. Если говорить про Большой театр, то я бы назвал балет «Светлый ручей»: он веселый, с юмором и легко понятен. Второй балет – «Дон Кихот». Там все просто: Испания, солнце, Барселона. «Укрощение строптивой», потому что короткий и динамичный спектакль. Четвертый – «Герой нашего времени», потому что это наше, русское, интересное. И, скорее это должно было быть на первом месте, балет «Спартак», потому что там тоже все понятно: мужской балет, где нет слабых мест и который очень интересно смотреть любому зрителю. Я думаю, что после этих спектаклей зритель захотел бы в театр пойти еще раз и посмотреть что-нибудь другое.

О балете «Нуреев»

Балет «Нуреев» очень интересный: он сочетает в себе элементы хореографии, оперного и драматического искусства. От того он мне кажется невероятно свежим. Это не балет в чистом понимании слова, скорее, перед нами полноценный спектакль. Юрий Посохов начал подготовку с дуэта Рудольфа Нуреева и Эрика Бруна — номер получился трогательным и прекрасно вписался в весь биографической контекст сюжета, ведь Брун занимал очень важное место в жизни Нуреева. Естественно, во всех процессах принимал огромное участие и сам Кирилл Серебренников, потому что он написал либретто, разрабатывал сценографию к балету, да и концепция постановки принадлежит ему. У меня остались очень приятные ощущения от спектакля, и, честно говоря, мы все очень переживали по поводу того негатива, который в какой-то момент появился вокруг: каждый человек, связанный с этим балетом, отдавал ему себя полностью.

О Кирилле Серебренникове

С Кириллом Семеновичем я столкнулся еще во время работы над партией Печорина. Серебренников — театральный режиссер, который явно неровно дышит к балету. Когда ходишь на спектакли в «Гоголь-центр», то это очень заметно: бывает, что его артисты выходят на сцену в пачках, или мелькает где-то изображение лебедя. Если сравнивать постановочный процесс «Героя нашего времени» и «Нуреева», то в первом случае Кирилл Семенович не так много принимал участия в создании танца, но всегда требовал от нас драматических нюансов и говорил, например, «так лучше не делать», а «в этой сцене надо так». За хореографию отвечал все тот же Юрий Посохов, которого я хорошо чувствую – мы даже иногда придумывали какие-то связки вместе. Спектакль получился очень необычным – всегда всем советую его посмотреть.

О начале карьеры в Большом театре

Я мечтал попасть в Большой театр и был очень рад, когда меня зачислили в кордебалет. Безусловно, я смотрел записи великих танцовщиков, но представить не мог, что способен достичь какого-то подобного уровня – просто много трудился и показывал, что я могу, я готов, я справлюсь. Однажды буквально за 15 минут до начала спектакля «Золотой век» мне сказали, что я должен выйти в сольной партии, а я видел разводную репетицию только накануне, но пришлось быстро сконцентрироваться. В итоге, когда я танцевал на первом плане, мне нашептывали, куда делать, например, выпады: вправо, или влево (смеется ), но все получилось. Потом была «Жизель», хотя я никогда «не метил в Альберты» и не исполнял эту роль. Артист получил травму, а я сидел ждал жену – даже не успел опомниться, как меня одели в трико и отправили на сцену. Конечно, что-то всплыло в памяти, например, адажио, но многое просто подсказывали: сколько бризе, какие кабриоли, в какую сторону делать диагональ (смеется ). С этого и начался мой путь экстренного попадания в сольные партии.

О балете «Марко Спада» Пьера Лакотта

На момент, когда меня неожиданно включили в список исполнителей в балете Лакотта «Марко Спада», я даже не существовал в качестве солиста: просто был знаком с его пластикой и работал в разных вариациях в его постановке «Дочь Фараона». А тут такой сюрприз: там ведь даже третьим составом были прописаны мэтры. Во время репетиционного процесса я просто работал, выполняя все требования хореографа, и меня поставили в третий состав. Сам спектакль – тяжелый, с традиционной для Лакотта заковыристой хореографической лексикой. Мне казалось, что он совершенно не по моим ногам: там очень мелкая техника, которую надо выделывать низом стопы. В этом балете больше всего нравится третий акт: он по моему нутру, бандитский (смеется ), хотя и со вторым, где танцуешь в белом трико и парике, я сроднился.

О современных проектах

С первого года работы в театре я участвовал во всех современных проектах – меня сразу включали в постановки и МакГрегора, и Форсайта. В результате я стал и продолжаю оставаться человеком, который может работать в разных направлениях. Для шоу «Большой балет» мы исполняли номер «Тонкая кожа» Марко Геке – тогда это был совершенно новый стиль для меня. Я был в таком восторге, будто это был самый классный номер, который мне довелось исполнить: такой европейский стиль, граничащий с сумасшествием. Да и в последнее время хочется на сцене каких-то безумных проектов, более жестких: например, обмазаться чем-нибудь, только когда это оправданно, конечно, и наполнено подтекстом, иначе все теряет смысл.

О педагоге

Еще в первые годы работы в Большом я понял, что надо развиваться. Мне повезло: в тот момент к нам вернулся мой педагог Александр Николаевич Ветров. Он мне сказал, что работа предстоит непростая, если я хочу добиться большего, и если бы не он, я был не стал таким, как сейчас. Помимо физических нагрузок ты испытываешь огромное психологическое давление: постоянно одолевают сомнения – а получится ли пируэт, который, казалось бы, никому не важен, но на самом деле почему-то важен. Мой педагог помог справиться и с физикой, и с такими моментами. Конечно, огромное влияние оказала на меня и жена – она всегда придает уверенности и смелости.

Текст: Ольга Угарова

Фото Алиса Асланова

Большой театр обнадежил всех, кому в декабре не удалось попасть на премьерные показы скандально известного балета Кирилла Серебренникова «Нуреев»: спектакль скорее жив, чем мертв, и будет вновь показан в начале лета. B кулуарных беседах с исполнителями главной партии, премьером Большого театра Артемом Овчаренко и ведущим солистом Игорем Цвирко, ELLE раскрывает секрет успеха главного культурного события последних лет.

Артем Овчаренко

Премьер Большого театра

ELLE Ваше первое знакомство с образом Нуреева состоялось три года назад во время съемок фильма BBC «Рудольф ­Нуреев: Танец к свободе», где вы исполнили главную роль. Что нового вы открыли, работая над балетом?

Прежде всего я понял, что на Нуреева нельзя вешать ярлыки «хороший» и «плохой». Он был гениальной личностью. Конечно, со своими особенностями. У него было ужасно сложное детство. Он жил в бедности, донашивал одежду за сестрами и ходил на занятия босиком - отсюда и компенсаторная тяга к роскоши: все эти ковры, антиквариат и острова, которые он покупал в конце жизни. Всем известно, что Нуреев был эпатажным и весьма несдержанным, мог оскорбить человека на пустом месте, нахамить - это то, к чему он привык, потому что ему самому хамили, гнобили, обзывали недоучкой. Он был неоднозначным. Таким я и стремился его показать.

ФОТО Alexey Kolpakov СТИЛЬ Semen Utkin

Наверное, нелегко было примерять на себя его образ?

Очень. Я абсолютный антипод Рудольфа. Я мирный и дружелюбный человек, очень привязан к своей семье. Но на сцене мне необходимо было выработать в себе качества Нуреева, прочувствовать их. Мне это удалось - но лишь на время спектакля.

Не было соблазна перенять у него что-то?

Ни в коем случае. Сам Нуреев ни на кого не равнялся, и на это есть причина - когда ты перенимаешь поведение другого человека, становишься его копией, перестаешь быть собой. А для артиста очень важно принадлежать только себе самому. Когда пытаешься что-то кому-то доказать - педагогу, родителю, чиновнику в зале, - теряешь свою конгруэнтность, целостность. Такого танцора всегда видно издалека - он будто всем своим видом пытается сказать: «Смотрите, как я кручусь, как я прыгаю». В его танце нет души. Именно внутренняя целостность помогла Нурееву выстоять. На него давило КГБ, он переживал дикий стресс из-за отъезда из Советского Союза, его освистывали зрители. Но Рудольф верил в то, что он легенда. Просто мир пока об этом не знал.

ФОТО Alexey Kolpakov СТИЛЬ Semen Utkin

Одной из сильнейших сцен балета критики считают дуэт Нуреева с его возлюбленным - датским танцовщиком Эриком Бруном. Из-за нее прошлым летом создателей обвиняли в пропаганде гомосексуализма. Но на премьере она выглядела более чем пристойно и корректно...

Все мы знаем, какой ориентации был Нуреев. Можно делать на этом акцент, а можно просто это не скрывать - чувствуете разницу? В первом случае есть большая вероятность скатиться в пошлость. Мы же поставили дуэт двух партнеров, а порой и соперников, оставляя зрителям шанс самим все понять. А что касается обвинений - конечно, куда проще вообще ничего не созидать и заранее сказать: «Это плохо», «Это никому не понравится» - и распространить эти домыслы в СМИ и соцсетях. И гораздо сложнее сделать так, чтобы люди, пришедшие в театр, увидели спектакль и смогли судить, основываясь на собственных впечатлениях. Хорошо, что «Нуреев» все-таки состоялся и нам удалось донести до зрителя то, что задумывалось авторами. После премьеры ко мне подходили люди, которые знали Нуреева лично, - они говорили, что ­спектакль стал для них откровением.

«Нуреев» - это прорыв для всех нас и, конечно, для Большого театра

Ваша любимая сцена?

Финал. Когда Нуреев спускается в оркестровую яму, чтобы дирижировать оркестром на «Баядерке». Это мощный драматический момент - я даже брал несколько уроков у дирижера, чтобы все выглядело убедительно. На мой взгляд, главная заслуга Кирилла Серебренникова в том, что он показал: сегодняшний артист балета не просто танцует - он должен быть мультифункциональным, сочетая в своей работе танец, акробатику и драму. И этот спектакль - профессиональный прорыв для всех нас и, конечно, для ­Большого театра.

Игорь Цвирко

Ведущий солист Большого театра

ELLE Вы оказались в ситуации «третьего лишнего» - премьерные спектакли были отданы вашим коллегам: Артему Овчаренко и Владиславу Лантратову. Что вы почувствовали?

После того как премьера была отложена, вместо четырех спектаклей осталось два, хотя всем было ясно, что у нас три состава исполнителей. Мне предложили выступить на генеральном прогоне, и я воспринял это как долгожданный шанс станцевать партию, которая оставила на мне сильнейший эмоциональный отпечаток. На тот момент было совершенно непонятно, что будет с балетом дальше.

ФОТО Alexey Kolpakov СТИЛЬ Semen Utkin

Даже после тех изменений, которые были внесены в спектакль к премьере?

Вы удивитесь - никаких изменений не было. Состав исполнителей и планируемые сцены остались на своих местах. Единственное, что поменялось: после ареста Кирилла Семеновича вся организационная часть легла на плечи хореографа Юрия Посохова. А это колоссальная работа, потому что только Серебренников понимал, как соединить вместе почти 300 человек, отвечающих за балет, оперу и драму.

Есть те, кто все время учится. Серебренников из таких, он не сдается

А как же требование убрать со сцены обнаженных танцоров, которые были названы «непристойными», - его ­выполнили?

По мне, все обвинения в непристойности высосаны из пальца. Их распространяли люди, которые и спектакля-то не видели. Полная профанация. Максимальное обнажение происходит в сцене съемки Нуреева у фотографа Ричарда Аведона - герой находится в бандаже, и никакие «вызывающие вопросы» части тела не видны. Да, в спектакле есть необычные режиссерские задумки - например, момент с трансвеститами, призванный показать мир свободы, в который попадает герой после отъезда из Союза. Но наши танцоры виртуозно ходят на каблуках. Никакой пошлости.

ФОТО Alexey Kolpakov СТИЛЬ Semen Utkin

На ваш взгляд, почему Рудольф Нуреев как персонаж актуален сегодня?

Он выступал 300 дней в году, все время превозмогал себя, можно даже сказать, истязал свое тело, чтобы усовершенствовать каноны танца. Нуреев был первым, кто начал делать вращения на высоких полупальцах и позже, уже во Франции, занялся преобразованием танцевальных костюмов. За это никто не решался взяться, но он оказался реформатором - и оправданно считал себя лучше других, всех тех, кто сидел на пригретых местах и не желал развиваться. Посмотрите видеозаписи, на которых он в хорошей форме, - очень немногие из нынешних премьеров способны это повторить. Нуреев, Барышников - они уникальны. И оба покинули Россию. Им было здесь тесно. Они хотели, в первую очередь, развития, чего страна в то время им обеспечить не могла. Я уверен, что страхи у них тоже были: за рубежом все могло сложиться совсем не радужно. Но Нуреев был человеком с огромной силой воли. Его отец не верил в него, на первых выступлениях зрители забрасывали его помидорами, но он не сдался.

2007
партия в балете «Класс-концерт» (на музыку А. Глазунова, А. Лядова, А. Рубинштейна, Д. Шостаковича, хореография А. Мессерера)
Учитель танцев («Золушка» С. Прокофьева, хореография Ю. Посохова, режиссер Ю. Борисов)
Синьор Помидор («Чиполлино» К. Хачатуряна в постановке Г. Майорова)
финальный вальс и апофеоз («Щелкунчик» П. Чайковского, хореография Ю. Григоровича)

2008
па де сис (участник премьеры в Большом театре), Гурн («Сильфида» Х.С. Левенскольда, хореография А. Бурнонвиля в редакции Й. Кобборга)
Ален («Тщетная предосторожность» Л. Герольда, хореография Ф. Аштона)
Магедавея, танец с барабаном («Баядерка» Л. Минкуса, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
пара в фиолетовом («Русские сезоны» на музыку Л. Десятникова в постановке А. Ратманского) — был в числе первых исполнителей балета в Большом театре

2009
мазурка («Коппелия» Л. Делиба, хореография М. Петипа и Э. Чекетти, постановка и новая хореографическая редакция С. Вихарева)
бандиты («Золотой век» Д. Шостаковича в постановке Ю. Григоровича)
Гармонист («Светлый ручей» Д. Шостаковича в постановке А. Ратманского)
Квазимодо

2010
марсельский танец («Пламя Парижа» Б. Асафьева в постановке А. Ратманского с использованием хореографии В. Вайнонена)
друзья Тибальда («Ромео и Джульетта» С. Прокофьева в постановке Ю. Григоровича)
конюхи, Арап («Петрушка» И. Стравинского, хореография М. Фокина, новая хореографическая редакция С. Вихарева)
Кот в сапогах («Спящая красавица» П. Чайковского, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
квинтет («Herman Schmerman» Т. Виллемса, хореография У. Форсайта)

2011
Флоран, друг Феба («Эсмеральда» Ц. Пуни, хореография М. Петипа, постановка и новая хореография Ю. Бурлаки, В. Медведева)
партия в балете «Chroma» Дж. Тэлбота, Дж. Уайта (хореография У. МакГрегора) -
партия в балете «Симфония псалмов» на музыку И. Стравинского (хореография И. Килиана) - участник премьеры в Большом театре
четыре пастуха (фрагмент балета «Спартак», показанный в концерте в честь открытия исторической сцены Большого театра)
Злая Фея Карабос («Спящая красавица»)

2012
Русская кукла («Щелкунчик»)
четыре щеголя («Анюта» на музыку В. Гаврилина, хореография В. Васильева)
танец невольников («Корсар» А. Адана, хореография М. Петипа, постановка и новая хореография А. Ратманского и Ю. Бурлаки)
па де т р уа в «Изумрудах» (I части балета «Драгоценности») на музыку Г. Форе (хореография Дж. Баланчина) - участник премьеры в Большом театре
дуэт («Dream of Dream» на музыку С. Рахманинова в постановке Й. Эло)
две пары («Классическая симфония» на музыку С. Прокофьева в постановке Ю. Посохова)
первая вариация в па д’аксьон, Дж он Бу ль/Пас с ифонт («Дочь фараона» Ц. Пуни в постановке П. Лакотта по М. Петипа)
о прич ники («Иван Грозный» на музыку С. Прокофьева, хореография Ю. Григоровича)
па де де («Жизель» А. Адана, хореография Ж. Коралли, Ж. Перро, М. Петипа в редакции Ю.Григоровича)
Тру б очи ст («Мойдодыр» Е. Подгайца в постановке Ю. Смекалова)
Черт («Щелкунчик»)

2013
Золотой божок («Баядерка»)
пешех оды, странная игра, эмбрионы («Квартира», музыка Fleshquartet, постановка М. Эка)
три пастуха («Спартак » А. Хачатуряна, хореография Ю. Григоровича )
Меркуцио («Ромео и Джульетта»)
Шут («Лебединое озеро» П. Чайковского во второй редакции Ю. Григоровича)
Марко Спада, Пепинелли (первый исполнитель в Большом театре) («Марко Спада» на музыку Д. Ф. Э. Обера, хореография П. Лакотта по Ж. Мазилье)

2014
Базиль («Дон Кихот» Л. Минкуса, хореография М. Петипа, А. Горского в редакции А. Фадеечева)
Граф N («Дама с камелиями» на музыку Ф. Шопена, хореография Дж. Ноймайера)
сарацинский танец («Раймонда» А. Глазунова, хореография М. Петипа в редакции Ю. Григоровича)
Горте нз ио («Укрощение строптивой» на музыку Д. Шостаковича, хореография Ж.-К. Майо) - первый исполнитель
Филипп («Пламя Парижа» )
Шут, друзья Ферхада («Легенда о любви» А.Меликова, хореография Ю.Григоровича)

2015
Лаэрт («Гамлет» на музыку Д. Шостаковича в постановке Д. Доннеллана и Р. Поклитару ) - первый исполнитель
главная партия в «Рубинах» (II части балета «Драгоценности») на музыку И. Стравинского (хореография Дж. Баланчина) - дебютировал на гастролях Большого театра в Гонконге
Ферхад («Легенда о любви»)
Злой гений («Лебединое озеро» во второй редакции Ю. Григоровича)
Печорин («Герой нашего времени» И. Демуцкого, часть «Бэла», хореография Ю.Посохова, режиссер К. Серебренников) - первый исполнитель
пара в красном («Русские сезоны»)

2016
партия в балете «Совсем недолго вместе» на музыку М. Рихтера и Л. ван Бетховена (хореография П. Лайтфута и С. Леон) - участник премьеры в Большом театре
Конрад («Корсар»)
Граф Альберт («Жизель» в редакции Ю. Григоровича)
Беглец («Ундина» Х. В. Хенце, хореография В. Самодурова) - первый исполнитель
Классический танцовщик («Светлый ручей»)
Солор («Баядерка»)
Абдерахман («Раймонда»)
Щелкунчик-принц («Щелкунчик»)

2017
премьеры («Этюды» на музыку К. Черни, хореография Х. Ландера)
Петруччо («Укрощение строптивой»)
Хозе («Кармен-сюита» Ж. Бизе - Р. Щедрина в постановке А. Алонсо)
пара в красном («Забытая земля» на музыку Б. Бриттена, хореография И. Килиана)
заглавная партия («Спартак»)
Меркуцио («Ромео и Джульетта» в постановке А. Ратманского) -

2018
Нуреев («Нуреев» И. Демуцкого, хореография Ю. Посохова, режиссер К. Серебренников)

2019
Леонт («Зимняя сказка» Дж. Тэлбота, хореография К. Уилдона)
Голубая птица («Спящая красавица»)
Петр («Светлый ручей»)
Оффенбах («Парижское веселье» на музыку Ж. Оффенбаха/ М. Розенталя, хореография М. Бежара) – первый исполнитель в Большом театре
солист III части («Симфония до мажор» Ж. Бизе, хореография Дж. Баланчина)
заглавная партия («Иван Грозный»)

В 2016 г. в рамках Молодежной программы балета Большого театра (проект «Лица», Новая сцена) выступил в балете «Любовь есть везде» на музыку И. Стравинского (хореография Ивана Васильева).

Гастроли

Октябрь 2018 г. - партия Принца в балете «Золушка» С. Прокофьева с балетной труппой петербургского Михайловского театра (хореография Р. Захарова, балет возобновлен М. Мессерером; Золушка – Элла Перссон).
Декабрь 2018 г., февраль 2019 г. – заглавная партия в балете «Спартак» А. Хачатуряна (хореография Г. Ковтуна), Михайловский театр (Валерия – Ирина Перрен, Анжелина Воронцова соответственно).
Декабрь 2018 г. – партия Щелкунчика-принца в балете «Щелкунчик» П. Чайковского (хореография В. Вайнонена, постановка И. Зеленского) с балетной труппой Новосибирского государственного академического театра оперы и балета/ НОВАТ (Маша-принцесса – Ксения Захарова).
Июнь 2019 г. – партия Базиля в балете «Дон Кихот» (хореография М. Петипа, А. Горского в редакции М. Мессерера), Михайловский театр (Китри – Анна Тихомирова).

Распечатать